Пршеров

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Город
Пршеров
Přerov
Флаг Герб
Страна
Чехия
Край
Оломоуцкий
Район
Координаты
Приматор
Йиржи Лайтох
Прежние названия
Прерау
Площадь
58,50 км²
Высота центра
210 м
Население
45 079 человек (2012)
Плотность
801,66 чел./км²
Почтовый индекс
750 00
Официальный сайт
[www.mu-prerov.cz prerov.cz]
Показать/скрыть карты

Прше́ров[1] (чеш. Přerov ['pr̝̊ɛrof], бывш. нем. Prerau) — город на востоке Чешской Республики, в исторической области Моравия, в районе Пршеров Оломоуцкого края. Расположен на реке Бечва, в области Гана.

Население — 46 897 человек (2009). Площадь города составляет 5 848 гектаров.





История

Впервые Пршеров письменно упоминается в 1141 году. В 1256 году король Пршемысл Отакар II пожаловал пршерову статус «королевского города». В период гуситских войн Пршеров был важным центром моравских каликстинцев. Послевоенное восстановление города во 2-й половине XV века произошло благодаря дворянскому роду Товачовских из Цимбурка, в залоге у которых Пршеров находился в 1457—1470 годах. Наивысшего развития город достиг во время владения им родом Пернштейнов, которому Пршеров был передан в наследственное держание в 1487 году, сменив статус на «феодальный город». Во время колонизации возвышенности вокруг замка новыми поселенцами, в этом районе появилось немало представителей общины чешских братьев. Благодаря их усилиям в XVI веке Пршеров стал важным культурным центром и местом пребывания епископа чешских братьев. В городе была основана известная за пределами Пршерова школа общины чешских братьев. В 1523 году в Пршерове родился Ян Благослав, автор чешской грамматики, предшественник Яна Амоса Коменского.

В результате непрекращающихся военных действий в районе Пршерова в период Тридцатилетней войны обезлюдел и пришёл в упадок.

После строительства в 1839 году железной дороги ВенаБрно, связавшей Пршеров со столицей Австрийской империи, началось постепенное возрождение города.

С 1 по 8 октября 1923 года в Пршерове прошёл I съезд Русского студенческого христианского движения.

В июне 1945 года в Пршерове произошла массовая расправа, известная под названием Пршеровский расстрел. Подразделением чехословацкой контрразведки был остановлен поезд с немецкими беженцами. Были убиты 265 человек, в том числе 71 мужчина, 120 женщин и 74 ребёнка.

Промышленность

В 1933 году в городе была создана компания Optikotechna — в настоящее время Meopta (производитель фотоаппаратов, кинокамер и оптических приборов).

Города-побратимы

Персоналии

В Пршерове длительное время жил и работал (с 1614 года возглавлял Латинскую школу) Ян Амос Коменский. Пршеров — родной город композитора и пианиста Гидеона Кляйна, создателя вакцины против тифа и Праведника мира Рудольфа Вайгля, известного хоккеиста и хоккейного тренера Милоша Ржиги, архитектора Якоба Гартнера .

Напишите отзыв о статье "Пршеров"

Примечания

  1. Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 386. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.

Ссылки

  • [www.prerov.eu/cs/o-prerove/historie-mesta/ История Пршерова на официальном сайте]  (чешск.)
  • [kamera.prerovsko.eu/ Веб-камера г. Пршеров]

Отрывок, характеризующий Пршеров

– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.