Торпедные катера проекта 183
Торпедные катера проекта 183 «Большевик» (по классификации НАТО — P-6 class torpedo boat) — торпедные катера, состоявшие на вооружении Военно-морского флота СССР и Военно-морского флота ГДР.
Содержание
История
Начало разработки
В послевоенные годы в Военно-морском флоте СССР появился первый основной тип торпедного катера — большой ТКА проекта 183. Разработка этого судна была поручена коллектву Особого конструкторского бюро НКВД (ОКБ-5), штаб которого располагался первоначально на территории судостроительного завода № 5. Главным конструктором был назначен Павел Густавович Гойнкис. В разработке были учтены опыт создания и использования поставленных по ленд-лизу американских катеров типа типов «Воспер», «Элько» и «Хиггинс».
Физические размеры и скоростные качества
В соответствии с проектом эти катера должны были являться «большими, безреданными, полуглиссирующими, с остроскулыми обводами корпуса». Корпус изготавливался из древесины, сами катера оснащались бронированной рубкой и мостиком (толщина брони 7 мм). Полное водоизмещение составляло 66,5 т. Четырёхвальная дизельная энергетическая установка из отечественных двигателей типа М-50Ф (возможна была замена на модификации М-50Ф-1 и М-50ФТК) обеспечивала мощность 4800 л. с. и позволяла развивать скорость до 43-44 узлов (крейсерская скорость 33 узла). Дальность плавания зависела от скорости: при 33 узлах составляла 600 миль, при 14 узлах — 1000 миль. Запас топлива составлял 10,3 т. Для облегчения прохождения по внутренним водным путям мачта катера была сделана заваливающейся, что значительно уменьшало его габаритную высоту.
Вооружение
Вооружение катера включало два 533-мм однотрубных палубных торпедных аппарата класса ТТКА-53М. Оба располагались побортно под углом 3° к диаметральной плоскости. Также были установлены две спаренные 25-мм автоматические зенитные установки типа 2М-3 с боезапасом в 2000 выстрелов. Помимо этого, вперегруз на катер могли браться до 8 глубинных бомб ББ-1, до 6 морских мин КБ-3 и от 8 до 18 мин (вместо торпед) АМД-500. В состав радиовооружения входили РЛС «Зарница», станция опознавания «Факел-М» и две радиостанции. Для отвлечения противника устанавливалась дымовая аппаратура ДА-7 и 4 дымовые шашки МДШ. В навигационное вооружение входили приборы «Гиря», КГМК-4 (или ДКГМК-3), «Рейс-55» и авторулевой «Зубатка».
Строительство и модификации
В ходе государственных испытаний было выявлено много замечаний, но катера строились большой серией с 1952 по 1960 год. По оценкам моряков, катера были удачными и даже стали базовыми при разработке ракетного катера проекта 183-Р. Головной катер был сдан ВМФ в 1949 году, с этого года и вплоть до 1960 строились катера на заводах: № 5 в Ленинграде, № 460 в Сосновке и № 602 во Владивостоке. Итого было выпущено более 420 экземпляров.
На базе проекта «Большевик» были построены несколько модифицированных кораблей.
- На катере проекта 183-Т был испытан дополнительный газотурбинный форсажный двигатель мощностью 4000 л. с., который позволял развивать скорость до 50 узлов. В 1955—1957 годах в Ленинграде по откорректированному проекту построили 25 таких катеров.
- В 1958 году был построен опытный катер проекта 183-У, вооружённый четырьмя торпедными аппаратами, а в составе его энергоустановки использовались новые быстроходные дизельные двигатели. Полное водоизмещение катера достигало 92 тонн. Проект, однако, был закрыт, хотя и разрабатывались два его дальнейших варианта развития: 183-ТУ (с форсажной газовой турбиной) и 183-Т2 (с маршевой ГТУ и дополнительным 25-мм зенитным автоматом).
- Был подготовлен также штабной проект катера 183-Ш.
- Катер проекта 183-А был оснащён усиленной арктилитовой обшивкой (арктилит — это аналог бакелизированной фанеры с запрессованной металлической проволокой).
- Катер проекта 189 был классифицирован как «охотник за подлодками» и вошёл в состав пограничных войск. Всего было построено 52 экземпляра.
- Для обучения войск выпускался катер 183-Ц — радиоуправляемая учебная мишень.
- В число нереализованных проектов вошли проект 183-Я2 и 183-Я3 с более лёгкими дизельными двигателями М503 (цифра в конце наименования катера класса 183-Я указывает количество таких дизелей). Водоизмещение первого судна составляло бы 88 тонн, а второго — 110 тонн. Вооружение было бы аналогично катеру 183-У.
Наши дни
К концу 1980-х годов все катера, кроме некоторых модификаций, были списаны. В течение всего срока службы они принимали активное участие в боевой подготовке и зарекомендовали себя с самой лучшей стороны.
Напишите отзыв о статье "Торпедные катера проекта 183"
Ссылки
- [web.archive.org/web/20080213223233/www.atrinaflot.narod.ru/3_cutters/03_tka_183/0_183.htm Большие торпедные катера типа «Большевик». Проект 183. P-6 class]
Отрывок, характеризующий Торпедные катера проекта 183
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
