Псалом 9

Девятый псалом — 9-й псалом из книги Псалтырь. Является алфавитным псалмом — каждый стих начинается буквой еврейской азбуки, не всегда, однако, в строгой последовательности и согласии с настоящим порядком. В еврейской Библии этот псалом разделяется на два: девятый псалом русской Библии заканчивается в еврейской 21-ым стихом, а с 22-го уже начинается десятый псалом, также алфавитный. Латинская Библия держится еврейского порядка деления псалма, а греческая и славянская соединяют еврейские 9 и 10 псалмы в один, девятый. Отсутствие надписи над 10 Псалмом в еврейской Библии, одинаковость алфавитного порядка и сходство обоих псалмов в выражении мыслей дают право заключать об единстве их автора, Давида.

Надписание и авторство псалма

Надписание псалма в русском переводе следующее: Начальнику хора. По смерти Лабена. Псалом Давида, что создаёт определённые сложности, так как более Лабен в Библии не упоминается. Возможны два варианта толкования:

• Лабен — собственное имя, вероятно, это был один из начальников певческих левитских хоров времен царя Давида, умерший в его царствование (1Пар. 15:18-20).
• «Мот ла бен» можно перевести как «на смерть сына». Вульгата использует именно такой текст: лат. «pro morte filii». При этом вполне возможно, что под указанным лицом подразумевается Авессалом.
• Септуагинта содержит вариант греч. «ὑπὲρ τῶν κρυφίων τοῦ υἱοῦ» (калькированный перевод в церковно-славянском тексте: ст.-слав. «ѡ тáйныхъ сы́на»).
• Ещё один вариант — надписание указывает на способ, мотив напева псалма по образцу песни, начинавшейся этими словами и не сохранившейся до позднейших времен.

Псалом написан по поводу победы, одержанной Давидом над сирийцами (первая часть псалма, 1-21 стихи) и нападения в это время на Иудею в южной части идумеев, которые производили громадные опустошения среди беззащитного населения, так как воины были тогда на севере под начальством Давида в борьбе с сирийцами.

Содержание

Первая часть псалма благодарственно-хвалебная. Давид обещает восхвалять Бога (2-4), так как Он защитил его от врагов и дал ему силу разрушать их города (4-7). В этой победе обнаружился суд Бога над языческим народом в защиту праведника. Так как Бог вечен, то и всегда угнетаемый праведник найдет в Нем защиту (8-11). За оказанную помощь нужно вечно восхвалять Живущего на Сионе (12-13). Пусть Господь ту помощь, которую в настоящую войну оказал Давиду, продлит ему и на будущее время; пусть погибнут все языческие народы, забывающие Бога, пусть в грозном Его суде над ними познают, что «человеки они» (14-21). Вторая половина псалма — просительного содержания. Почему Ты, Господи, даешь нечестивому успех, когда он не верит в Промысл Твой на земле, самоуверен в своей мощи, а в поступках стремится к тому, чтобы возможно более причинить разными хитрыми действиями и засадами вреда бедному праведнику (22-32). Восстань, Господи, на защиту угнетенных и покарай неверие в Тебя нечестивых (33-34) Ты видишь, как велики страдания праведного; накажи нечестивого и тем заставь людей бояться не человека, но Твоего праведного суда (35-39).

Использование

В православной традиции 9-й псалом является первым среди псалмов второй кафизмы.

Арсений Каппадокийский рекомендует чтение псалма от демонических кошмаров во сне и искушений днём.

Примечания

При написании этой статьи использовался материал из Библейской энциклопедии архимандрита Никифора (1891—92).

При написании этой статьи использовался материал из издания «Толковая Библия или комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета под редакцией А. П. Лопухина» (1903—1914).

Отрывок, характеризующий Псалом 9

– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.