| Парчовый птеригоплихт |
 |
| Научная классификация |
|---|
промежуточные ранги
| Вид: | Парчовый птеригоплихт |
|
| Международное научное название |
|---|
|
Pterygoplichthys gibbiceps (Kner, 1854)
|
|
Парчовый птеригоплихт[1] (лат. Pterygoplichthys gibbiceps) — вид пресноводных лучепёрых рыб из семейства кольчужных сомов.
Описание
Характерными особенностями являются выступающие ноздри, гребень перед спинным плавником, крупный спинной плавник с 12—13 лучами. Длина первого луча равна длине головы[2]. Взрослые особи вырастают до 55 см в длину и могут жить более 20 лет[3]. Окрас: большие коричневые пятна, разделенные желтоватыми прожилками.
В дикой природе обитают в Южной Америке на отмелях речных систем Амазонки и Ориноко, в реках с медленным течением, а также на затопленных землях в сезон дождей. Как и большинство сомов данного рода, питается в основном растительной пищей, но могут употреблять и падаль.
В аквариуме
Парчовые сомики пользуются популярностью среди аквариумистов из-за необычного внешнего вида и потому, что они поедают водоросли. Этот и другие родственные виды разводят в прудах в тропических регионах для продажи в аквариумы. Парчовые сомики мирные по отношению к другим рыбам, но могут возникать территориальные споры с другими сомами. Наиболее активны в ночное время, днем обычно скрываются в укрытиях. Древесина является основным компонентом пищи, но возможно, в качестве вспомогательного компонента пищеварения, а не из-за питательной ценности. В достаточно больших аквариумах (объемом от 200 литров) вырастает до 30—35 см. Требуется хорошая фильтрация и аэрация воды.[2]
Птеригоплихты всеядны. Они могут употреблять в пищу овощи: крапиву, салат, шпинат или морковь. В их рацион входит животная пища: дождевые черви, мотыль, креветки. Также можно кормить сухим донным кормом[2].
Напишите отзыв о статье "Парчовый птеригоплихт"
Примечания
- ↑ Систематический список позвоночных животных в зоологических коллекциях на 01.01.2012 // Андреева Т. Ф., Вершинина Т. А., Горецкая М. Я., Карпов Н. В., Кузьмина Л. В., Остапенко В. А., Шевелёва В. П. Информационный сборник Евроазиатской региональной ассоциации зоопарков и аквариумов. Выпуск № 31. Том II. Межвед. сбор. науч. и науч.-метод. тр. / Под ред. В. В. Спицина. — М.: Московский зоопарк, 2012. — С. 159. — 570 с. ISBN 978-5-904012-37-3 [earaza.ru/wps/wp-content/uploads/Сборник-ЕАРАЗА-No.-31-том-II.pdf PDF]
- ↑ 1 2 3 [www.scotcat.com/factsheets/g_gibbiceps.htm Pterygoplichthys gibbiceps (Kner, 1854)](недоступная ссылка — история). // scotcat.com. Проверено 19 декабря 2011. [web.archive.org/20010910184618/www.scotcat.com/factsheets/g_gibbiceps.htm Архивировано из первоисточника 10 сентября 2001]. (англ.)
- ↑ Все о самых популярных аквариумных рыбках. Атлас-справочник / А. Шаронов. — «СЗКО», 1991. — С. 144. — 176 с. — ISBN 978-59603-0082-7.
Ссылки
- [www.aquatropic.uz/r3/r3.m15.html Парчовый сом, птеригоплихт]
Отрывок, характеризующий Парчовый птеригоплихт
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
