Птицын, Андрей Николаевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Птицин, Андрей Николаевич»)
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Николаевич Птицын
Дата рождения

14 октября 1899(1899-10-14)

Место рождения

хутор Лесовой, Каргопольский уезд, Олонецкая губерния, Российская империя

Дата смерти

25 декабря 1943(1943-12-25) (44 года)

Место смерти

у села Белки, Попельнянский район, Житомирская область, Украинская ССР, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

1941—1943

Звание

красноармеец

Часть

529-й стрелковый полк 167-й стрелковой дивизии

Должность

стрелок

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Андрей Николаевич Птицын[1] (Птицин)[2] (1899—1943) — советский военнослужащий. Участник Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1943). Красноармеец.





Биография

Андрей Николаевич Птицын родился в 14 октября[3] (по другим данным 18 апреля[4]) 1899 года на хуторе Лесовой[5] Каргопольского уезда Олонецкой губернии Российской империи (ныне территория муниципального образования Кенорецкое Плесецкого района Архангельской области Российской Федерации) в крестьянской семье. Русский. Образование начальное. Работал в единоличном крестьянском хозяйстве отца, затем в колхозе. В 1939 году Андрей Николаевич с семьёй переехал в посёлок Пукса, где до призыва на военную службу работал лесорубом в Пуксинском лесопункте Плесецкого лестрансхоза.

В ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии А. Н. Птицын был призван Плесецким районным военкоматом Архангельской области 28 сентября 1941 года. После прохождения курса молодого бойца с ноября 1941 года служил в тыловых частях Красной Армии[6]. В мае 1943 года красноармеец А. Н. Птицын прибыл с пополнением в 163-ю стрелковую дивизию, выведенную в резерв Верховного Главнокомандования после тяжёлых боёв на Северо-Западном фронте. Андрей Николаевич был распределён в 1-й стрелковый батальон 529-го стрелкового полка. В конце месяца дивизия была переброшена в Степной военный округ, где в составе 27-й армии начала подготовку к сражению на Курской дуге. В ходе оборонительной фазы Курской битве 27-я армия составляла оперативный резерв Воронежского фронта и была введена в бой 4 августа 1943 года в начале Белгородско-Харьковской операции.

При прорыве вражеской обороны у деревни Ломная[7] красноармеец А. Н. Птицын, увлекая бойцов за собой, первым ворвался в немецкие траншеи. В ожесточённой рукопашной схватке, действуя штыком, Андрей Николаевич уничтожил трёх немецких солдат, а одного офицера взял в плен. Углубляя прорыв, подразделения 529-го стрелкового полка к 13 августа 1943 года вышли в район деревни Кустарёвка[8], где были контратакованы превосходящими силами противника. Подразделения полка на отдельных участках были потеснены, но красноармеец Птицын не отступил ни на шаг. Пропустив танки, он вступил в бой с пехотой противника и огнём из автомата отсёк её от бронетехники, уничтожив при этом более двадцати солдат неприятеля.

При отражении контрудара немецко-фашистских войск южнее Ахтырки 163-я стрелковая дивизия из тактических соображений передавалась в оперативное управление 6-й гвардейской армии. В ходе начавшегося наступления советских войск на Левобережной Украине дивизия действовала в подчинении 38-й армии Воронежского фронта. В составе своего подразделения красноармеец А. Н. Птицын участвовал в освобождении городов Ромны и Прилуки. Особо отличился при форсировании реки Днепр и в боях за плацдарм на её правом берегу.

В конце сентября 1943 года подразделения 38-й армии разгромили остатки оборонявшихся на левом берегу реки немецко-фашистских войск численностью до семи дивизий в районе Дарницы и вышли к Днепру. 529-й стрелковый полк сосредоточился в районе посёлка Бортничи и начал подготовку к форсированию реки. В состав первой штурмовой группы был зачислен и вызвавшийся добровольцем красноармеец А. Н. Птицын. 1 октября 1943 года десантный отряд 529-го стрелкового полка форсировал Днепр у Жукова острова и занял небольшой плацдарм на южной окраине Киева у посёлка Чапаевка. С утра немцы обнаружили отряд и попытались его уничтожить. В критический момент боя командир отделения попытался поднять бойцов в атаку, но был сражён осколком снаряда. Выбывшего из строя командира заменил красноармеец А. Н. Птицын. Личным примером он увлёк боевых товарищей за собой. Опрокинув боевые порядки немцев, Андрей Николаевич первым ворвался во вражеские траншеи. За успешное форсирование реки Днепр, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки Днепр и проявленные при этом отвагу и геройство указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 октября 1943 года красноармейцу Птицыну Андрею Николаевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Развить успех на плацдарме на южной окраине Киева советским войскам не удалось, и в начале ноября 1943 года 163-я стрелковая дивизия была переброшена на Лютежский плацдарм, откуда 3 ноября 1943 года перешла в наступление в ходе Киевской наступательной операции. Андрей Николаевич участвовал в освобождении столицы Украины города Киева, затем в составе своего подразделения отражал немецкий контрудар под Киевом. Во время Киевской оборонительной операции 529-й стрелковый полк 163-й стрелковой дивизии 40-й армии 1-го Украинского фронта сдерживал танковые удары немецкой группы армий «Юг» западнее Фастова у села Мохначка и под натиском противника вынужден был отойти за реку Ирпень, где смог остановить его дальнейшее продвижение. С удержанных на Ирпени позиций полк 25 декабря 1943 года перешёл в наступление в ходе Житомирско-Бердичевской операции. При прорыве немецкой обороны у села Белки красноармеец А. Н. Птицын погиб.

Похоронен Андрей Николаевич в братской могиле советских воинов в селе Белки Попельнянского района Житомирской области Украины.

Награды

Память

  • Именем Героя Советского Союза названы улицы в городе Мирный, сёлах Пукса и Белки.

Напишите отзыв о статье "Птицын, Андрей Николаевич"

Примечания

  1. Сайт «Герои страны»; сайт правительства Архангельской области
  2. Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Т. 2; наградные документы
  3. Информация на сайте «Герои страны».
  4. Информация на сайте правительства Архангельской области.
  5. На сайте правительства Архангельской области местом рождения А. Н. Птицына указана деревня Волово, в книге «Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь» — село Лельмовская
  6. Согласно биографии А. Н. Птицына на сайте «Герои страны» с ноября 1941 года воевал на Центральном фронте. В то же время местные краеведческие источники говорят о том, что А. Н. Птицын ушёл на фронт осенью 1943 года. Есть вероятность, что Птицын уже после призыва в армию попал под бронь и вернулся на работу в Плесецкий лестрансхоз.
  7. Ныне село Ломное Грайворонского района Белгородской области.
  8. Деревня Кустарёвка находилась в Краснокуском районе Харьковской области.

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
  • Золотые звёзды Полесья: очерки о Героях Советского Союза / сост.: Г. И. Кривохижин, Д. Ф. Романов. — 3-е изд., испр. и доп. — Киев: Политиздат Украины, 1985. — С. 351—353. — 523 с.
  • Золотые Звёзды северян / редкол.: В. Я. Звягина, Е. И. Овсянкин (сост.), О. И. Полуяков и др. — 2-е изд., испр. и доп. — Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1971. — С. 179—181. — 287 с.

Документы

  • [podvignaroda.mil.ru/ Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]. [www.webcitation.org/667oHlgwN Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
[www.podvignaroda.ru/?n=150027235 Представлене к званию Героя Советского Союза]. [www.webcitation.org/6HmNWiMvi Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].
  • [www.obd-memorial.ru/ Обобщенный банк данных «Мемориал»]. [www.webcitation.org/67YAQ3miH Архивировано из первоисточника 10 мая 2012].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=fda38544-3f01-439e-ac22-fd0afbc720d0 АНО «Северный край», д. 899].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=a53b2bd5-8153-43e0-b5a1-2f6657376474 АНО «Северный край», д. 900].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=c37512dd-cd7e-4af1-919e-227f468b1e8d ЦАМО, ф. 58, оп. 18002, д. 374].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=3e79df14-f096-4825-a0d8-e0d72c8c8755 Информация из списка захоронения ЗУ380-06-983].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=ca2515f1-d24d-4f51-9c84-0c21deedf162 Учётная карточка захоронения ЗУ380-06-983].
[www.obd-memorial.ru/memorial/imagelink?path=52ec4d7b-a4d9-4d5e-a947-6cc424ca03cd Схема захоронения ЗУ380-06-983].

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3246 Птицын, Андрей Николаевич]. Сайт «Герои Страны».

  • [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0008/68197761.shtml Птицын Андрей Николаевич на www.az-libr.ru]. [www.webcitation.org/6HmNqXz0X Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].
  • [www.kargopol.ru/ru/library/bk21 Птицын Андрей Николаевич на сайте города Каргополя]. [www.webcitation.org/6HmNreoSD Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].
  • [www.dvinaland.ru/65let/heroes/11132/ Птицын Андрей Николаевич на сайте правительства Архангельской области]. [www.webcitation.org/6HmNtYg56 Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].
  • [www.soldat.ru/memories/heroes/pages/ptitsin.html Птицын Андрей Николаевич на сайте soldat.ru]. [www.webcitation.org/6HmNuQuVV Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].

Отрывок, характеризующий Птицын, Андрей Николаевич

– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.