Пуату — Шаранта

Пуату — Шаранта
фр. Poitou-Charentes

Герб Логотип
Страна	Франция Франция
Статус	Регион Франции
Включает	Департаменты: Шаранта (16) Приморская Шаранта (17) Дё-Севр (79) Вьенна (86)
Административный центр	Пуатье
Крупнейшие города	Ангулем Ла-Рошель Ньор
Президент совета	Сеголен Руаяль (2010—2016, СП)
Население (2011 год)	▲1 777 773 (15-е место)
Плотность	69 чел./км²
Площадь	25809 км²
Часовой пояс	GMT+1; летом +2
Код ISO 3166-2	FR-T
[www.poitou-charentes.fr/ Официальный сайт]

Пуату — Шаранта (фр. Poitou-Charentes) — регион на западе Франции, соответствующий исторической области Пуату. Главный город — Пуатье. Население — 1 777 773 человек (15-е место среди регионов). Славится Пуату козьими сырами, коньяком и выращиванием устриц.

География

Площадь территории 25 810 км². Через него протекают реки Шаранта, Вьенна, Севр-Нантез и Севр-Ньортез.

История региона

Подробные статьи об исторических провинциях, предшествующих времени образования региона:

• Они
• Ангумуа
• Пуату
• Сентонж

История региона Пуату-Шаранта начинается с образования Региона при коллаборационистском режиме Виши. Этот регион, разделяющий юго-западную часть страны и западную часть центральной Франции, никогда не имел своей цельной истории и был создан между двумя центрами влияния — между Туром и Бордо — объединяя бывшие исторические провинции: часть провинции Пуату, провинции Ангумуа, Сентонж и Они. Префектурой региона был выбран город Пуатье, не из-за какого то превосходства (по своим размерам он примерно равен Ла-Рошели, а просто потому что в Пуатье имелся собственный Университет.

Хронология важных событий в истории региона

- 5000-3000 лет до н. э.: быстрое распространение дольменов в провинции Пуату.

- 52 год до н. э.: восстание вождя галлов Верцингеторига и наказание кельтских племен Сантонов и Пиктонов.

III век: начало обращения в христианство.

350: Святой Иларий, Учитель Церкви, становится первым епископом Пуатье.

360: Святой Мартен основал монастырь в Лигюже.

V век: регионом завладели вестготы.

476: конец властвования Римской империи.

507: Хлодвиг I разгромил вестготов в битве при Пуатье. Регион переходит под контроль франков.

732: Карл Мартелл отразил нашествие арабов в битве при Пуатье.

799: первое вторжение племен викингов.

845: викинги захватили Сент.

X—XI: графы де Пуатье и герцоги Аквитанские получили в управление территорию современного региона Пуату-Шаранта.

1152: кроме Аквитании, Элеонора Аквитанская принесла Пуату-Шаранту в качестве приданого своему второму мужу Генриху Анжуйскому. Когда впоследствии он станет королём Англии, территория его французских владений станет сравнима с владениями самого короля Франции. Эта ситуация послужила причиной начала Столетней войны.

1204: первый захват Пуатье королём Франции Филиппом II. Второй захват в 1224 году будет окончательным.

1356: поражение Иоанна II у Нуаье-Мопертюи.

1534—1535: Кальвин проповедует в Сенте, Пуатье и Ангулеме.

1562: начало религиозных войн.

1630—1700: Сотни местных жителей грузятся на корабли и отправляются в плавание в Акадию, современный регион Канады, где сейчас живёт множество их потомков.

1790: Провинция Пуату разделена на три департамента: Дё-Севр, Вьенна (Верхнее Пуату) и Вандея (Нижнее Пуату). Путём объединения Они и западной части Сентонжа образована Нижняя Шаранта (название до 1941 года). Департамент Шаранта объединил исторические области Ангумуа и восточную часть Сентонжа.

1815: Наполеон I после поражения в правах отплывает с острова Иль-д’Экс.

1822: арестованы участники заговора четырёх сержантов Ла-Рошели.

1945: Руайян уничтожен бомбардировками авиации союзников.

1966: мост соединил остров Олерон с континентом.

1987: торжественное открытие парка Футуроскоп.

1988: мост соединил остров Иль-де-Ре с континентом.

1996: погребение Франсуа Миттерана в городе Жарнак.

2004: Председателем Регионального совета Пуату-Шаранта избрана Сеголен Руаяль.

Административное деление

Регион включает департаменты Шаранта, Приморская Шаранта, Дё-Севр и Вьенна.

Администрация

Государственное управление регионом осуществляется Региональным советом, формируемым на региональных выборах.

Председателем Регионального совета Пуату-Шаранта в 2010 году на второй срок переизбрана Сеголен Руаяль.

Туризм

Целью большинства туристов, приезжающих в регион, является побережье Приморской Шаранты.

Наличие атлантического побережья вызвало развитие курортного туризма начиная с XIX столетия, который принял семейный характер вскоре после окончания Второй мировой войны, привлекая сюда каждый летний сезон жителей городов запада и даже севера Франции. Шарантские острова (Иль-де-Ре, Олерон и Иль-д’Экс) сейчас привлекательны для туристов не менее чем специально обустроенные морские курорты Руайян, Фура и Шатлайон-Плаж. На этом оживленном летом побережье, главное место занимает Ла-Рошель, один из самых посещаемых городов Франции, причем как для курортного отдыха, так и для познавательного.

Чтобы привлечь внимание туристов, приезжающих в регион и в большинстве своем устремляющихся на берег Атлантики, регион предпринял крупные усилия для развития познавательного туризма, как в городах, так и в сельской местности. Именно в материковой части региона находятся чарующие исторические памятники и просто заслуживающие внимания места (замки и имения, романские церкви и аббатства, собрания коллекций и музеи под открытым небом…), а также примечательные природные объекты (долина реки Шаранты, Болота Пуату-Шаранты, гроты Ангумуа…) — все это можно обнаружить вдоль традиционных туристических маршрутов. Путешественников также привлекают города материковой части региона — Пуатье, Рошфор, Сент, Коньяк и Ангулем — благодаря своему богатому историческому достоянию или проведению оригинальных культурных мероприятий, среди которых множество фестивалей и выставок.

Конечно большая часть отпускников отправляется отдыхать на курорты юга страны и, при этом, они в лучшем случае ненадолго останавливаются в регионе, к примеру чтобы посетить парк Футуроскоп недалеко от Пуатье. Тем не менее, побережье Приморской Шаранты является во Франции вторым по популярности туристическим направлением.

Культура

• Культурные события

В регионе ежегодно проходят крупные культурные и коммерческие мероприятия: музыкальный фестиваль исполнителей песен на французском языке Франкофоли де Ла-Рошель, единственная во Франции морская яхтенная выставка Grand Pavois de La Rochelle, которая проводится на воде; в Ангулеме проводится Международный фестиваль комиксов и Кулинарный фестиваль Gastronomades, город Коньяк принимает у себя фестиваль Страсти по блюзу и фестиваль фильмов о полиции. Самым старинным фестивалем региона является Международный фестиваль фольклора в Конфолане — в 2012 году он состоится в 55 раз. Парк Футуроскоп недалеко от Пуатье является центральным туристическим местом региона; он собирает более одного миллиона посетителей каждый год.

Все более заметное место среди французских фестивалей, посвященных музыкальному и театральному искусству, завоевывает бьеннале du Nombril в местечке Понь-Эрисон (департамент Дё-Севр).

• Искусство романской эпохи

В архитектуре региона Пуату-Шаранта последовательно отмечается существенное влияние романского стиля. Регион усеян сотнями романских церквей, но лидерство по их числу принадлежит исторической области Сентонж, где каждая деревенская церковь является подлинным произведением искусства той эпохи. На протяжении XI и XII веков весь регион был покрыт стройками. Наиболее высокий интерес у современных ценителей вызывают мост в деревне Тайзон, Женская обитель в Сенте, Кафедральный собор Святого Петра в Ангулеме, Церковь Святого Петра в Ольне, церковь в городке Мель, церковь Нотр-Дам-ля-Гранд в Пуатье и много других мест…

• Исторические памятники

Богатейшее религиозное культурное наследие региона Пуату-Шаранта имеет преобладающее влияние романского искусства. Около 600 памятников архитектуры представлено в регионе; все они являются образцами одного архитектурного стиля, распространившегося в X веке вдоль знаменитого паломнического Пути Святого Иакова. Центр национальных памятников приглашает посетить более сотни известных исторических мест региона. Это ещё один способ открыть для себя богатство национального культурного наследия Франции.

• Церковь Нотр-Дам-ля-Гранд в Пуатье
• Шато Уарон
• Аббатство в Шарру
• Галло-романская стоянка в Санксе
• Баптистерий Иоанна Крестителя в Пуатье
• Галло-романская стоянка в Шассноне: Термы Шасснона
• Здание ратуши в Ла-Рошели, Приморская Шаранта
• Цепная башня в Ла-Рошели, Приморская Шаранта
• Фонарная башня, которую ещё называют Башней четырёх сержантов Ла-Рошели, Приморская Шаранта
• Башня Святого Николая в Ла-Рошели, Приморская Шаранта
• Аббатство Фондус в Сен-Бри-де-Буа, Приморская Шаранта
• Пещерная церковь в Обтерр-сюр-Дронне, Шаранта
• Аббатство Лэтуаль в Аршиньи, долина Вьенны
• Базилика Святого Илария в Пуатье
• Аббатство в Сен-Бенуа, Вьенна
• Аббатство Сен-Мартен в Лигюже, Вьенна
• Аббатство Сен-Савен, фрески которого включены в число объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, Вьенна
• Аббатство и средневековый город Нуаье-Мопертюи, Вьенна
• Средневековый город и шато в Шовиньи, Вьенна
• Аббатство цистерцианцев: Ла-Флот, остров Иль-де-Ре, Приморская Шаранта
• Королевское аббатство Нотр-Дам в Сель-сюр-Бель, долина реки Бутон, Дё-Севр
• Донжон в Ньоре, Дё-Севр
• Донжон в Понсе и больница паломников в Понсе, Приморская Шаранта
• Мост Генриха IV в Шательро
• Форт Байяр, расположенный между островами Олерон и Иль-д’Экс.

Гастрономия

• Устрицы бассейна Марен-Олерон, коньяк, пино де Шарант, масло с сертификацией AOC, могетт, улитки (в регионе их называют cagouilles), ягнёнок, козий сыр, Шабишу-дю-Пуату — этот не полный список свидетельствует о чрезвычайно разнообразном гастрономическом богатстве региона Пуату-Шаранта. Природа региона очень щедра и в избытке дает качественные продукты, необходимые для здоровой и аутентичной региональной кухни.
• Коньяк производится в границах департаментов Шаранта, Приморская Шаранта и Дё-Севр. Имеется шесть виноградных субрегионов: Grande Champagne, Petite Champagne, Borderies, Fins Bois, Bons Bois, Bois Ordinaires и Bois Communs. Благодаря утонченному и нежному букету, коньяк вот уже более 400 лет составляет главное сокровище региона.
• Пино де Шарант — для изготовления этого напитка нужны два важных компонента — виноград и случай. Белый, красный или розовый аперитив, приготовляется путём смешения слегка забродившего сока из винограда Шаранты и коньяка.
• Местные вина Шаранты — белые, розовые и красные.
• Вина Верхнего Пуату: разные сорта винограда «Верхнего Пуату» стали обязательным спутником региональной кухни.

Шардоне прекрасно сочетается с морепродуктами и рыбой в соусе. Совиньон в равной степени хорошо подходит как к дарам моря, так и к козьему сыру. Легкий и сохранивший вкус плодов, Гаме замечательно сопровождает блюда из свинины и тушеное мясо в горшочках, а Каберне подают к мясу или к блюдам из домашней птицы.

• Анжелика — ароматическое растение, традиционно выращиваемое в окрестностях Ньора, а также в Приморской Шаранте. Этот местный деликатес используют в кондитерских изделиях и при приготовлении ликёров. В России это растение называют дягиль.

Анжелика — двухлетнее растение семейства зонтичных, достигающее высоты 2 метра на обильно освещенной возделанной почве. Растение цветет на 2 год жизни. Оно обладает тонизирующими, стимулирующими и спазмолитическими свойствами; очень способствует пищеварению.

Анжелику можно просто пить. Также её используют в кондитерских для ароматизации галет с маслом. В департаменте Дё-Севр анжелику называли «травой ангелов» и издавна употребляли во время полдника вместе с бутербродом-тартинкой.

Ликёр Анжелика — полупрозрачная жидкость насыщенного зелёного цвета, содержащая в объёме 40 % спирта. Она имеет слегка сладковатый вкус и содержит коньячную анжелику, сахар (сахарозу) и дистиллированную воду. Ликёр Анжелика употребляется в качестве дижестива сильно охлажденным в чистом виде или с добавлением колотого льда. Его часто используют при приготовлении разнообразных коктейлей, сорбетов и десертов.

• Устрицы бассейна Марен-Олерон. Союз пресной и солоноватой воды, а также солнечный климат, превратили бассейн Марен-Олерон в самый важный во Франции регион производства устриц. Во Франции только здесь выращивают устриц в клерах — бассейнах, соединенных с морем.
• Мидии де Бушо выращивают на сваях около Фура, Йер-Бруажа, Шаррона, на островах Иль-де-Ре, Олерон и в бухте Л’Эгийон.
• Рыбный улов — рыба является неотъемлемой частью гастрономической культуры региона.

Морского языка подают на стол обжаренным в муке. Барбаринки (маленькие барабульки) отваривают в крупной соли. Очень ценится «Руаянская» сардина, охлажденная или обжаренная.

• Ягнёнок Пуату-Шаранта известен благодаря долгой традиции разведения; качество и вкус этого мяса признаны единогласно.
• Коровы пород Лимузин и Партенеза. В регионе существуют долгие традиции разведения крупного рогатого скота. Первосортная говядина имеет сертификат гарантии качества Label rouge.
• Прочее мясо. Сертификат «Porc de la Frairie» подтверждает признанное качество свинины. Традиционно в регионе разводятся кролики и мясо кроликов занимает в регионе третье место по объёму.
• Козьи сыры. В регионе Пуату-Шаранта заготавливается до трех четвертей всего козьего молока Франции и, конечно, в регионе производится широкое множество сортов сыра, среди которых «Бугон», «Мотэй-сюр-фей», «Сен-Луп»… иногда покрываемые листами каштана.
• Масло Шаранты-Пуату изготавливается исключительно на основе сливок пастеризованного молока и имеет сертификат AOC. Это эксклюзивное масло производят в обоих Шарантах и в трех департаментах (Вьенна, Дё-Севр и Вандея) бывшей исторической области Пуату.
• Шарантская дыня. Обильно согреваемая солнцем почва региона Пуату-Шаранта позволяет выращивать дыни знатного качества. В наше время шарантская дыня получила всемирное признание.
• Десерты — Творожный кекс, песочное печенье с солью (broyé poitevin), пирожные (cornuelles), кондитерские изделия с Анжеликой, зелёным ликёром …

Ссылки

• [www.cr-poitou-charentes.fr/ Site du Conseil regional]
• [www.observatoire-environnement.org/ Site de l’Observatoire Régional de l’Environnement de Poitou-Charentes]
• [www.paysage-poitou-charentes.org/ Site des paysages de Poitou-Charentes]
• [poitoucharentes.angloinfo.com/ AngloINFO Poitou-Charentes — information in English] (англ.)
• [www.frenchentree-deux-sevres.com/ Deux Sèvres, for Brits] (англ.)

Отрывок, характеризующий Пуату — Шаранта

– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…