Пуа, Виктор

Виктор Пуа
Общая информация
Полное имя	Виктор Арольдо Пуа Соса
Родился	31 мая 1956(1956-05-31) (67 лет) Пасо-де-лос-Торос, Такуарембо, Уругвай
Гражданство	Уругвай
Позиция	Тренер, в прошлом защитник
Информация о команде
Команда	Без клуба
Должность	главный тренер
Карьера
Клубная карьера*
1970—1974	Ливерпуль М.	? (?)
1975	Колон	? (?)
1976—1977	Белья Виста	? (?)
1978—1981	Дефенсор	? (?)
1982	Олимпия	? (?)
1983	Дефенсор	? (?)
1984	Рампла Хуниорс	? (?)
1985	Ривер Плейт М	? (?)
1986	Белья Виста	? (?)
1987	Текстиль Мандийю	? (?)
1988	Спортиво Итальяно	? (?)
1989	Серрито	? (?)
Тренерская карьера
1990—1993	Ривер Плейт М
1994—1995	Уругвай до-17
1996—1997	Уругвай до-20
1998—2000	Уругвай
2000—2001	Уругвай	помощник
2001—2003	Уругвай
2004	Росарио Сентраль
2007—2009	Пеньяроль	молодёжь
2009	Пеньяроль
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Ви́ктор Пу́а (исп. Víctor Haroldo Púa Sosa; род. 31 мая 1956) — бывший уругвайский футболист, наиболее известен по своей тренерской деятельности. Возглавлял сборную Уругвая на чемпионате мира 2002 года.

Биография

Виктор Пуа начал карьеру игрока в 1970 году в «Ливерпуле» (Монтевидео). Выступал на позиции защитника. С 1975 года 11 раз сменил команды. Наибольшее количество сезонов при этом ему удалось провести за «Дефенсор» (тогде ещё не объединившийся со «Спортингом») — в общей сложности 5 лет. В основном же играл лишь по 1 сезону в каждой из команд, среди которых была и знаменитая парагвайская «Олимпия». Завершил карьеру в 1989 году и сразу же начал тренерскую деятельность.

Возглавлял уругвайский «Ривер Плейт» в 1990—1993 годах. После этого очень долго работал с юношескими и молодёжными сборными Уругвая. Под его руководством было воспитано множество игроков мирового уровня. Так, среди вице-чемпионов мира 1997 года для футболистов не старше 20 лет были Густаво Мунуа, Пабло Гарсия, Марсело Салайета, Николас Оливера, Фабиан Карини, Алехандро Лембо, Марио Регейро. Работал Пуа со сборной и на Кубке конфедераций 1997 года.

В 1999 году Пуа дошёл до 4-го места на очередном молодёжном чемпионате мира. Среди новичков той команды можно отметить Гонсало Сорондо, Эрнесто Чевантона, Фабиана Каноббио, Диего Форлана. Ассоциация футбола Уругвая приняла решение выставить молодёжный состав на Кубок Америки 1999 года (костяк составили игроки, участвовавшие в молодёжных первенствах мира 1997 и 1999 годов). Возглавил сборную как раз Пуа. И эта команда сумела дойти до финала главного турнира для южноамериканских сборных, где уступила Бразилии со счётом 0:3.

В 2000—2001 годах Пуа был помощником в сборной у аргентинца Даниэля Пасареллы. В 2001 АУФ вновь назначила Виктора в качестве тренера сборной, которую он вывел на чемпионат мира 2002. На самом турнире уругвайцы выступили неудачно, хотя, в случае победы над Сенегалом в последнем матче группового турнира, они могли выйти в 1/8 финала. После перерыва в том матче, признанном одним из лучших на турнире, Сенегал вёл со счётом 3:0, но южноамериканцам удалось сравнять счёт. Имели они несколько возможностей забить и четвёртый гол.

В 2003 году Пуа на тренерском мостике сборной сменил Хуан Рамон Карраско. В 2004 Пуа возглавил «Росарио Сентраль», но был вынужден уйти из аргентинской команды из-за разногласий с руководством после второго матча. Кроме того, «Росарио» уступил в класико «Ньюэллс Олд Бойз».

В 2007 году возглавил молодёжный состав «Пеньяроля». В 2009 году руководил основой этого уругвайского гранда.

Ссылки

• [www.fifa.com/newscentre/news/newsid=71545.html Биография на сайте ФИФА]
• [www.cup2002.ru/784.shtml Профиль на сайте, посвящённом ЧМ-2002]

Отрывок, характеризующий Пуа, Виктор

«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»


В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.