Публий Сульпиций Саверрион (консул 304 года до н. э.)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Публий Сульпиций Саверрион
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Публий Сульпиций Саверрион (лат. ; IV—III века до н. э.) — древнеримский политический деятель из патрицианского рода Сульпициев, консул 304 года до н. э.

Коллегой Публия Сульпиция по должности был плебей Публий Семпроний Соф. В этот год шла война с эквами. Те не стали сражаться, так что консулы, действуя вместе, за 50 дней смогли взять 31 город в их стране и вернулись домой с триумфом[1]. Согласно другим источникам, воевал с эквами и получил за это триумф только Публий Семпроний[2].

В 300 году Публий Сульпиций стал цензором — опять совместно с Семпронием Софом. Во время его цензуры были учреждены две новые трибы — Аниенская и Терентинская[3], так что общее их число увеличилось до тридцати трёх.

В 299 году он назначался интеррексом для проведения консульских выборов.

Сыном Публия Сульпиция был консул 279 года до н. э. того же имени.

Напишите отзыв о статье "Публий Сульпиций Саверрион (консул 304 года до н. э.)"



Примечания

  1. Тит Ливий IХ, 45, 5 — 18.
  2. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека ХХ, 101, 5.
  3. Тит Ливий Х, 9, 14.

Отрывок, характеризующий Публий Сульпиций Саверрион (консул 304 года до н. э.)

Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.