Пурим

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пурим
ивр. ‏פּוּרִים‏‎
</td>
Гоменташн («уши Амана»), традиционное блюдо на Пурим
Тип еврейский религиозный праздник
Значение спасение еврейского народа от истребления
Установлен в V веке до н. э.
Отмечается евреями
в период с 14 адара
по 15 адара — «Шушан Пурим» в Иерусалиме
Празднование в синагоге и семейном кругу
Традиции Молитва в синагоге, чтение свитка Есфири
пуримшпиль (маскарадное представление), мишлоах манот -- обмен подарками (сладостями)
Связан с Ханука

Пури́м (ивр. ‏פּוּרִים‏‎, от аккадского пуру — «жребий») — еврейский праздник, установленный, согласно библейской Книге Есфири[1] (ивр. ‏אסתר‏‎ — Эстер) в память спасения евреев, проживавших на территории Персидской империи от истребления их Аманом-амаликитянином, любимцем персидского царя Артаксеркса[2] (ивр. ‏אחשורוש‏‎ — Ахашверош).

Праздник начинается «постом Эстер» (ивр. ‏תענית אסתר‏‎ — та-анит эстер, пост Есфири) в течение 13-го дня месяца адар в память поста, наложенного царицей на себя, на слуг и на всех евреев города Сузы.[3] Праздничными днями являются 14-е и 15-е адара, которые по постановлению Мардохея и Есфири были назначены как «дни пиршества и веселья».





События Пурима по еврейской традиции

Пророчества о продолжительности Вавилонского плена

Ибо так сказал Бог: когда пройдут семьдесят лет вашего пребывания в Вавилоне, тогда я вспомню вас и исполню доброе слово Моё о вас, чтобы возвратить вас в место сие
Я, Даниил, вычислил по книгам число лет, о котором было сказано слово Бога к Иеремии, пророку, и вот: семьдесят лет продлится разрушение Иерусалима

Таким образом, согласно пророчеству Иеремии, должно пройти 70 лет господства Вавилона, прежде чем Бог вспомнит о евреях; Даниил же говорит, что должно пройти 70 лет со дня разрушения Иерусалима. И действительно, Иерусалимский Храм был восстановлен и освящён в 516 году до н. э. — через 70 лет после разрушения.

Согласно Ветхому Завету, пророчества библейских пророков устрашали не одно поколение монархов и их советников. В ожидании исполнения пророчества цари избегали проявлять неуважение к невидимому и непонятному Богу евреев, боясь вызвать его гнев. Они жили в страхе, но и в надежде на то, что разрушение Храма означает конец Его власти.

Вавилонский плен

Основная статья: Вавилонский плен

В 586 году до н. э. вавилонский царь Навуходоносор (ивр. ‏נבוכדנאצר‏‎ — Невухаднецар) штурмом взял Иерусалим и разрушил Храм Соломона. Вавилоняне вывели из страны огромное количество пленных. Так начался для евреев великий плен, который продолжался почти 47 лет — до указа Кира II о возвращении и восстановлении Иерусалимского Храма в 539 году до н. э.

Со временем могучая Вавилонская держава ослабла и стала лёгкой добычей персидских царей. Навуходоносор царствовал 45 лет. Его сменил сын Авельмардук (Эвил Меродах), который царствовал 23 года. Его преемник Валтасар(ивр. ‏בלאשצר‏‎ — Белъшацар), вступив в третий год своего правления, с трепетом считал дни по мере того, как приближался конец семидесятого года. И когда эти 70 лет, как ему казалось, истекли, Валтасар возликовал — Вавилон пережил роковой срок, и Иерусалим не был восстановлен! Согласно еврейским мидрашам, Валтасар устроил пир, вошедший в историю как образец дикой оргии, стремясь показать своё презрение к Богу, которого уже не боялся. В честь своего празднества он даже вынул из сокровищницы сосуды Храма, чтобы использовать их в своем необузданном пиршестве. Но Валтасар ошибся в своих расчётах, и к утру он был убит[4].

Правление Кира Великого

Основная статья: Кир II Великий

Согласно Танаху, Дарий I предложил трон Киру II, но последний отказался. Дарий процарствовал год, а Кир — восемь лет. Таким образом, исполнилось пророчество Даниила, согласно которому, Вавилонское царство перейдёт сначала к Мидии, а затем к Персии.

Новая власть отличалась веротерпимостью. Евреи пользовались значительными правами и самоуправлением. Персидский царь Кир позволил евреям вернуться в Иудею и восстановить Храм. Для этого выделялись значительные средства из царской казны, а также возвращались храмовые ценности, которые когда-то были увезены вавилонянами. Указ Кира был издан в 538 году до н. э.

Хотя Кир и разрешил евреям вернуться на свою родину, лишь 42 тысячи из них откликнулись на его призыв, остальные предпочли остаться в Персии. Начались работы по восстановлению Храма, несмотря на набеги враждебных племён, живших вблизи Иерусалима. В Вавилоне возродилось изучение Торы, однако даже среди наиболее выдающихся представителей народа были такие, которые спрашивали, должны ли они оставаться верными союзу с Богом после того, как Он лишил их возможности жить на Его земле.

К последним месяцам своего царствования Кир перевёл свою столицу в Сузы (ивр. ‏שושן‏‎ — Шушан) в земле Элам. Как раз к тому времени он изменил отношение к евреям и запретил новым группам изгнанников возвращаться в Землю Израиля. Это препятствие вызвало отчаяние в среде тех, кто уже находился в Иерусалиме, и работы, начатые с такими надеждами, были приостановлены. И все же восстановление Храма не было запрещено, хотя встречало всё больше препятствий, а политика веротерпимости продолжалась и при наследниках Кира.

Царь Ксеркс I

Основная статья: Ксеркс I

В 486 году до н. э. персидским царём стал сын Дария I Асвир, которого греки назвали Артаксерксом (Ксерксом), а евреи — Ахашверошем. Могущество нового царя «не знало границ»: в состав персидской империи входили Индия, Малая Азия, Фракия, Македония, Вавилония, Сирия, Страна Израиля, Египет и часть Аравийского полуострова. Надпись на здании в Персеполе гласит:

Я — Артаксеркс, великий царь, единственный царь, царь (всех) стран (в которых говорят) на всех языках, царь этой большой и простирающейся далеко земли, сын царя Дария, Ахеменида, перса, сына перса, — так говорит царь Артаксеркс.

Вот страны, в которых (в придачу к Персии) я являюсь царём под сенью (бога) Ахурамазды, которые платят мне дань; всё, что я требую у них, они исполняют и подчиняются моему закону: Мидия, Элам, Арахозия, Урарту, Дрангиана, Парфия, Вавилония, Ассирия, Египет, жители Иконии, живущие у солёного моря, и те, кто живёт за солёным морем, Аравия, Гандара, Индия и Куш (Эфиопия)

Самого Ксеркса не волновали политические вопросы, связанные с евреями и их Храмом, однако, согласно еврейскому мидрашу, жена Ксеркса, царица Астинь (ивр. ‏ושתי‏‎ — Вашти), внучка Навуходоносора, яростно возражала против любых попыток восстановить Храм и настояла, чтобы Ксеркс положил конец делу, начатому Киром. В результате царь запретил работы в Иерусалиме.

Казалось, что пророчеству о том, что Иерусалим будет лежать в развалинах не более семидесяти лет, сбыться не суждено. Согласно расчётам Ксеркса, 70 лет истекали на третий год его царствования. Это и стало, по мнению мидраша[5], истинной причиной 180-дневного пира, с которого описания начинается Свиток Есфири. Чтобы ознаменовать освобождение от страха перед пророчеством Иеремии[каким?], он сделал то, чего ранее бы не дерзнул — осквернил священные сосуды Храма.

Тем не менее, расчёты Ксеркса также были ошибочными. Десять лет спустя, после событий, описанных в свитке Есфири, Ксеркс умер, и персидский трон наследовал новый царь — Дарий II — сын Ксеркса и вавилонской наложницы Космартидены, который приказал возобновить восстановление Иерусалимского храмаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 5159 дней].

Книга Есфирь (Эстер)

Основная статья: Книга Есфирь

Главной героиней книги является Эсфирь — родственница и воспитанница еврея Мордехая, жившего в Сузах (Шушан) и однажды спасшего жизнь царю Артаксерксу (Ахашверошу). Когда перед царём встала проблема выбора новой жены (вместо отвергнутой им Астини (Вашти)), выбор его пал на Эсфирь.

Один из придворных Артаксеркса, Аман-амаликитянин был крайне раздражён тем, что Мордехай отказывался склоняться перед ним. Сплетя сеть интриг, Аман добился согласия царя на уничтожение всего еврейского народа: «И посланы были письма через гонцов во все области царя, чтобы убить, погубить и истребить всех Иудеев, малого и старого, детей и женщин в один день, в тринадцатый день двенадцатого месяца, то есть месяца Адара, и имение их разграбить[6].»

Узнав об этом, Мордехай потребовал от Эсфири, чтобы та заступилась перед царем за свой народ. Вопреки строгому придворному этикету, нарушение которого грозило ей потерей своего положения и самой жизни, Эсфирь явилась к Артаксерксу без приглашения и убедила его посетить приготовленный ею пир, во время которого и обратилась к нему с просьбой о защите евреев.

Узнав подоплёку интриг Амана, Артаксеркс приказал повесить Амана на той же виселице, которую Аман приготовил было для Мордехая. Поскольку царские указы не подлежали отмене, был разослан новый указ, дающим евреям право противиться исполнению первого: «о том, что царь позволяет Иудеям, находящимся во всяком городе, собраться и стать на защиту жизни своей, истребить, убить и погубить всех сильных в народе и в области, которые во вражде с ними, детей и жен, и имение их разграбить»[7]. В силу этого указа евреи с оружием в руках восстали на защиту своей жизни и уничтожили множество врагов (в тексте говорится о ~76 тысячах убитых), в том числе десять сыновей Амана. В ознаменование этих событий (спасение от истребления) у евреев был установлен праздник Пурим.

Исторический фон событий Пурима

Хронология событий

Основная статья: Библейская хронология

Существует значительное расхождение между традиционной датировкой событий и датировкой, принятой в современной исторической науке. В отношении персидского периода еврейской истории эти расхождения составляют до двухсот лет. Возможны различные пути разрешения этого противоречия.

Еврейская традиция Версия I[8] Версия II[9] Версия III[10] Версия IV[11]
Артаксеркс (Ахашверош) 368 Ксеркс I 486 Артаксеркс I 465 Артаксеркс II 404 Артаксеркс III 359
События Пурима 355 473 452 343
Дарий 354 Дарий II 423 Дарий II 423 Дарий III 336

Происхождение праздника

Название праздника происходит от слова «пур» (аккадское «пуру» — «жребий»), который бросал Аман, чтобы назначить месяц истребления евреев (Эсф. 3:7). Согласно книге Эсфири, евреи Персии уничтожали своих врагов 12 и 13 адара, а 14 адара праздновали свою победу и избавление; в царской столице Сузы (Шушан) избиение врагов продолжалось ещё один день, а празднование победы состоялось там 15 адара (Эсф. 9:1-2, 13-14, 17-19). По свидетельству Библии[12], весь еврейский народ принял празднование этого дня не только для себя, но и для всех будущих поколений. По всей видимости, лишь событие первостепенной важности могло послужить основанием для такого праздника, не связанного ни с Храмом, ни с каким-либо религиозным явлением.

В эпоху Хасмонеев праздник назывался Днём Мордехая (2Макк. 15:36).

Библейская критика

Приверженцы библейской критики игнорируют события, переданные традицией. По мнению Вильгельма Эрбта[13][14], поводом для празднования могло послужить известное поражение Никанора, разбитого Иудой Маккавеем 13-го Адара 161 г. до н. э.[15], весть о котором распространилась 14-го. Имя Хадасса, которым пользовалась Эсфирь сначала, напоминает название поселения Цур Хадасса, где произошла эта битва[16].

Тем не менее, остаётся вопрос, не праздновали ли Пурим и до «дня Никанора»?

Циммерн (Zimmern) производит слово «пур» от ассир. puhru = сир. puhrâ — пиршество, праздничное собрание, и находит в Пуриме отголосок вавилонского нового года с его собранием богов для определения посредством жребия судьбы людей.[17] По Лагарду (de Lagarde) формы φρουραία, φουρδαία, у Иосифа Флавия φουρδία, указывают будто на то, что в основе Пурима был персидский праздник нового года furdigan или farwardigan.[18] Эта теория была опровергнута Иосифом Галеви.[19]

Время празднования

Согласно Книге Есфири, евреи Персии уничтожали своих врагов 12-го и 13-го адара, а 14-го — праздновали свою победу и избавление; в царской столице Сузы избиение врагов продолжалось ещё один день, а празднование победы состоялось там 15-го адара[20], поэтому 15-е названо Сузским Пуримом(ивр. ‏פורים שושן‏‎ — пурим шушан, идиш ‏שושן פורים‏‎ — шушан пурим), откуда и название: Шушан Пурим. Такая разница во днях проявилась во всех городах, которые в древности[21] были, как и Сузы, обнесены стеной (в частности, в Иерусалиме, Хевроне и Тверии): там празднуют 15-го адара, а во всех прочих местах по Израилю и еврейским общинам по всему миру Пурим отмечается 14 адара. В еврейские високосные годы, когда добавляется дополнительный месяц — второй адар, — Пурим празднуется в этом месяце[22], тогда 14-е и 15-е числа первого адара называются малым Пуримом(ивр. ‏פורים קטן‏‎ — пурим катан) и этот день считается полупраздничным.

Законы и обычаи праздника

Ханука и Пурим не упоминаются в Торе, их празднование было установлено законоучителями. В частности из-за этой разницы в статусе праздника, нет запрета работать в эти праздники.[23] В книге Эсфири нет никаких ритуальных предписаний для Пурим; говорится только о ежегодном праздновании евреями 14 и 15 адара, причём предписывается, «чтобы их сделали днями торжества и веселья, посылая подарки друг другу и подаяние бедным» (Эсф. 9:22).

Пурим начинается с окончанием Поста Эсфири.

Чтение Свитка Эстер

Главная часть празднования — публичное чтение книги Эсфири (по свитку) во время вечерней и утренней молитвы в синагоге.

Во время чтения свитка при произнесении чтецом имени Амана присутствующие поднимают шум топаньем ног, свистом, специальными трещотками (Haman Klopfer) и т. п., выражая таким образом ненависть и презрение к памяти злодея. Прототипом подобной формы выражения презрения является введённый французскими и немецкими евреями в XIII в. обычай ударять друг о друга двумя камнями, на которых начертано имя Амана, до тех пор, пока имя не стиралось (в соответствии с библейским предписанием «ты должен стереть память Амалека» (Втор. 25:19)). Обычай поручать детям шуметь трещоткой был издавна принят и в России. Раввины, однако, неоднократно протестовали против такого непристойного поведения в синагоге.[24]

Праздничная трапеза

Пурим — весёлый праздник, в которого принято пить вино. По словам Талмуда[25], нужно пить до тех пор, пока человек не перестанет различать, произносит ли он проклятия Аману или благословения Мордехаю. Некоторые законоучители, однако, возражали против буквального понимания этого предписания[26].

На праздник пекут особое треугольное печенье со сладкой начинкой (обычно — с маком или вареньем), называемые гоменташн (идиш ‏המנטאַשן‏‎ — у́мэнташн или (h)о́мэнташн, букв. «карманы Амана») или «уши Амана» (на иврите озней Хаман).

Посылание угощений и подарков нуждающимся

В Пурим принято приносить друг другу сладости и сладкую выпечку (на иврите мишлоах манот, на идишe шалахмонес — букв. «посылка яств») и давать деньги нуждающимся[27].

Карнавал

Пурим — карнавальный праздник. Особый жанр этого праздника — Пуримшпиль (на идишe «пуримское представление»), исполняемый одним или несколькими актёрами во время праздничной трапезы. Первоначально такие представления были просты и коротки, однако уже в начале XVIII в. эти представления постепенно превратились в драматические постановки с многочисленными ролями, музыкальным сопровождением и текстом в несколько тысяч рифмованных строк. Пуримшпили разыгрывались в публичных местах, и со зрителей взималась плата. Тем не менее, пуримшпили всегда сохраняли связь с книгой Эсфирь и разыгрывались только на Пурим. Под влиянием итальянского карнавала вошло в обычай рядиться на Пурим, причём мужчинам разрешено даже переодеваться в женское платье и наоборот (что в обычной ситуации категорически запрещено еврейским законом).

В современном Израиле в Пурим проводятся карнавальные шествия, наиболее старое и известное из которых — «Адлояда» (букв. «пока не перестанет различать») — было основано хореографом Барухом Агадати в Холоне в начале 1930-х годов.

Шушан Пурим

Время празднования: см. выше

Места празднования

В наше время лишь в двух городах Пурим празднуется только 15-го адара, то есть, как Шушан Пурим: эти города — Шушан и Иерусалим. Существует несколько городов, древность которых даёт основания для сомнения, в них празднование Пурима проходит два дня — 14-го (сам Пурим) и назавтра, 15-го(уже Шушан Пурим). При этом, хотя все заповеди праздника выполняются дважды, основным считается первый день, когда Пурим празднуется по всему миру. К таким городам с двойным Пуримом относятся древние города Земли Израиля Яфо, Тверия, Хеврон, Цфат, новое поселение Силом, построенное на месте старого еврейского города, Измир в Турции, Халеб в Сирии и Багдад в Ираке.

Существует традиция, которая отождествляет древний Шушан(по Библейской традиции — Сузы) с современным иранским городом Хамадан, где находится и могила Есфири, и могила Мардохея.

В Иране, в городе Хамадан, есть могилы, считающиеся могилами Есфири и Мардохея. Уже в XIII веке еврейские путешественники описывали эту гробницу. Евреи Ирана и сегодня традиционно собираются там в день Пурима для чтения свитка Эсфири.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3342 дня]

Тройной Пурим (Пурим мешулаш)

При принятом устройстве еврейского календаря Пурим никогда не выпадает на субботу, а вот Шушан Пурим — бывает. При этом в Иерусалиме, где празднуют лишь Шушан Пурим, заповеди Пурима[уточнить] распределяются на три дня: от пятницы и до воскресенья. Такое празднование Пурима носит название Пурим мешулаш (ивр. ‏פורים משולש‏‎) — Тройной Пурим.

Значение Пурима в иудаизме

В Талмуде высказывается мнение, что когда все книги Пророков и Писания будут забыты, книга Эсфири не забудется и праздник Пурим не потеряет своего значения[28]. Утверждается даже, что Πурим столь же велик, как тот день, в который Тора была дана на горе Синае[29].

Десять сыновей Аман

В еврейской традиции существует любопытный комментарий к следующему отрывку из Книги Эсфири:

И в Сузах, городе престольном, убили иудеи и погубили пятьсот человек; и

Паршандату, и
Дальфона, и
Аспату, и
Порату, и
Адалью, и
Аридату, и
Пармашту, и
Арисая, и
Аридая, и
Вайзату —

десятерых сыновей Амана, сына Амдаты, врага иудеев, умертвили они, а на грабёж не простёрли руки своей. <…> И сказал царь Эсфири, царице: «<…> каково желание твоё? И будет удовлетворено оно для тебя; и какая просьба твоя? И она будет исполнена». И сказала Эсфирь: «Если угодно царю, то пусть бы позволено было иудеям в Сузах и завтра делать то же, что и сегодня; и десятерых сыновей Амана пусть бы повесили на дереве». И сказал царь, чтобы сделано было так, и дан был указ в Сузах, и десятерых сыновей Амана повесили.

Комментаторы обращают внимание на то, что просьба Эсфири представляется странной. Ведь только что было сказано, что десять сыновей Амана были убиты. Можно было бы объяснить это противоречие тем, что Эсфирь просит повесить тела уже мёртвых врагов в устрашение всем тем, кто в будущем захочет поднять руку на евреев. Но в свитке имена убитых сыновей Амана записаны в столбик — одно под другим, и это, по мнению комментаторов, намекает на то, что они уже были повешены, живые или мёртвые. Еврейские комментаторы дают другое объяснение: Эсфирь обладала пророческим даром и знала, что в будущем вновь возникнет подобная ситуация. И просила она не у персидского царя, а у Царя царей, чтобы это преступление не осталось без возмездия.

Согласно существующим уже 2300 лет (с момента написания свитка Эсфирь) правилам, каждый писец, переписывающий свиток Эсфирь, обязан писать в именах сыновей Амана некоторые из букв маленькими и одну большой. При взгляде на имена, записанные в столбик, тут же бросаются в глаза буквы ת «тав», ש «шин» и ז «заин», отличающиеся от остальных букв своим уменьшенным размером, и буква ו «вав» в последней строчке, написанная так, что она опускается намного ниже строки. Возможно это указание на год, когда произошли события, похожие на Пурим, хотя и при более трагичных обстоятельствах. В еврейской традиции каждая буква имеет числовое значение, и год принято записывать не цифрами, а буквами. Таким образом, ת соответствует числу 400, ש — 300, ז — 7. Вместе — 707. Большая ו (её числовое значение — 6) возможное указание на шестое тысячелетие — пятитысячные годы[30][неавторитетный источник? 2957 дней].

Местный (малый) Пурим

Помимо самого Пурима также распространён обычай отмечать дату спасения общины или семьи чтением соответствующих молитв и ритуалом, напоминающим пуримский. Это общинные Пуримы, называемые мо‘эд катан или Пурим катан с добавлениями названия общины или особого события, которое празднуется. Зачастую эти Пуримы предваряются постом, подобным посту Эсфири, а в самый день праздника в синагоге часто читается свиток, содержащий историю данного Пурима.

Местных Пуримов известно более ста (хотя многие из них уже не празднуются). Среди них Пурим в городах Сарагоса (17-18 швата; согласно традиции, начиная с 1380 г.; установлен по поводу спасения евреев от обвинения в неуважении к королю), Алжир (4 хешвана, с 1540 или 1541 г., и 11 таммуза, с 1774 г.), Тверия (4-7 элула, с 1743 г.) и Авиньон (24 таммуза, год неизвестен, и 28 швата, с 1757 г.); также Каир, Нарбонна, Падуя. Примером семейного Пурима может служить Пурим Шмуэля ха-Нагида (по поводу его спасения от заговорщиков 1 элула 1039 г.).

Сноски и источники

  1. ↑ Есф. 9:20—32
  2. ↑ Возможно, Ксеркс I, V в. до н. э.
  3. ↑ Есф. 4:16
  4. ↑ Дарием I-ым или же зятем Дария Киром
  5. ↑ Имеется в виду толкование Книги Есфири
  6. ↑ (Книга Есфири 3.12)
  7. ↑ (Книга Есфири 8.9)
  8. ↑ Юлиус Опперт (1825—1905) — крупнейший французский ассиролог; Лопухин А. П., «Толковая Библия». Стокгольм, 1987, книга 1, том 3, с. 416; Дандамаев М. А., Луконин В. Г. «Культура и экономика древнего Ирана». М.: Наука, 1980, с. 22; [www.jewishencyclopedia.com/view.jsp?artid=967&letter=A Jewish Encyclopedia]
  9. ↑ Греческий перевод Книги Эсфирь в Септуагинте; Иосиф Флавий, «Иудейские древности» XI, 6:1
  10. ↑ Абу-ль-Фарадж бин Харун (Бар-Эбрей); Якоб Хошандер (Jacob Hoschander) — современный исследователь.
  11. ↑ Александр Топаллер, «Загадки библейской истории». Издательство «Исрадон», 2006
  12. ↑ Эсф. 9:27
  13. ↑ Эрбт, Вильгельм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  14. ↑ Erbt, Die Purim-Sage
  15. ↑ 1Макк. 7:49; 2Макк. 15:36
  16. ↑ 1Макк. 7:45; Иосиф Флавий, Иудейские Древности, XII, 10, 5)
  17. ↑ Zeitsch. f. d. alttest. Wissensch., XI, 157—169
  18. ↑ Abhandl. d. Gesellsch. d. Wissensch. zu Göttingen, 1887; Mittheilungen, II, 379 и сл.; Nachrichten d. Gesellschaft d. Wissenschaft zu Göttingen, 1890, 403
  19. ↑ Иосиф Галеви, Rev. des Et. Juives и др.
  20. ↑ Эсф. 9:1-2, 13-14, 17-19
  21. ↑ по Танаху — при Иисусе Навине
  22. ↑ Талмуд, Меггила 6б—7а
  23. ↑ Иногда, люди по не знанию этого, называют Пурим и Хануку «детскими» праздниками из-за того, что в Израиле все работают за исключением детей в школах, которые не учатся.
  24. ↑ р. Иешаяху Горовиц, Шней лухот ха-брит 260а
  25. ↑ Талмуд, Меггила 7б
  26. ↑ [www.lookstein.org/russian/holidays/purim-golinkin.php Пурим — пить или не пить?]
  27. ↑ Эсф. 9:22
  28. ↑ Иерусалимский Талмуд, Меггила I, 70d; Маймонид, Мишнэ Тора, Меггила III, 18
  29. ↑ Комментарий «Пахад Ицхак» к Талмуд, Баба Меция гл. 9
  30. ↑ «Где же был Б-г во время Катастрофы?: Историко-философское исследование»/ М. М. Гитик; Ред. Б.-А. Плохотенко. — Иерусалим: Дварим, 2004. — 208 с.

Напишите отзыв о статье "Пурим"

Ссылки

  • [www.machanaim.org/holidays/in_pur.htm Пурим] на machanaim.org
  • [www.synagoge-karlsruhe.de/library/article_cdo/aid/549018 Заповеди и традиции праздника Пурим]
  • [www.moshiach.ru/calendar/12/2481_39_6.html 14 Адара: праздник Пурим] на moshiach.ru
  • [www.moshiach.ru/study/judaism/4521.html Свиток Эстер на Пурим] текст, перевод, аудиозапись
  • [toldot.ru/tags/purim/ Пурим. Самый полный обзор статей о Празднике ] на сайте www.toldot.ru
  • [www.toldot.ru/torah/torah.php?id=ksuvim/ester Свиток Эстер] Книга Эсфири. Полный текст
  • [www.purim.ru Пурим.ру] Сайт посвящённый празднику Пурим
  • [nauka.bible.com.ua/sokr/index.htm Проклятые сокровища. Археологическое исследование книг Есфирь и Руфь], А. А. Опарин
  • [www.mjcc.ru/Religiia/Evreiskie_prazdniki/Pyrim_2011/index.html Пурим — 2011] Как отпраздновать Пурим в Москве?
  • [talkiza.ru/?cat=72 Уроки Пурима]. Сборник статей.
  • [booknik.ru/context/?id=28739 Переменчивые традиции Пурима] на booknik.ru
  • [boti.ru/node/79486 Старое кино: Пурим в Меа Шеарим] Фоторепортаж

Литература

Пурим • פּוּרִים
Обзор
Пища
Исторический
Религиозный
<tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><td colspan="2" class="navbox-list navbox-even" style="width:100%;padding:0px">
</div>

Сигд • День памяти Ицхака Рабина
День памяти жертв Холокоста • День памяти погибших в войнах Израиля и в терактах
День независимости Израиля • День Иерусалима

</div></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><td colspan="2" class="navbox-list navbox-odd" style="width:100%;padding:0px"></div></td></tr></table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Пурим

– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Пурим&oldid=80694331»

Навигация