Пурпурный человек

Пурпурный человек
Purple Man
Пурпурный человек на обложке New Thunderbolts vol. 1 #10 (Сентябрь, 2005) Художник — Том Грамметт
История публикаций
Издатель	Marvel Comics
Дебют	Daredevil #4 (Октябрь, 1964)
Авторы	Стэн Ли Джо Орландо
Характеристики персонажа
Позиция	Зло
Полное имя	Зебедайя Киллгрэйв
Вид	Мутировавший человек
Рост	180 см
Вес	70 кг
Цвет глаз	Пурпурный
Цвет волос	Пурпурный
Место рождения	Риека, Хорватия
Гражданство	Хорватия
Семейное положение	Разведён
Род занятий	Терапевт, шпион, профессиональный преступник
Команды и организации
Пурпурные дети, банда Капюшона
Союзники
Капюшон, Шокер, Охотница за головами, Лавина, Смертельный Сталкер, Паладин
Враги
Джессика Джонс, Люк Кейдж, Сорвиголова, Железный кулак, Человек-паук, Капитан Америка, Кингпин, Доктор Дум
Особые силы
Квалифицированный манипулятор Контроль разума Высокий уровень интеллекта Исцеляющий фактор

Пурпурный человек (англ.  Purple Man, настоящее имя Зебедайя Киллгрэйв (англ. Zebediah Killgrave)) — вымышленный персонаж, суперзлодей издательства Marvel. Первоначально был врагом Сорвиголовы, дебютировав в Daredevil #4 (Октябрь, 1964). В 2000-ых годах появляется в качестве основного антагониста Джессики Джонс и её мужа Люка Кейджа. Его тело производит феромоны, позволяющие ему воздействовать на сознания других людей и манипулировать их волей.

В 2015 году, в телесериале «Джессика Джонс» в рамках Кинематографической вселенной MarveI, роль Киллгрэйва исполнил актёр Дэвид Теннант.

История публикаций

Пурпурный человек был создан сценаристом Стэном Ли и художником Джо Орландо и впервые появился в Daredevil #4 (Октябрь, 1964).

Вымышленная биография

Доктор Зебедайя Киллгрэйв родился в Риеке, Хорватии. Он был врачом, после чего, по его собственным словам, Киллгрэйв стал международным шпионом коммунистов. Его миссией стало проникновение на американский склад боеприпасов, где он должен был выкрасть экспериментальный образец газа, поражающего нервную систему. Во время миссии он был атакован военными и случайно упал в химическую канистру с нервно-паралитическим газом. Содержимое контейнера впиталось в кожу и волосы Киллгрэйва, из-за чего они приобрели пурпурный оттенок. К его удивлению, солдат, выстреливший в него, извинился и дал возможность уйти. В результате всего этого, Киллгрэйв обнаружил, что теперь он может воздействовать на сознания людей и начал криминальную карьеру, взяв себе псевдоним Пурпурного человека.

Киллгрэйв встретил женщину по имени Мелани в баре в Буффало, Нью-Йорке. Используя свои способности, Зебедайя заставил её выйти за него замуж. В конце концов, Киллгрэйв действительно влюбился в Мелани и решил освободить её от своего психического контроля, в надежде, что она за это время она полюбила его по-настоящему. Тем не менее, Мелани, узнав, что Киллгрэйв сделал с ней, в ужасе сбежала от него в Торонто, Канаду. Киллгрэйв не отправился за ней, а спустя месяц Мелани родила от него дочь, которую назвала Кара. Когда Каре исполнилось тринадцать лет, её кожа побагровела и она приобрела способности, подобно своему отцу. Тогда же Мелани рассказала ей, что её отец является Пурпурным человеком. Кара взяла себе псевдоним Пурпурной девушки и стала другом Отряда Альфа, команды сверхчеловеческих людей из Канады.

Во время пребывания в Нью-Йорке Киллгрэйв начал использовать свои способности, заставляя людей делать то, что он хочет. С их помощью он ограбил один из нью-йоркских банков. Он планировал использовать свои полномочия ради достижения мирового господства. Тем не менее, он был остановлен Сорвиголовой, чья воля была достаточно сильна, чтобы противостоять ему. Киллгрэйв был помещён в тюрьму, однако вскоре совершил побег и направился в Сан-Франциско. Там Пурпурный человек построил свою собственную криминальную империю, однако вновь был остановлен Сорвиголовой, который также переехал в этот город. На этот раз он не был доставлен в тюрьму, однако его империя рухнула и он был вынужден вернуться в Нью-Йорк.

В Нью-Йорке он подчинил Максвелла Гленна, главу Glenn Industries и заставил совершать различные преступления от своего имени, в надежде построить собственную финансовую империю. Гленн был доставлен в суд за эти преступления, из-за чего совершил самоубийство. Сорвиголова узнал, что в этом был замешан Киллгрэйв и противостоял ему на острове Райкер. Вскоре Пурпурный человек узнал, что Сорвиголова был слеп и догадался, что он — Мэтт Мёрдок. Их схватка закончилась падением Киллгрэйва в море, который, казалось бы, утонул. Тем не менее, он выжил, однако его мировоззрение радикально изменилось. Он понял, что попросту тратит время на войну с костюмированными героями, поскольку он может получить всё с помощью своих способностей.

Киллгрэйв решил уйти из криминала, однако изменил решение, когда был втянут в автомобильное происшествие с людьми Кингпина. Взбешённый тем, что они украли его пурпурный "Роллс Ройс", Киллгрэйв спровоцировал драку между грабителями. Узнав об этом, Кингпин послал одного из своих агентов проверить силу Пурпурного человека. Этот агент подпустил Киллгрэйва к Кингпину и тот попытался контролировать его. Вместо этого он сам заставил Киллгрэйва выполнять свои собственные указания. Он послал Киллгрэйва убить Сорвиголову. Из-за того, что силы Киллгрэйва увеличились, Сорвиголова больше не смог противостоять ему, однако с помощью Люка Кейджа, Железного кулака и Человека-паука он смог одолеть его. Лунный рыцарь нанёс решающий удар и Пурпурный человек вернулся под стражу.

Позже Киллгрэйв переехал в Полинезию, где он решил использовать свою силу только для своего удовольствия. Его способности привлекли внимание Доктора Дума, который поймал Киллгрэйва и отправил его на свой остров в Карибском море. Доктор Дум увеличил силы Пурпурного человека Психо-Призмой, планируя подчинить себе весь мир. Но Дум понял, что сила, которую он имел, не удовлетворяла его, и когда Чудо-человек противостоял силе Пурпурного человека, Дум решил не вмешиваться. Нэмор уничтожил Психо-Призму Дума и, по-видимому, убил Пурпурного человека. Пурпурный человек восстановился полностью, однако, он решил, что попытается завоевать мир. В этих целях, он, используя свои способности, стал покровительствовать могущественному мутанту Нейту Грею. Но Грей блокировал контроль Киллгрэйва своими способностями, когда Пурпурный человек пытался управлять им.

Некоторое время Киллгрэйв считался мёртвым. Он был обнаружен в одном из ресторанов в Нью-Йорке супергероиней Сокровищем. Пурпурный человек устроил в ресторане побоище, заставив двух мужчин драться друг с другом. Он заставил Джессику разобраться с полицией, чтобы та не помешала ему поужинать. Пурпурный человек взял Джессику под контроль и та долгое время находилась в пятизвёздночном отеле, смотря как тот вступает в половую связь со студентками, которых он соблазнял на улице. Однажды он увидел новость о Сорвиголове, своём злейшем враге, в газете и послал Джессику убить его. Та ошибочно приняла Алую ведьму и вступила с ней в бой, однако была побеждена Мстителями. Они попросили Джину Грей огородить её от влияния Киллгрэйва. Придя в себя, Джессика оставила карьеру супергероини и стала частным детективом.

Спустя некоторое время Пурпурного человека снова взяли под стражу. На этот раз он был заключён в тюрьму Плот, которая находилась на острове Райкер. Там он встретил Джессику Джонс, которая на тот момент работала следователем на группу людей, которыми когда-то управлял Киллгрэйв. Вместо того, чтобы конфисковать и её способности, Киллгрэйв пытался внушить ей, что она — героиня комиксов. Позже, когда Пурпурный человек сбежал из тюрьмы, он также встретился с Джонс лицом к лицу у неё дома. Ему не удалось подчинить волю Джессики и та жестоко избила его.

Когда Электро перегрузил систему безопасности тюрьмы, Киллгрэйв, наряду с другими заключёнными, покинул свою камеру. Он столкнулся лицом к лицу со своим старым врагом Люком Кейджем и потребовал от него убить свою жену и нерождённого ребёнка внутри неё. Люк рассказал, что в пищу Пурпурного человека тайно подсыпали наркотики, который блокировали его способности, после чего Люк избил Киллгрэйва до полусмерти в ответ на его угрозы.

Следующей целью Киллгрэйва стали Громовержцы. Чтобы уничтожить их, Пурпурный человек вошёл в союз с Мечником (сыном Барона Штрукера). Несмотря на этот фон Штрукер предал его, когда тот напал на Певчую птицу во время атаки Атласа и Мака IV. Киллгрэйв подчинил других героев, используя их как пушечное мясо против Громовержцев, однако потерпел поражение. Во время Гражданской войны он взял под контроль нескольких агентов Щ. И.Т.а и пытался сбежать в Канаду, но был остановлен Джоном Уолкером. Позднее Пурпурный человек перебрался в казино в Лас-Вегасе, а затем вступил в банду Капюшона. Затем был помещён в Плот, где использовался как часть программы обучения для Академии Мстителей. Когда Хазмат случайно выводит питание, Киллгрэйв сбежал, однако был побеждён Люком Кейджем и возвращён в камеру. Некоторое время спустя вместе с другими заключёнными был освобождён Джаггернаутом. Впоследствии настроил друг против друга Героев по найму.

Киллгрэйв пытался образовать команду вместе с Охотницей за головами, Лавиной, Шокером, Смертельным Сталкером и Паладином. Они сражались с Туманным рыцарем и её сторонниками. Тем не менее, команда потерпела поражение и распалась. Вскоре Пурпурный человек собрал вокруг себя всех своих детей, которые появились на свет в результате его интимной связи с многими женщинами. С их помощь он планировал получить мировое господство. Тем не менее, дети обернулись против него и заставили Киллгрэйва убить себя. Позднее его тело было доставлено в морг. Благодаря исцеляющему фактору он быстро восстановился. Он нашёл в канаве Сорвиголову, израненного после столкновения с пурпурными детьми. Он принялся избивать его, пока Сорвиголова не восстановился и не начал преследование. Ему удалось остановить Киллгрэйва от мести к пурпурным детям, после чего тот вновь бы посажен в тюрьму. Во времени очередного побега в тюрьме Громовержцев , он взял код контроль заключонных, но был остановлен и избит Люком Кейджем.

Силы и способности

Структура ДНК Киллгрэйва была изменена, в результате чего он приобрёл способность выделять особые феромоны, которые передаются через дыхание и впитываются в кожу других людей. Это позволяет Пурпурному человеку контролировать их действия. Это способность действует до тех пор, пока жертва слышит его голос, а также пока Киллгрэйв находится рядом с ней. Когда он отдаляется от неё, количество феромонов постепенно уменьшается и жертва начинает осознавать свои поступки. Это также зависит от её метаболизма. Только люди с исключительной силой воли или с необычной психикой могут противостоять этому эффекту. При возможности, Киллгрэйв может контролировать сознания сразу сотни людей одновременно и управлять их поведением против их воли. Также он, видимо, обладает способностью выбрасывания феромонов в атмосферу, так как он может спокойно передвигаться в толпе, при этом не используя на ней свою силу. Мутация также одарила Киллгрэйва ускоренной регенерацией клеток, известной как исцеляющий фактор. Доктор Дум показал, что своими способностями он может с лёгкостью перебороть воздействие феромонов Киллгрэйва на его интеллект, в то время как Сорвиголова, который ослеп в результате несчастного инцидента, может концентрировать свои чувства и, таким образом, игнорировать способности Пурпурного человека. Помимо этого, Зебедайя Киллгрэйв обладает высоким интеллектом.

Пурпурный человек смог заставить Псевдоним поверить, что она живёт в комиксе, а также заставил её пройти через зрительные галлюцинации и эмоциональные желания, при этом не просто управляя её действиями.

Альтернативные версии

Marvel 1602

В альтернативной реальности Marvel 1602 Киллгрэйв является пожизненным президентом Соединённых Штатов, используя свои полномочия, чтобы оставаться в должности в течение десятилетий. Капитан Америка, Человек-паук и Сорвиголова сражаются против правительства и побеждают. В то время как Человек-паук и Сорвиголова были убиты, Капитан Америка выстрелом в голову отправился в прошлое, чтобы предотвратить возвышение Киллгрэйва. Это приводит к изменению реальности и образованию вселенной Marvel 1602.

Daredevil: End of Days

Бен Урих берёт интервью у Киллгрэйва. Впоследствии Пурпурный человек был найден мёртвым с огнестрельным ранением в голове, полученным от Карателя.

House of M

В альтернативной реальности День М, созданной Алой Ведьмой, Зебедайя Киллгрэйв (кодевое имя «Зеб») является бессильным человеком, работающим лоббистом на правительство мутантов, в то же время являясь агентом человеческого сопротивления.

What if?

В Что если бы Джессика Джонс присоединилась к Мстителям? берёт под контроль супергероиню Сокровище. После восьми месяцев гипноза он посылает её убить Сорвиголову. В своём психическом состоянии она направляется в Особняк Мстителей и нападает на Алую ведьму, которая носила ту же одежду.

Вне комиксов

Телевидение

Кинематографическая вселенная Marvel

• Дэвид Теннант исполнил роль Килгрэйва в вышедшем сериале от Netflix «Джессика Джонс». Биография героя сильно отличается от прообраза из комиксов. В сериале имя Килгрэйв является псевдонимом англичанина Кевина Томпсона, который получил свои способности в детстве в результате серии жестоких экспериментов, которые на нем проводили родители-ученые — это развило в нем наклонности социопата. Также у него нет пурпурной кожи, в отличие от его праобраза из комиксов, но воспоминания и видения Джессики Джонс, связанные с ним, часто показаны с использованием пурпурного освещения.

Анимация

• Зебедайя Киллгрэйв появляется в мультсериале «Люди Икс» 1992 года, где его озвучивает Седрик Смит. Он не использует псевдоним «Пурпурного человека» и даже использует крем, чтобы скрыть свою фиолетовую кожу на публике. Он изображён как мутант, который рвётся к власти. Киллгрэйв был остановлен Циклопом.
• Киллгрэйв появляется в мультсериале «Мстители. Величайшие герои Земли», озвученный Брентом Спайнером. Он был одним из суперзлодеев, сбежавших из тюрьмы «Плот». Позднее он берёт под контроль Тони Старка, заставляя его строить спутник, который позволил бы ему расширить свои полномочия на сознания других людей по всему миру, в том числе и Мстителей. Некоторое время он является мировым правителем, однако только Вижен не поддаётся его контролю и спасает товарищей по команде. Впоследствии Киллгрэйв был остановлен Мстителями.

Ссылки

• [marvel.com/universe/Purple_Man Пурпурный человек] на Marvel.com
• [marvel.wikia.com/wiki/Zebediah_Killgrave_%28Earth-616%29 Пурпурный человек] на Marvel Wiki
• [www.marveldirectory.com/individuals/p/purpleman.htm Пурпурный человек на MarvelDirectory.com]
• [heroes-club.ru/supergeroi-marvel/purple-man-purpurniie-chelovek Пурпурный человек на Heroes-Club.ru]

Отрывок, характеризующий Пурпурный человек

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.