Пурсель, Франк
| Франк Пурсель Franck Pourcel | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Сотрудничество | |
Франк Пурсе́ль (фр. Franck Pourcel; 14 августа 1913, Марсель — 12 ноября 2000, Нёйи-сюр-Сен) — французский композитор, аранжировщик и дирижёр. Сочинял преимущественно лёгкую инструментальную музыку.
Биография
Франк Пурсель родился 14 августа 1913 года в Марселе. Будущего оркестранта родители назвали в честь французского композитора и органиста XIX века Сезара Франка и с ранних лет начали обучать его музыке.
Выпускник Марсельской консерватории. Музыкальное образование получил по классу скрипки, что во многом предопределило основное направление его творчества.
Свою карьеру Ф.Пурсель начал в роли исполнителя, что, однако, не вполне удовлетворяло творческие искания начинающего музыканта. Он был преисполнен желанием аранжировать известные классические и современные ему мелодии в новом звучании, а именно — в исполнении струнного оркестра.
В 40-х годах XX века Ф. Пурсель аккомпанировал популярной в ту эпоху певице Люсьенн Бойе, а в 1952 году создал свой струнный оркестр, который вскоре приобрёл известность благодаря регулярным выступлениям в телепрограммах.
В 1953 году оркестр создаёт свои первые хиты — аранжировки песен «Blue Tango» («Голубое танго») и «Limelight» («Огни рампы»).
В 1955 году выходит первая грампластинка Ф.Пурселя с аранжировками популярных песен, что положило начало серии «Любовь, танец и скрипки», в рамках которой на протяжении трёх десятков лет было издано более 50 альбомов.
Начиная с 1957 года, Ф.Пурсель записывает альбомы с интерпретациями произведений известных композиторов — Штрауса, Чайковского, Вивальди, Моцарта, Баха и др., что значительно способствует популяризации классической музыки. Диски этой серии (всего 13 альбомов), получившей название «Знаменитые страницы», выходят многочисленным тиражом в десятках стран мира.
В 1958 году Ф. Пурсель добивается успеха международного уровня, создав инструментальную композицию песни «Only You» («Только ты») известной группы «The Platters». Альбомы Ф. Пурселя начинают издаваться за рубежом, а оркестр последовательно приглашается для выступления в США, в Японию и другие страны. Параллельно с гастролями Франк Пурсель продолжает записывать новые альбомы, которые выходят во многих странах по всему миру.
Произведения Пурселя были известны и в СССР, в частности, композиция «Little Man» («Маленький человек») звучала в фильме «Влюблённые» (1969) и в 9-м выпуске культового советского мультсериала «Ну, погоди!» (1976), а мелодия «Manchester et Liverpool» в 1969—1981 годах (и впоследствии) была музыкальным фоном ежедневного вечернего выпуска «Прогноза погоды».
Последним творческим проектом Ф .Пурселя стало сотрудничество при создании альбома «Квартет для Кобе», посвященного этому японскому городу и его жителям, пострадавшим от сильного землетрясения 1995 года. В записи приняли участие: Поль Мориа — фортепьяно, Франк Пурсель — скрипка, Раймон Лефевр — флейта, Франсис Ле — аккордеон.
Ф. Пурсель умер в парижском пригороде Нёйи-сюр-Сен 12 ноября 2000 года.
Творчество
Франк Пурсель был первым во Франции, кто начал создавать аранжировки популярных мелодий, он фактически стал «духовным отцом» французской легенды XX века — Поля Мориа. И первый международный хит Мориа — «Chariot» («Колесница») (1962) — был создан в соавторстве с Ф. Пурселем и Р. Лефевром[1][2].
Из воспоминаний Поля Мориа:
Франк Пурсель стал основателем целого направления в инструментальной музыке. Он придумал и воплотил в жизнь идею французского струнного оркестра, которая впоследствии обрела немало последователей. В те времена уже работали большие инструментальные коллективы в Америке (оркестры Перси Фейта, Мантовани, Андре Косталинца). Однако именно Франк Пурсель сумел найти уникальное сочетание струнных инструментов, подобрать некий «особый ключ» к аранжировке уже известных мелодий, и раскрыть столь неожиданные грани, о которых возможно, не задумывался и сам автор. Скрипки всегда были главными «певцами» его оркестра. Именно они, по глубокому убеждению самого маэстро, были призваны наиболее тонко и гармонично раскрыть палитру музыкального произведения, и тем самым заставить зазвучать уже совсем другие струны, спрятанные в душах слушателей…
[3]
Интересные факты
Несмотря на то, что композицию «Manchester et Liverpool» знало, пожалуй, всё население Советского Союза, так как на протяжении многих лет она сопровождала традиционный «Прогноз погоды» после программы «Время», лишь немногие жители Страны Советов могли безошибочно назвать само произведение, исполнителя (оркестр Ф. Пурселя) и композитора (Андре Попп). В постсоветское время эта мелодия также неоднократно использовалась в качестве музыкального фона в выпусках «Прогноза погоды».
Напишите отзыв о статье "Пурсель, Франк"
Примечания
- ↑ [pmoria.narod.ru/moria_spb.htm Оркестр Поля Мориа снова посетит Россию]
- ↑ [delarina.info/encyclopaedia/bomonde/Mauriat/ Французская Энциклопедия: о Франции и французах: все знаменитые французы — Поль Мориа (Paul Mauriat)]
- ↑ [grandorchestras.ru/franck-pourcel/ Биография Франка Пурселя на сайте, посвящённом эстрадным оркестрам]
Ссылки
- [www.franckpourcel.com/] (англ.) — официальный сайт Франка Пурселя
- [grandorchestras.ru/franck-pourcel/ Биография Франка Пурселя] (рус.) — сайт, посвященный эстрадным оркестрам
- [allmusic.com/cg/amg.dll?p=amg&sql=11:g9ftxqrgld0e~T1 Биография Франка Пурселя на сайте allmusic.com] (англ.)
Отрывок, характеризующий Пурсель, Франк
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
