Пустовойтова, Анна Теофиловна
| Анна Теофиловна Пустовойтова |
Анна Теофиловна Пустовойтова (или Анна Генрика Пустовойтовна; 28 июля 1838, Люблинская губерния — 2 мая 1881, Париж) — польская революционерка, дочь русского генерала Трофима (Теофила) Павловича Пустовойтова и польской дворянки Марианны из дома Коссаковских, герба Слеповрон.
Вначале училась в Люблине, затем в женской школе в Варшаве, после вместе с сестрой окончила Пулавский институт благородных девиц. После окончания школы жила в Люблине, активно участвуя во многих религиозных и патриотических мероприятиях. В 1861 году за участие в одной из демонстраций была приговорена к тюремному заключению.
Её имя появилось в полицейских документах после антиправительственных манифестаций осенью 1861 года в Житомире, где временно проживали родители. [1]
Наиболее известна своим участием в Польском восстании 1863 — 1864 годов, когда, переодевшись мужчиной и взяв себе имя Михаил Смок, она сражалась под началом Мариана Лангевича.
После пленения 26 ноября 1863 года была сослана в Вологодскую губернию, но в 1867 году амнистирована.
После освобождения эмигрировала сначала в Прагу, затем в Швейцарию; в 1870 году переехала в Париж, где принимала активное участие во франко-прусской войне и Парижской коммуне как военная медсестра, в том числе сражаясь на баррикадах; за участие во франко-прусской войне была награждена Крестом «За заслуги». После подавления Парижской коммуны была арестована, но затем была освобождена благодаря вмешательству международного «Красного Креста». В Париже жила до конца жизни, умерла во сне от сердечного приступа.
Примечание
Библиография
- [bse.sci-lib.com/article094245.html Статья в БСЭ]
- Dioniza Wawrzykowska-Wierciochowa, Najdziwniejszy z adiutantów. Opowieść o Annie Henryce Pustowójtównie. Warsaw, 1968. (польск.).
Напишите отзыв о статье "Пустовойтова, Анна Теофиловна"
Примечания
- ↑ М.Ю.Кострица, Р.Ю.Кондратюк. Житомир. — г. Житомир: Житомир Косенко, 2007. — 463 с. — ISBN 978 -- 966 --8123 -- 67 -- 2.
Отрывок, характеризующий Пустовойтова, Анна Теофиловна
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
