Путешествие в Западный край во времена Великой Тан

«Путешествие в Западный край во времена Великой Тан» (кит. трад. 大唐西域記, упр. 大唐西域记, пиньинь: Dà Táng Xīyù Jì, палл.: Да Тан Сиюй цзи) — путевые заметки, описывающие 17-летнее путешествие китайского буддийского монаха Сюаньцзана по Центральной и Южной Азии.

История

В 629 г. Сюаньцзан увидел сон, который побудил его предпринять паломничество в Индию. Несмотря на отсутствие разрешения от императора, он отправился в путешествие, и побывал во многих городах на территории современных Синьцзяна, Узбекистана, Таджикистана, Афганистана, Пакистана, Индии и Шри-Ланки. В 645 году он вернулся в Китай, привезя с собой 657 сочинений буддийского канона, а также всевозможные предметы буддийского культа. Он был торжественно встречен в столице Чанъане и обласкан императором Тай-цзуном, задним числом выдавшим разрешение на путешествие. Так как император интересовался сопредельными странами, то по его совету Сюаньцзан в течение года надиктовывал своему ученику Бяньцзи путевые заметки — отчёт обо всём, что он видел в пути сам или слышал от других.

Состав

Текст состоит из 12 цзюаней, содержащих более 120 тысяч иероглифов. В нём описаны география, транспортные пути, климат, местные товары, народы, языки, история, политическая жизнь, экономика, религия, культура и обычаи 110 земель, пройденных Сюаньцзаном.

Историческое значение

Путевые заметки Сюаньцзана являются одним из важнейших документов по истории Центральной Азии и Индии; в частности, они являются самым ранним документом, упоминающим Бамианские статуи Будды. Они не раз служили руководством при археологических раскопках — например, в Раджгире, Наланде и т. д. Описанное в заметках путешествие послужило основой для созданного в XVI веке классического китайского романа «Путешествие на Запад».

Переводы

• [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/China/VII/620-640/Sjuan_tsan/text2.htm Выдержки из описания Индии китайским путешественником Сюан Цзаном] / пер. А. М. Осипова // Хрестоматия по истории средних веков. Т. 1. М., 1961.
• Сюань-цзан. Записки о западных странах [эпохи] Великой Тан (Да Тан си юй цзи). — М.: Восточная литература, 2012. — 464 с. — 800 экз. — ISBN 978-5-02-036520-9. (в пер.)

Источники

В Викитеке есть полный текст книги «Путешествие в Западный край во времена Великой Тан»

• Предисловие Л. К. Павловской к «Шихуа о том, как Трипитака Великой Тан добыл священные книги» — М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1987.

Отрывок, характеризующий Путешествие в Западный край во времена Великой Тан

«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.