Путешествие проклятых
Поделись знанием:
К:Фильмы 1976 года
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
Эта статья — о кинофильме. О серии телесериала «Доктор Кто» см. Путешествие проклятых (Доктор Кто).
| Путешествие проклятых | |
| Voyage of the Damned | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Роберт Фрайер, Уильям Хилл |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Билли Уильямс |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
AVCO |
| Длительность |
155 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Путешествие проклятых» (англ. Voyage of the Damned) — кинофильм, драма режиссёра Стюарта Розенберга. Фильм снят по одноимённой книге Гордона Томаса и Макса Морган-Уиттса (1974) и основан на реальных событиях, связанных с путешествием немецких еврейских беженцев на лайнере Сент-Луис в 1939 году.
Премия Золотой Глобус (Кэтрин Росс). Номинации на Оскар в трёх категориях.
Содержание
Сюжет
В 1939 году лайнер «Сент Луис» увёз 937 немецких евреев, спасающихся от преследований нацистского режима, из Гамбурга в Южную Америку. Настроение пассажиров судна, среди которых можно найти людей из самых разных классов, различается от ненависти к политике Гитлера до безразличного отношения к нацизму. Вдогонку приходят сообщения фашистской пропаганды о том, что ни одна страна их не станет для них убежищем. Первоначально «Сент Луис» направлялся в Гавану, но коррумпированное правительство Кубы приняло только двух беженцев, несмотря на то, что все пассажиры получили визу. Лайнер остановился у побережья Флориды. Правительство США также запретило судну швартоваться.
Капитан судна Шрёдер всеми способами успокаивает волнение среди пассажиров и принимает решение возвращаться назад в Европу. После почти месячного путешествия судно приходит в порт Антверпена. Финальные титры рассказывают о том, что около 600 пассажиров судна впоследствии погибли в концентрационных лагерях.
В ролях
- Фэй Данауэй — Денис Крейслер
- Оскар Вернер — профессор Крейслер
- Ли Грант — Лили Розен
- Сэм Уонамейкер — Карл Розен
- Линн Фредерик — Анна Розен
- Лютер Адлер — профессор Вейлер
- Уэнди Хиллер — Ребекка Вейлер
- Джули Харрис — Элис Файнчайлд
- Неимайя Персофф — мистер Хаузер
- Мария Шелл — миссис Хаузер
- Джонатан Прайс — Джозеф Мэнэсс
- Макс фон Сюдов — капитан Шрёдер
- Малкольм Макдауэлл — Макс Гюнтер
- Хельмут Грим — Отто Шайндик
- Орсон Уэллс — Хосе Эстедес
- Лаура Гемсер — подруга Эстедеса
- Джеймс Мэйсон — доктор Хуан Ремос
- Кэтрин Росс — Мира Хаузер
- Хосе Феррер — Мануэль Бенитес
- Бен Газзара — Морис Тропер
- Фернандо Рей — президент Бру
- Энтони Хиггинс — моряк Хайнц Берг
- Пол Косло — Аарон Познер
- Джорджина Хейл — Лоутт Шульман
- Майкл Константин — Луис Класинг
- Джанет Сазман — Лени Страус
- Денхолм Эллиотт — адмирал Канарис
- Том Лафлин — офицер на корабле
- Мило Спербер — раввин
- Кейт Бэррон — Перс Мюллер
- Ян Каллен — радист
Премии и номинации
- 1977 — номинации на премию Оскар
- лучшая женская роль второго плана (Ли Грант)
- лучшая музыка (Лало Шифрин)
- лучший адаптированный сценарий (Дэвид Батлер, Стивен Шаган)
- 1961 — премия Золотой глобус победа
- лучшая женская роль второго плана (Кэтрин Росс)
- номинации
- лучший фильм-драма
- лучшая мужская роль второго плана (Оскар Вернер)
- лучшая женская роль второго плана (Ли Грант)
- лучшая музыка (Лало Шифрин)
- лучший адаптированный сценарий (Дэвид Батлер, Стивен Шаган)[1].
Напишите отзыв о статье "Путешествие проклятых"
Примечания
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0075406/awards Награды и номинации] (Проверено 25 марта 2012)
Ссылки
- [movies.nytimes.com/movie/review?res=9B03E4DA113AEE3ABC4B51DFB467838D669EDE рецензия на фильм] Винсент Кэнби (англ.)
- [www.variety.com/review/VE1117796157?refcatid=31 рецензия на фильм] variety (англ.)
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Путешествие проклятых
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
