Путунхуа в Сингапуре

Сингапурский вариант путунхуа, или хуаюй (кит. упр. 新加坡华语, пиньинь: Xīnjiāpō Huáyǔ) — вариант путунхуа, распространённый в Сингапуре. Является одним из четырёх официальных языков Сингапура.

С точки зрения фонетики, лексики и грамматики, тот хуаюй, что можно услышать на сингапурских китайскоязычных теле- и радиоканалах, в целом идентичен путунхуа, распространённому в КНР, имеются лишь небольшие отличия в лексике. Однако если вести речь о разговорном языке, то из-за исторических, социальных и культурных особенностей Сингапура имеются заметные различия между разговорным хуаюй и разговорным путунхуа, разговорный хуаюй гораздо ближе к тому языку, на котором общаются китайцы, проживающие в Малайзии.

Хуаюй широко распространился среди сингапурских китайцев лишь после кампании «Говорите на хуаюй», прошедшей в 1979 году. В настоящее время он считается вторым по распространённости языком в Сингапуре (после английского). Благодаря повсеместному использованию хуаюй постепенно вытеснил сингапурский вариант южноминьского языка и стал для сингапурских китайцев лингва-франка.

Как и у английского языка с его синглишем, у хуаюй также существует креольская версия — сингдарин.

Общий обзор

Сингапурский хуаюй сохранил лексику и ряд черт вэньяня и байхуа периода начала XX века. Так как китайские школы в Сингапуре в начале XX века использовали методические материалы из Китайской республики, то раннее произношение в хуаюй базировалось на чжуине и гоюй ломацзы таких словарей, как «國音字典» («Гоинь цзыдянь» — «Словарь национального произношения») и «國音常用字彙» («Гоинь чанъюн цзыхуэй» — «Словарь национального произношения для повседневного использования»), в результате чего сохранились старые нормы. Кроме того, на начальных этапах развития хуаюй подвергся влиянию распространённых тогда в Сингапуре диалектов китайского языка — гуанчжоуского, южноминьского, чаошаньского.

В 1949—1979 годах, из-за отсутствия контактов между Сингапуром и КНР, информация на китайском языке поступала в основном с Тайваня, поэтому хуаюй подвёргся определённому влиянию со стороны гоюй. С 1980-х годов, когда в КНР была принята политика реформ и открытости, контакты между Сингапуром и КНР стали быстро развиваться. С этого времени хуаюй начал подвергаться всё большему и большему влиянию путунхуа, что выразилось в принятии системы пиньинь, переходе с традиционных иероглифов на упрощённые и т. д.

Ныне хуаюй развивается в своей собственной языковой среде. Основное влияние продолжает идти со стороны английского языка, путунхуа и гоюя.

Происхождение

До XX века частные китайские школы в Сингапуре преподавали китайские классические тексты и вэньянь на южнокитайских диалектах. После событий 4 мая 1919 года в Китае и вызванного ими «Движения за новую культуру» сингапурские частные школы стали следовать идеям, высказанным китайскими реформаторами образования. В частности, они стали переходить с диалектов в качестве языка обучения на стандартизированный китайский язык (известный в те годы как «гоюй»). Так зародился сингапурский хуаюй.

Однако в те годы ещё не существовало разговорного хуаюй, который можно было бы использовать в качестве основы преподавания. Кроме того, в начале XX века большинство преподавателей китайского языка в Сингапуре были родом из южных провинций Китая, и имели сильный южный акцент. Таким образом, произношение в сингапурском китайском языке оказалось под сильным влиянием южнокитайских диалектов: там отсутствовала эризация финалей, не было нейтрального тона и т. д.

В 1919 году группа китайских гуманитариев опубликовала словарь «國音字典» («Гоинь цзыдянь» — «Словарь национального произношения»). Это был один из первых словарей, базирующихся на пекинском диалекте. Однако на самом деле словарь представлял собой смесь северокитайских звуков и южнокитайских рифм, включающих входящий тон. Лишь в 1932 году был опубликован словарь «國音常用字彙» («Гоинь чанъюн цзыхуэй» — «Словарь национального произношения для повседневного использования») который полностью базировался на пекинском диалекте. Этот словарь привёл к созданию более стандартизированного преподавания китайского языка в сингапурских китайских школах. В 1930-1940-х годах новая волна иммигрантов из Китая помогла открыть в Сингапуре ещё больше китайских школ, что способствовало пропаганде стандартизированного китайского языка в Сингапуре; его название в этот период сменилось с «гоюй» на «хуаюй».

Различия между хуаюй и стандартным путунхуа

Лексика

Основные различия между хуаюй и стандартным путунхуа лежат в используемой лексике. Отсутствие контактов между Сингапуром и Китаем в 1949-1979 годах привело к тому, что сингапурскому хуаюй пришлось создавать собственные новые слова для описания сингапурской действительности, а также заимствовать слова из тайваньского гоюй и распространённых в Сингапуре диалектов китайского языка. В результате в путунхуа появились слова, специфичные именно для Сингапура.

Слова, специфичные именно для Сингапура

Имеется много новых слов, специфичных именно для сингапурской действительности (хотя некоторые из них применимы и в Малайзии). Эти слова являются либо переводами, либо заимствованиями из малайского языка и китайских диалектов; они относятся к объектам и явлениям, для обозначения которых в путунхуа отсутствовали слова. К примеру, так в хуаюй попали такие малайские слова, как пасар (巴刹 — «базар») и т. п.

Иероглифы	Пиньинь	Значение
红毛丹	hóng máo dān	рамбутан (тропический фрукт)
奎笼	kuí lóng	келонг (деревянная платформа для рыбной ловли)
甘榜	gān bǎng	кампунг (малайская деревня)
沙爹	shā dīe	сатай (малайское блюдо)
清汤	qīng tāng	вид десерта
固本	gù běn	купон
组屋	zǔ wū	жильё, выстроенное Бюро по строительству и развитию
拥车证	yōng chē zhèng	лицензия на владение автомобилем
保健储蓄	bǎo jiàn chǔ xǜ	сингапурская медицинская страховка
周末用车	zhōu mò yòng chē	автомобиль, взятый на выходные
财路	cái lù	банковская система прямого платежа
巴刹	bā sā	«базар» (малайск.)
民众俱乐部 / 联络所	mín zhòng jù lè bù lián luò suǒ	общественный центр
叻沙	lā sā	laksa (вид лапши)
垃圾虫	lā jī chóng	тот кто мусорит (в Сингапуре за это положено серьёзное наказание)
排屋	pái wū	блокированная застройка

Синонимы

Некоторые слова хуаюй имеют то же значение, что и некоторые другие слова в путунхуа или гоюй.

Иероглифы	Пиньинь	Значение	Путунхуа	Гоюй	Примечание
乐龄	lè líng	пожилой человек	老龄 lǎo líng	年长者 nián zhǎng zhě
三文治	sān wén zhì	сэндвич		三明治 sān míng zhì	Из английского «sandwich» через гуанчжоуский 三文治 sāam màhn jih
德士	dé shì	такси	出租车 chū zū chē	计程车 jì chéng chē	Ср. гуанчжоуский 的士 dīk sih (от английского «taxi»)
货柜	huò guì	контейнер	集装箱 jí zhuāng xiāng	货柜 huò guì
火患	huǒ huàn	огонь	火災 huǒ zāi	火警 huǒ jǐng	火災 также используется в Сингапуре и на Тайване
耐	nài	прочный	耐用 nài yòng	耐用 nài yòng	Из вэньяня. 耐用 также используется в Сингапуре
驾车	jià chē	вести автомобиль	开车 kāi chē	开车 kāi chē	Слово 驾 взято из вэньяня. 开车 также используется в Сингапуре. 驾车 можно встретить и в словарях, изданных в КНР.
首个	shǒu gè	первый	第一个 dì yī gè		第一个 также используется в Сингапуре. 首个 можно встретить и в словарях, изданных в КНР.
公众	gōng zhòng	толпа	群众 qǘn zhòng	群众 qǘn zhòng	公众 можно встретить и в словарях, изданных в КНР.
群体	qún tǐ	организованная группа	集体 jí tǐ	集体 jí tǐ	群体 можно встретить и в словарях, изданных в КНР и на Тайване.
第一时间	dì yī shí jīan	немедленно	立刻 lì kè	立即 lì jí
一头雾水	yī tóu wù shǔi	размытый и путанный	晕头转向 yūn tóu zhǔan xìang	胡里胡涂 hú lǐ hú tú	Идиому 一头雾水 можно встретить и в словарях, изданных в КНР.
码头	mǎ tóu	док	港口 gǎng kǒu	港口 gǎng kǒu	Южноминьск.: beh tau, гаунчжоуск.: ma tau
领袖	líng xiú	лидер	领导 líng dǎo	领袖 líng xiú	领导 иногда используется и в Сингапуре
手提电话	shǒu tí diàn huà	мобильный телефон	手机 shǒu jī	行动电话 xíng dòng diàn huà	手机 также используется в хуаюй, хотя и не столь часто.
客工	kè gōng	иностранный рабочий		外劳 wài láo	外劳 встречается и в сингапурской китайскоязычной прессе
农夫	nóng fū	крестьянин	农民 nóng mín	乡民 xiāng mín	农夫 — это устаревший термин, который использовался в Китае до 1949 года, но в Сингапуре применяется до сих пор.
巴士	bā shì	автобус	公交车 gōng jiāo chē	公车/巴士 gōng chē/bā shì	Из гуанчжоуского диалекта
电单车	diàn dān chē	мотоцикл	摩托车 mó tuō chē	机车 jī chē	Из гуанчжоуского диалекта
罗里	luó lǐ	грузовик	卡车 kǎ chē	货车 huò chē	От английского слова «lorry»
角头	jiǎo tóu	угол	角落 jiǎo luò	角落 jiǎo luò	От южноминьского «kak thau». В путунхуа слово «角头» обычно обозначает не «угол», а «главарь мафии (тайного общества)».
散钱	sàn qián	небольшая сумма денег	零钱 líng qián	零钱 líng qián	Происходит из вэньяня. «散钱» используется и в путунхуа

Омонимы

Ряд слов в хуаюй и путунхуа звучит одинаково, но имеет разный смысл

Иероглифы	Пиньинь	Значение в хуаюй	Значение в путунхуа	Примечание
小姐	xiǎo jiě	госпожа	проститутка, секс-рабыня	小姐 в хуаюй означает официантку в ресторане, однако в северном путунхуа 小姐 имеет негативный оттенок, в основном используясь для обозначения проституток. В путунхуа вместо 小姐 обычно используется 女士 или 服务员. На Тайване это слово используется в том же значении, что и в Сингапуре.
对付	duì fù	бороться против	иметь дело с	对付 в хуаюй имеет негативный оттенок, обозначая, к примеру, борьбу с криминалом или террором. Однако в путунхуа это слово может иметь позитивный оттенок, обозначая действия, предпринимаемые для того, чтобы разрешить проблему.
懂	dǒng	знать	понимать	懂 в хуаюй обычно используется для «знать» вместо 知道 из путунхуа. В путунхуа 懂 означает «понимать».
计算机	jì suàn jī	калькулятор	компьютер	计算机 обычно используется в хуаюй в значении «калькулятор»; в путунхуа для обозначения калькулятора используется слово 计算器. В путунхуа слово 计算机 означает «компьютер», хотя в последние годы в этом значении используется и слово 电脑.

Слова, заимствованные из других диалектов китайского языка

Большое количество слов хуаюй заимствовано из других диалектов китайского языка — южноминьского, чаошаньского, гуанчжоуского…Эти диалекты также оказали влияние на произношение в хуаюй

Иероглифы	Пиньинь	Значение	Примечание
阿兵哥	ā bìng gē	солдаты	происходит из южноминьского «a peng ko»
怕输	pà shū	бояться утратить	происходит из южноминьского «киасу» (примерный смысл — «собака на сене»)
几时	jǐ shí	когда?	происходит из южноминьского/вэньяня (Путунхуа: 什么时候)
阿公	ā gōng	дедушка	происходит из южноминьского
阿嬤	ā mā	бабушка	происходит из южноминьского
阿婆	ā pó	пожилая женщина	происходит из южноминьского
很显	hěn xiǎn	очень скучно	часто используется в разговорном хуаюй вместо 无聊/闷 (в путунхуа). Слово «сянь 显» происходит от южноминьского 'сэн'.
敢敢	gǎn gǎn	смелее	часто используется в разговорном хуаюй вместо 勇敢 (в путунхуа). Пример: 敢敢做个开心人！(Не бойся быть счастливым). Слово «敢敢» происходит из южноминьского «канн канн» (смелеть)
古早	gǔ zǎo	древний	происходит от южноминьского «ко ча» или «гу ча». Встречается в некоторых сингапурских СМИ вместо 古时候 (из путунхуа).
做工	zuò gōng	работать	происходит от южноминьского «чо кан», что означает «работать». 做工 часто используется в разговорном хуаюй вместо 工作/上班 (в путунхуа). В путунхуа 做工 обычно означает выполнение работы, подразумевающей тяжёлый труд.
烧	shāo	горячий	происходит от южноминьского «сио», что означает «горячий». 烧 часто используется в разговорном хуаюй вместо 热/烫 (в путунхуа).
什么来的	shěn mè lái dè	Что это?	происходит от южноминьского «сиа ми лай э 啥物來的». 什么来的 часто используется в разговорном хуаюй вместо более формального 这是什么(в путунуа)
起价	qǐ jià	поднятие цены	происходит от южноминьского «кхи кэ». 起价 часто используется в разговорном хуаюй вместо более формального 涨价 (в путунхуа)
做莫	zuò mò	Зачем？/ Что делать?	происходит от гуанчжоуского «цзоу мэ 做咩». 做莫 часто используется в разговорном хуаюй вместо более формального 爲什麽/做什麽 (в путунхуа)
阿佬	ā lǎo	почтеннейший	佬 происходит из гуанчжоуского
是乜	shì mēh	так?	Слово 乜 происходит из гуанчжоуского диалекта и используется в разговорном хуаюй. Ср. «是嗎 ши ма?» в путунхуа.
大耳窿	dà ěr lóng	подпольный заимодавец	происходит из гуанчжоуского. (Ср. гоюй: 地下錢莊)
搭客	dā kè	пассажир	происходит из гуанчжоуского (Ср. путунхуа: 乘客)
摆乌龙	bǎi wū lóng	недопонимание	происходит из гуанчжоуского
好脸	hào liàn	хвастливый, любящий показать себя	происходит от чаошаньского «хо лиень». Помимо «любящий показать себя» этот термин также описывает гордого человека, опасающегося «потерять лицо» (Ср. путунхуа: 爱出风头， гоюй: 愛現）)
卤面	lǔ miàn	вид лапши	происходит от чаошаньского «лор мее».
粿条	guǒ tiáo	вид лапши	происходит от чаошаньского «куэй тео». （Ср. гуанчжоуск. «хор фань 河粉»）

Слова, заимствованные из английского языка

Ряд специфических терминов в хуаюй заимствован или транслитерирован из английского языка

Иероглифы	Пиньинь	Значение	Примечание
摩多西卡	mó duō xī kǎ	Мотоцикл	В хуаюй также используется и 电单车, и 摩托车
巴仙	bā xiān	процент	Ср. с используемым в КНР 百分比

Грамматика

Если говорить об официальном письменном языке, то грамматика хуаюй полностью идентична грамматике путунхуа, однако грамматика разговорного хуаюй отличается от грамматики путунхуа благодаря влиянию южнокитайских диалектов, английского языка и вэньяня.

Время

Говоря о минутах, в разговорном хуаюй часто используют слово 字 для обозначения отрезка времени в 5 минут. Когда говорят о промежутках длиной в час, чаще используют 钟头, а не 小时. Примеры:

一个字 = 5 минут

两个字 = 10 минут

三个字 = 15 минут

九个字 = 45 минут

7:45 в разговорном языке часто передаётся как 七点九个字 или 七点九 вместо нормативного 七点四十五分.

Использование слова 字 восходит к древним временам, когда время измерялось в «стражах» (时辰). Каждая «стража», длившаяся около 2 часов, делилась на отрезки-刻 длительностью около 15 минут. Один 刻 делился на три 字.

Дни недели

При разговоре о днях недели в разговорном хуаюй часто используют слово 拜 («номер»); например, «понедельник» обозначается как 拜一 вместо 星期一. Воскресенье называют 礼拜天 или просто 礼拜 вместо 星期日. «Неделя» часто обозначается как 一个礼拜 вместо нормативного 一个星期.

Использование слова 拜 восходит к южноминьскому языку, а слова 礼拜 — к обозначению дней в китайском христианстве.

Большие числа

В стандартном путунхуа «десять тысяч» записывается как 一万, однако в разговорном хуаюй слово 万 используется редко, «десять тысяч» обычно обозначают как 十千, а «сто тысяч» — как 百千. Такие обозначения появились под влиянием обозначения чисел в английском языке.

Использование слова 先

Часто используемое в разговорном хуаюй слово 先 часто помещается после сказуемого, как в гуанчжоуском диалекте, а не перед ним, как в нормативном путунхуа:

«Ты идёшь первым» — 你走先 вместо 你先走

Использование слова 而已

В разговорном хуаюй слово 而已 в значении «и только!» употребляется гораздо чаще, чем нормативное 罢了. Такая конструкция идёт из вэньяня. Пример:

«И только так» в разговорном хуаюй обычно будет 这样子而已啊！ вместо нормативного 这样子罢了!

Использование слова 啊 в смысле «ага»

В качестве ответа в разговорном хуаюй часто используется слово 啊, которое в данном случае означает «да» или «ага». Оно часто произносится как «ан» (вместо «а» в путунхуа). В путунхуа для обозначения согласия обычно используется 是, 哦 или 噢.

Использование слова 才 вместо 再

В путунхуа слово 再 часто используется для того, чтобы показать, что последующее действие совершается после завершения предыдущего. В хуаюй для этого обычно используют слово 才. Пример:

«现在不要说，等他吃饱了才说。»

(«Не говори сейчас ничего; дождись, пока он доест — и лишь тогда говори.»)

Использование некоторых существительных в качестве прилагательных

В стандартном путунхуа существует стандартный способ получения прилагательных из некоторых существительных (например, 兴趣 — «интерес») — добавление перед ними глагола 有 («иметь»). Например:

很有兴趣 — «очень интересный»

Однако в сингапурских текстах глагол 有, бывает, опускается:

很兴趣

Повторение глагола перед словом 一下

В стандартном путунхуа кратковременность действия обозначается либо удвоением глагола, либо добавлением после глагола слова 一下 («немного, разок»); совмещения этих способов не бывает. В сингапурском хуаюй допускается повторение некоторых глаголов перед 一下:

想想一下

骂骂一下

研究研究一下

Разговорное употребление слова 被

По сравнению с путунхуа, в хуаюй гораздо чаще используется формант пассива 被, что объясняется влиянием английского языка (где в аналогичной роли выступает слово by). Например, фраза «дорога отремонтирована» будет записана так:

马路被修好了 — на хуаюй

马路已修好了 — на путунхуа

Фонетика и тоны

Фонетика в хуаюй очень близка к стандартному путунхуа. Как и в путунхуа, здесь имеется 4 тона, однако нет эризации финалей и нейтрального тона. На ранних этапах, благодаря влиянию южнокитайских диалектов, в хуаюй имелся и входящий тон, однако к настоящему времени он практически исчез.

Письменность

Официальным стандартом, используемым в официальных публикациях, являются упрощённые иероглифы; однако, в отличие от КНР, в Сингапуре не вводилось официального запрета на традиционные китайские иероглифы, поэтому их можно увидеть на вывесках магазинов и в ресторанных меню.

Отрывок, характеризующий Путунхуа в Сингапуре

Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.