Пучков, Николай Георгиевич
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Позиция | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Гражданство |
| |||||||||||||||||||||||||||||||||
| Родился | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Умер |
8 августа 2005 (75 лет)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||
| Игровая карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тренерская карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Государственные награды | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международные медали | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Николай Георгиевич Пучков (30 января 1930, Москва — 8 августа 2005, Санкт-Петербург) — советский хоккеист, Олимпийский чемпион (1956), тренер. Игровое амплуа — вратарь. Полковник. Заслуженный мастер спорта СССР (1954). Заслуженный тренер СССР (1971).
Содержание
Биография
Выступал за ВВС (1950—1953), за ЦСК МО (1953—1962), СКА (Ленинград) (1963—1964). В 1954—1963 вратарь сборной команды СССР.
Также играл за ФК ВВС (1949—1952) — 21 игра.
Главный тренер СКА (Ленинград) — 1963—1973, 1974—1977, 1978—1980, 2002. При нём команда стала третьим призёром чемпионата СССР 1971, финалистом розыгрыша Кубка СССР 1968, 1971, дважды завоевывала Кубок Шпенглера (1970, 1971). В 1969 старший тренер сборной СССР. В 1972 году вместе с Всеволодом Бобровым возглавлял сборную СССР на чемпионате мира в Праге.
Заслуженный деятель физической культуры и спорта Армянской ССР (1966).
На базе хоккейной секции при участии Николая Пучкова в 1980 году был создан хоккейный клуб «Ижорец» С 1981 г. «Ижорец» — участник чемпионата СССР в первой лиге.
В 1990—2002 работал тренером в Швеции и Финляндии.
Последние три года жизни работал старшим тренером детской спортивной школы питерского СКА, преподавал в Санкт-Петербургской Академии физической культуры и спорта им. П. Ф. Лесгафта. В Санкт-Петербурге фунционирует школа вратарей его имени. Подготовил 12 чемпионов мира среди молодежи, 4 чемпиона и 8 призёров юниорского чемпионата Европы[1].
Похоронен на Северном кладбище Санкт-Петербурга. На памятнике высечены слова: «Хоккей — любовь и вся моя жизнь»[1].
Достижения
- Олимпийский чемпион 1956. Бронзовый призёр ЗОИ 1960.
- Чемпион мира 1954, 1956. Серебряный призёр ЧМ 1955, 1957—1959. Бронзовый призёр ЧМ 1960. На ЧМ и ЗОИ — 38 матчей.
- Лучший вратарь ЧМ 1959.
- Чемпион СССР 1951—1953, 1955, 1956, 1958—1961; второй призёр чемпионатов СССР 1954, 1957, третий призёр 1962. В чемпионатах СССР — 220 матчей.
- Обладатель Кубка СССР 1952, 1954—1956, 1961, финалист розыгрыша Кубка СССР 1951.
- Кавалер ордена Трудового Красного Знамени (1971) и орден Знак Почета (1957)
- Избран в Зал Славы отечественного хоккея
- Первый европеец приглашенный в североамериканский профессиональный клуб "Кливленд Бэронс"
Память
4 августа 2006 года в фойе спортивного комплекса «Юбилейный» в Санкт-Петербурге в память Н. Г. Пучкова открыта мемориальная доска.
В Петербурге ежегодно проводится хоккейный турнир среди юношеских команд памяти Н. Г. Пучкова[1].
14 января 2007 года в Санкт-Петербурге президент ФХР Владислав Третьяк и президент IIHF Рене Фазель торжественно открыли первую в России школу хоккейных вратарей, названную в честь Н. Г. Пучкова.
В 2005 году под своды ЛДС ЦСКА был поднят именной стяг Николая Пучкова под №1.
Напишите отзыв о статье "Пучков, Николай Георгиевич"
Примечания
Ссылки
- Язева Е. [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/195523 Смерть настигла Николая Пучкова по дороге на тренировку] // Советский спорт : газета. — 2005, 9 августа. — № 120-B (16703).
- [www.vratari.net/ Школа вратарей им. Н. Г. Пучкова]. Сайт школы. Проверено 18 октября 2013.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пучков, Николай Георгиевич
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
- Родившиеся 30 января
- Родившиеся в 1930 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Москве
- Умершие 8 августа
- Умершие в 2005 году
- Умершие в Санкт-Петербурге
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Заслуженные мастера спорта СССР
- Заслуженные деятели физической культуры и спорта Армянской ССР
- Спортсмены по алфавиту
- Хоккеисты по алфавиту
- Похороненные на Северном кладбище (Санкт-Петербург)
- Хоккеисты СССР
- Футболисты по алфавиту
- Футболисты СССР
- Игроки ФК ВВС
- Чемпионы СССР по хоккею
- Игроки сборной СССР по хоккею
- Олимпийские чемпионы по хоккею с шайбой
- Олимпийские чемпионы от СССР
- Чемпионы зимних Олимпийских игр 1956 года
- Бронзовые призёры зимних Олимпийских игр 1960 года
- Хоккеисты на зимних Олимпийских играх 1956 года
- Хоккеисты на зимних Олимпийских играх 1960 года
- Чемпионы мира по хоккею с шайбой
- Игроки ХК ВВС МВО
- Игроки ХК ЦСКА Москва
- Игроки ХК СКА Санкт-Петербург
- Хоккейные тренеры СССР
- Тренеры ХК СКА Санкт-Петербург
- Заслуженные тренеры СССР
- Хоккейные вратари
