Пушечников, Иван Фёдорович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иван Фёдорович Пушечников

В ГБКЗ, Казань, 8 мая 2007
Основная информация
Дата рождения

20 февраля 1918(1918-02-20)

Место рождения

Харьков

Дата смерти

9 августа 2010(2010-08-09) (92 года)

Место смерти

Москва

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Профессии

гобоист, педагог, композитор

Инструменты

гобой

Коллективы

Оркестр Большого театра

Награды

Иван Фёдорович Пу́шечников (20 февраля 1918, Харьков9 августа 2010, Москва) — русский гобоист, педагог, композитор.





Биография

Закончил военно-дирижёрский факультет при Московской консерватории (1942) и Московскую консерваторию (1944, класс гобоя у H. H. Солодуева). В 19391959 солист оркестра Большого театра. С 1944 года преподавал в Государственном музыкально-педагогическом институте (ныне Российская академия музыки) им. Гнесиных (c 1963 по ? — заведующий кафедрой духовых инструментов; с 1970 — профессор). Также преподавал в Московской средней специальной музыкальной школе имени Гнесиных, Государственном музыкальном училище (колледже) имени Гнесиных, Московском государственном институте музыки имени Шнитке.

Был членом жюри многих всесоюзных, всероссийских и международных музыкальных конкурсов.

Похоронен 11 августа 2010 года на Ваганьковском кладбище.

Педагогическая деятельность

И. Ф. Пушечников впервые в СССР ввёл практику обучения игре на блокфлейте детей младшего возраста (5—7 лет) — в том числе как на «переходном инструменте»[1], то есть в качестве подготовительного этапа к обучению игры на других духовых музыкальных инструментах[2], при этом создав соответствующую оригинальную методику и учебный репертуар[3]. Участвовал в разработке советской учебной модели блокфлейты (основанной на блокфлейте-сопрано); впервые в СССР организовал экспериментальную группу в школе им. Гнесиных (1972), где обучали игре на этом инструменте. Впоследствии игра на блокфлейте вошла в учебные программы многих советских детских музыкальных школ.

Является автором многочисленных инструктивных пьес (этюдов, упражнений) для гобоя и блокфлейты, обработок и аранжировок для гобоя и фортепиано, блокфлейты и фортепиано, а также оригинальных сочинений (в том числе камерных ансамблей). Автор ряда научно-методических статей.

И. Ф. Пушечников воспитал более 1000 учеников, среди которых — Евгений Непало, Анатолий Любимов, Ольга Томилова, Сергей Великанов, Евгений Изотов[4], Иван Паисов, Алексей Огринчук, Дмитрий Булгаков, Иван Подъёмов, Дмитрий Дмитриев, Владимир Вяткин.

Отзывы учеников

Иван Фёдорович — безусловно, великий педагог и легендарная личность! Не только потому что, он работал до, во время и после войны (играл в Большом театре с самыми выдающимися дирижерами), не только потому что его (и в основном, только его) ученики становились лауреатами различных конкурсов, в том числе крупнейших международных, но и потому что, эти ученики становились лауреатами и 50 лет назад, и совсем недавно. Аналогов школе этого человека нет. Кроме того, этот человек уникален тем, что он продолжает преподавать в нескольких учебных заведениях.

Дмитрий Булгаков (2008)[5]

…Я хотел бы также вспомнить Ивана Фёдоровича как доброго и чудесного человека. […] многие смогут рассказать, какую огромную роль сыграл в их жизни Иван Фёдорович, взяв нас под свою педагогическую опеку, ещё не смыслящих совершенно ничего ни в музыке, ни в жизни. Не жалея сил, он воспитывал нас, уделяя нам внимание, как родным детям. Действительно, невозможно сосчитать, скольким он подарил эту прекрасную профессию. Но не только музыке мы учились у него. Удивительным остаётся в моей памяти пример его общения с людьми. Иван Фёдорович был тем редчайшим человеком истинно высокой культуры, которая позволяла ему разговаривать одинаково тепло и открыто со всеми: от шестилетнего начинающего ученика до уважаемого всеми профессора или даже высокопоставленного представителя власти! Вряд ли найдется человек, среди общавшихся с ним, кто мог бы сказать, что был обделён его вниманием. Наоборот, казалось, он интересовался судьбой каждого. Он искренне радовался нашим жизненным удачам, и всегда старался помочь нуждающемуся человеку, не дожидаясь даже его просьбы. Без сомнения, так происходило лишь благодаря его искренней безграничной доброте. Для меня Иван Фёдорович останется навсегда одним из первых и ярчайших примеров моей жизни.

Иван Подъёмов (2010)[6]

Избранные публикации

В данном списке представлены лишь некоторые публикации 2000-х годов. Среди старых изданий учебно-методических пособий И. Ф. Пушечникова, например — «Начальная школа игры на гобое» (1952)[7].

  • Пушечников И. Ф. Школа игры на гобое (+ Клавир). — М.: Музыка, 2001. — ISBN 5-7140-0956-8.
  • Пушечников И. Ф. Азбука начинающего блокфлейтиста. — М.: Музыка, 2004. — 56 с. — ISBN 5-7140-1051-5.
  • Пушечников И. Ф. Школа игры на блокфлейте (+ Клавир). — М.: Музыка, 2007. — ISBN 5-7140-1215-1.
  • Пушечников И. Ф. Гаммы и арпеджио для гобоя. — М.: Музыка, 2007. — ISBN 5-7140-1053-1.
  • Пушечников И. Ф. Искусство игры на гобое: История, теория, методика, педагогика: Учебно-методическое пособие для вузов / под ред. Казуровой А.С.. — СПб.: Композитор, 2005. — 312 с. — ISBN 5-7379-0269-2.

Награды

Напишите отзыв о статье "Пушечников, Иван Фёдорович"

Примечания

  1. Термин самого И. Ф. Пушечникова; см., например, предисловие к «Школе игры на гобое».
  2. Такая практика известна как метод Карла Орфа; И. Ф. Пушечников по существу независимо переоткрыл его.
  3. Методика И. Ф. Пушечникова не опирается на оригинальный репертуар для блокфлейты XVI—XVIII веков.
  4. en:Eugene Izotov. См. также [www.oboesolo.com/bio.html].
  5. [www.cultradio.ru/doc.html?id=165952&cid=44 К 90-летию И. Ф. Пушечникова. Передача на Радио Культура, 20.02.2008].
  6. [news.oboe.ru/?id=1823 Буклет к концерту памяти И. Ф. Пушечникова], Малый зал Государственного музыкального училища (колледжа) имени Гнесиных, 18.09.2010.
  7. См. также, например, [old.rsl.ru/table.jsp?f=1003&t=3&v0=%D0%9F%D1%83%D1%88%D0%B5%D1%87%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2%2C+%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD+%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&cc=a1&s=2&ce=0 избранную библиографию нотных изданий под редакцией И. Ф. Пушечникова] в электронном каталоге РГБ.
  8. The Double Reed, vol. 21 (1998), No 2. См. также [www.idrs.org/resources/whoswho/browserecord.php?-action=browse&-recid=11644 Ivan Pushechikov at IDRS]; [idrs2.colorado.edu/conference/programs/2005/IDRSProgram2005.pdf IDRS 2005 Conference]
  9. [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?2;1132274 Указ Президента Российской Федерации от 21.09.1998 № 1123].
  10. [document.kremlin.ru/doc.asp?ID=017881 Указ Президента Российской Федерации от 11.06.2003 № 669].

Литература

  • [www.music-dic.ru/html-music-enc/p/6309.html Пушечников, Иван Фёдорович] // Музыкальная энциклопедия, Т. 6, Дополнение. — М.: Советская энциклопедия, 1982. — Колонка 889.
  • [www.music-dic.ru/html-music-keld/p/5478.html Пушечников, Иван Фёдорович] // Музыкальный энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 447. — ISBN 5-85270-033-9.
  • Пушечников, Иван Фёдорович // Болотин С. В. Энциклопедический биографический словарь музыкантов-исполнителей на духовых инструментах. — 2-е изд., доп. и перераб. — М.: Радуница, 1995. — С. 227-228. — 4 000 экз. — ISBN 5-88123-007-8.
  • [www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=505&crubric_id=100444&rubric_id=210&pub_id=524785 Иван Пушечников: «На дудочке можно играть и Генделя, и Телемана»] // Газета «Культура». — 6 (7414), 12—18 февраля 2004.

Отрывок, характеризующий Пушечников, Иван Фёдорович

Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.