Пушица
Поделись знанием:
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.
На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
Эта статья — о роде Eriophorum. О роде Trichophorum см. Пухонос.
| Пушица | |||||||||||||||||||||
 Пушица влагалищная — типовой вид рода Пушица | |||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||
|
Eriophorum L., 1753 | |||||||||||||||||||||
| Виды | |||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
Пуши́ца, устар. Пухонос[2] (лат. Erióphorum) — род цветковых растений семейства Осоковые. Многолетние корневищные травы, широко распространённые в Северном полушарии, растут преимущественно на болотах и других увлажнённых местах. Род включает около 30 видов видов, около половины из них встречается на территории бывшего СССР. По весне растения этого рода, особенно Пушица влагалищная, играют важную роль в качестве пищевых растений для всех травоядных животных тундры.
Содержание
Распространение
Представители рода распространены главным образом в умеренном и холодном поясах Северного полушария, в том числе [3]. Большинство видов обладает широким ареалом. Ряд видов относится к числу характерных растений Арктики.
|
|
|
|
Встречаются большей частью в арктической и лесной зонах, а также в альпийском поясе гор — на увлажнённых участках, часто на болотах, по лесам и берегам водоёмов. Некоторые виды, например, пушица влагалищная, предпочитают верховые болота (Eriophorum vaginatum), другие обычно растут обычно на низинных и ключевых болотах (Eriophorum angustifolium, Eriophorum latifolium)[3].
В Арктике пушица растёт в разных типах болотистых тундр: на покрытых плотным моховым покровам заторфованным участкам, на местах с открытым, лишённым значительно развитого мохового покрова грунтом. Отдельные виды положительно влияют на вытаптывание мхов северными оленями и другие изменения растительного покрова, связанные с деятельностью человека, и становятся придорожными растениями.
На территории бывшего СССР по сведениям 1975 года встречается 14 видов пушицы[3].
Ботаническое описание
Представители рода — многолетние травянистые корневищные растения. Корневище может быть как ползучим (например, у Eriophorum angustifolium), так и, реже, укороченным (например, у Eriophorum vaginatum), в последнем случае растения образуют кочки[3]. Высота растений — обычно в пределах 40 см, иногда — до 70—100 см (например, у Eriophorum angustifolium, Eriophorum vaginatum).
Стебли одиночные или сближенные, трёхгранные или цилиндрические. Листья узколинейные, линейные, плоские или трёхгранные; прикорневые — длинные, стеблевые — укороченные, иногда редуцированные до влагалищ (например, у Eriophorum vaginatum).
Цветки многочисленные, обоеполые, заключены по одному в пазухах спирально расположенных плёнчатых кроющих чешуек и образуют плотные овальные или шаровидные колосья, расположенные одиночно на концах стеблей или собранные в зонтиковидные соцветия. Околоцветник состоит из гладких и мягких волосков белой, иногда рыжеватой окраски — обычно многочисленных, но у некоторых видов в количестве шести; после цветения эти волоски сильно удлиняются (во много раз превышая длину плода) и образуют густую пушистую головку — так называемую «пуховку»[3]. Тычинок три. Пестик один, с опадающим столбиком, с тремя рыльцами[4] (то есть по системе Линнея род попадал в первый отряд, Monogynia, третьего класса, Triandria[2]).
Плод — трёхгранный или четырёхгранный орешек длиной от 1,5 до 3 мм, с коротким носиком.
Зелёные части некоторых видов пушицы весной начинают расти, ещё находясь под снегом[5].
Значение, применение
Все представители рода являются торфообразователями[3]; некоторые виды играют весьма важную роль в торфообразовательных процессах, составляя главную массу так называемого «пушицевого торфа».
Северные олени поедают пушицу круглый год, в том числе осенью и зимой, выкапывая её из-под снега, при этом они съедают и прошлогодние листья, и корневища[5]. Ранней весной многие виды пушицы, в первую очередь пушица влагалищная, являются ценным кормом для всех травоядных животных тундры, в том числе лосей и леммингов[6], при этом для северных оленей после таяния снега в тундре этот вид пушицы нередко становится основным кормом. Поедают пушицу (её стебли) и водоплавающие птицы[3] — например, гуси[6]. Что касается домашнего скота, пушица поедается им неохотно и только ранней весной, объясняется это жёсткостью растений[5]. В то же время известный полярный исследователь С. М. Успенский считал, что некоторые виды пушицы (особенно пушицу влагалищную) следует рассматривать в качестве перспективных кандидатов на роль весенних кормовых растений для домашних животных. Своё мнение он обосновывал тем, что зелёные части растений доступны для поедания ещё до окончательного таяния снега, кроме того, содержание белков, сахаров, витаминов и микроэлементов в пушице по весне достаточно высоко[6].
Некоторые виды используются в ландшафтном дизайне при оформлении водоёмов, среди них — Eriophorum angustifolium [syn. Eriophorum polystachion], Eriophorum chamissonis [syn. Eriophorum russeolum], Eriophorum gracile, Eriophorum humile, Eriophorum latifolium, Eriophorum scheuchzeri, Eriophorum vaginatum[7].
Пуховки раньше использовались для набивки подушек, в бумажном производстве, для изготовления фитилей, трута, головных уборов, в качестве примеси к овечьей шерсти при изготовлении суконных тканей или к хлопку, шёлку при изготовлении хлопчатобумажных, шёлковых тканей и т. д.
Классификация
Таксономическое положение
| ещё 10 порядков (согласно Системе APG III) | ещё около 110 родов, в том числе Осока | ||||||||||||||
| класс Однодольные | семейство Осоковые | ||||||||||||||
| около 30 видов | |||||||||||||||
| отдел Покрытосеменные | порядок Злакоцветные | род Пушица | |||||||||||||
| класс Двудольные | ещё 15 семейств (согласно Системе APG III), в том числе Злаки | ||||||||||||||
Виды
По информации базы данных The Plant List (2013), род включает 27 видов (включая 7 гибридных)[8]:
- Eriophorum angustifolium Honck. — Пушица узколистная. Вид более известен под названием, которое сейчас считается синонимом: Eriophorum polystachion L. — Пушица многоколосковая. Евразия, Северная Америка. Растение низинных и ключевых болот
- Eriophorum × beringianum Raymond = Eriophorum angustifolium × Eriophorum chamissonis. Аляска, Алеутские острова, Магаданская область
- Eriophorum brachyantherum Trautv. & C.A.Mey. — Пушица короткопыльниковая. Евразия, Северная Америка
- Eriophorum callitrix Cham. ex C.A.Mey. — Пушица красивощетинковая. Арктическая Сибирь, Северная Америка
- Eriophorum chamissonis C.A.Mey. — Пушица Шамиссо. Евразия, Северная Америка
- Eriophorum churchillianum Lepage
- Eriophorum comosum (Wall.) Nees
- Eriophorum crinigerum (A.Gray) Beetle
- Eriophorum × fellowsii (Fernald) M.S.Novos. = Eriophorum virginicum × Eriophorum viridicarinatum. Запад США, Канада
- Eriophorum gracile Koch — Пушица стройная. Евразия, Северная Америка
- Eriophorum × gracilifolium M.S.Novos. = Eriophorum gracile × Eriophorum latifolium. Европейская часть России
- Eriophorum humile Turcz. — Пушица низкая. Сибирь, Дальний Восток, Средняя Азия
- Eriophorum latifolium Hoppe — Пушица широколистная. Евразия, Северная Америка. Растение низинных и ключевых болот
- Eriophorum × medium Andersson — Пушица средняя = Eriophorum chamissonis × Eriophorum scheuchzeri. Евразия, Северная Америка
- Eriophorum microstachyum Boeckeler
- Eriophorum × polystachiovaginatum Beauverd = Eriophorum angustifolium × Eriophorum vaginatum
- Eriophorum porsildii Raymond
- Eriophorum × pylaieanum Raymond = Eriophorum chamissonis × Eriophorum vaginatum. Северная Америка
- Eriophorum × rousseauianum Raymond = Eriophorum angustifolium × Eriophorum scheuchzeri. Северная Америка
- Eriophorum scabriculme (Beetle) Raymond. Вьетнам
- Eriophorum scheuchzeri Hoppe — Пушица Шейхцера. Евразия, Северная Америка (в том числе Гренландия)
- Eriophorum tenellum Nutt. Северная Америка
- Eriophorum tolmatchevii M.S.Novos. — Пушица Толмачёва. Якутия
- Eriophorum transiens Raymond. Китай
- Eriophorum vaginatum L. typus[9] — Пушица влагалищная. Евразия, Северная Америка. Растение верховых болот, образует кочкарники
- Eriophorum virginicum L. — Пушица вирджинская. Северная Америка
- Eriophorum viridicarinatum (Engelm.) Fernald. Северная Америка
Ещё семь видовых названий этого рода в The Plant List (2013) имеют статус unresolved name, то есть относительно них нельзя однозначно сказать, следует ли их использовать — либо их следует свести в синонимику других видов[8].</div>
Пушица в геральдике, на почтовых марках
Пушица с характерной для растений этого рода «пуховкой» изображена на гербе коммуны Нойенкирхен (Германия, Шлезвиг-Гольштейн).
В нескольких странах были выпущены почтовые марки с изображением пушицы:
- в 1950 году в Бельгии, в серии «В пользу лиги борьбы с туберкулёзом» (Eriophorum vaginatum)[10];
- в 1989 году в Гренландии, в серии «Растения острова» (Eriophorum scheuchzeri)[11];
- в 1998 году в Швейцарии, в серии «Pro Patria» (Eriophorum sp.)[12];
- в 2011 году в Словении, в серии «Растения болот» (Eriophorum vaginatum)[13];
- в 2012 году во Франции, в серии «Parc naturel régional de Millevaches en Limousin» (Eriophorum sp.)[14].
Напишите отзыв о статье "Пушица"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
- ↑ 1 2 Мартынов И. И. [ashipunov.info/shipunov/school/books/martynov1821_tri_botanika.djvu Три ботаника…] : [[www.webcitation.org/6fqmfN312 арх.] 8 марта 2016]. — СПб. : Типография Департамента народного просвещения, 1821. — С. 81. — 239 с.</span>
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Егорова, 1975.
- ↑ Юзепчук, 1935, с. 26.
- ↑ 1 2 3 Акманаев Э. Д. [pgsha.ru/export/sites/default/faculties/agrotech/cathedras/plantgrowing/methodical/docs/07_praktikum_po_lugovomy_kormoproizvodstvy.pdf Практикум по кормопроизводству (раздел Луговое кормопроизводство)] : [[www.webcitation.org/6fdISzh2t арх.] 28 февраля 2016] / Научн. ред. И. В. Осокин. — Пермь : ПГСХА, 2005. — С. 145, 152—153. — 246 с. — ISBN 5-94279-034-5.</span>
- ↑ 1 2 3 Успенский С. М. [antarctic.su/books/item/f00/s00/z0000018/st021.shtml Завтра] : [[www.webcitation.org/6fdGBfoQh арх.] 28 февраля 2016] // [antarctic.su/books/item/f00/s00/z0000018/index.shtml Живая Арктика]. — М. : Мысль, 1987. — С. 259. — 269 с. — 100 000 экз.</span>
- ↑ [www.agbina.com/site.xp/052057051124057049052.html Пушица на www.agbina.com] (Проверено 25 февраля 2010)
- ↑ 1 2 [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Cyperaceae/Eriophorum/ Eriophorum] // The Plant List (2013). Version 1.1. (англ.) (Проверено 16 мая 2015)
- ↑ [www.bgbm.org/scripts/asp/IAPT/ncugentry.asp?name=Eriophorum NCU-3e. Names in current use for extant plant genera. Electronic version 1.0. Entry for Eriophorum L.] (англ.) (Проверено 25 февраля 2010)
- ↑ [floraonpoststamps.ru/Europe_htm/pokaz.php?ss=Belgie 1950. Из серии «В пользу лиги борьбы с туберкулезом»] // Растения на почтовых марках. Бельгия. (Проверено 19 мая 2015)
- ↑ [floraonpoststamps.ru/Nor_Centr_America_htm/pokaz.php?ss=Gronland 1989. Растения острова] // Растения на почтовых марках. Гренландия. (Проверено 19 мая 2015)
- ↑ [floraonpoststamps.ru/Europe_htm/pokaz.php?ss=Helvetia 1998. Из серии «Pro Patria»] // Растения на почтовых марках. Швейцария. (Проверено 19 мая 2015)
- ↑ [floraonpoststamps.ru/Europe_htm/pokaz.php?ss=Slovenija 2011. Растения болот] // Растения на почтовых марках. Словения. (Проверено 19 мая 2015)
- ↑ [floraonpoststamps.ru/Europe_htm/pokaz.php?ss=France 2012. Из серии «Parc naturel régional de Millevaches en Limousin»] // Растения на почтовых марках. Франция. (Проверено 19 мая 2015)
</ol>
Литература
- Пушица / Егорова, Т. В. // Проба — Ременсы. — М. : Советская энциклопедия, 1975. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 21).</span>
- Ростовцев С. И. Пушица // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Полозова Т. Г. К эколого-биологической характеристике видов рода Eriophorum L. на Западном Таймыре // [ashipunov.info/shipunov/school/books/biogeots_taimyrsk_tundry_1980.djvu Биогеоценозы Таймырской тундры] : [[www.webcitation.org/6fbf5kzbl арх.] 27 февраля 2016] / Отв. ред. Б. А. Томилин. — Л. : Наука, Ленинградское отд., 1980. — С. 131—144. — 255 с. — 750 экз.</span>
- Юзепчук С. В. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/flora_sssr1935_3.djvu Пушица — Eriophorum L.] // Флора СССР : в 30 т. / гл. ред. В. Л. Комаров. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1935. — Т. III / ред. тома Б. К. Шишкин. — С. 26—37. — 636 + XXV с. — 5175 экз.</span>
- [herba.msu.ru/shipunov/school/books/arkt_flora_sssr1966_3.djvu Арктическая флора СССР. Вып. III] / Сост. Т. В. Егорова, В. В. Петровский, А. И. Толмачёв, В. А. Юрцев; Под ред. А. И. Толмачёва. — Л.: Наука, 1966.
- Тимохина С. А., Бондарева Н. В. Eriophorum L. — Пушица // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/flora_sibiri1990_3.djvu Флора Сибири. Т. 3: Cyperaceae] / Сост. Л. И. Малышев и др.: В 14 т. — Новосибирск: Наука, Сиб. отд, 1990. — Т. 3. — С. 11—15. — 280 с. — 2150 экз. — ISBN 5-02-028949-3.
- Алексеев Ю. Е. и др. Род Пушица — Eriophorum // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/trav_rast_sssr1971_1.djvu Травянистые растения СССР. В 2 т] / Отв. ред. доктор биол. наук Работнов Т. А. — М.: Мысль, 1971. — Т. 1. — С. 255—257. — 487 с. — 60 000 экз.
Ссылки
- [www.plantarium.ru/page/view/item/41450.html Пушица]: информация о таксоне в проекте «Плантариум» (определителе растений и иллюстрированном атласе видов). (Проверено 18 мая 2015)
Отрывок, характеризующий Пушица
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.
На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
