Пушкинская улица (Воронеж)

Пушкинская улица Воронеж
Жилой дом Клочкова
Общая информация
Страна	Россия
Город	Воронеж
Район	Центральный, Ленинский
Исторический район	Центр
Прежние названия	Острогожская, 1-я Острогожская (Большая Острогожская), Советская, 1-я Советская

Улица Пушкинская — улица в городе Воронеже, которая берёт своё начало от Никитинской площади и заканчивается у улицы 20-летия Октября. Появилась согласно регулярному плану Воронежа XVIII века.

История

В XVIII веке после своего появления улица являлась дорогой на Острогожск. Поэтому она называлась Острогожской. Ко второй половине XIX века сформировалась улица, которая получила название 2-й Острогожской (современная улица Кирова). Острогожская улица была переименована в 1-ю Острогожскую.

Улица считалась одной из основных торговых. У Соборной, Щепной, Хлебной и Конной площадей располагались магазины, лавки, мастерские.

На углу Щепной площади находилась открытая Д. А. Кашкиным в начале 1830-х гг первая в Воронеже книжная лавка, при которой в ежедневно открытой библиотеке можно было за плату брать книги на дом, подписываться на журналы и газеты. В этом книжном магазине часто бывали А. В. Кольцов, И. С. Никитин.

Знаменитая на весь город аптека Л. И. Мюфке занимала двухэтажное каменное здание рядом с современной Никитинской площадью, в начале улицы Пушкинской, по четной стороне. На месте здания Пушкинская, 2. Помимо аптеки, здесь находились парфюмерный магазин и заводы искусственных вод и одеколона.

В этом доме с 1870-х по 1884 год снимал квартиру и вёл уроки в своей экспериментальной школе известный воронежский педагог Н. Ф. Бунаков.

В 1884 г. здесь жил и давал нотные и фортепианные уроки В. Г. Ростропович (1858—1913).

С 1884 года здесь жил врач, редактор-издатель журнала «Медицинская беседа» А. Х. Сабинин.

Аптека просуществовала до начала Великой Отечественной войны, когда здание было разрушено.

В 1922 году улица была переименована в Советскую, а потом в 1-ю Советскую. В 1936 году в честь 100-летия со дня смерти А. С. Пушкина улица получила современное название.

Во время Великой Отечественной войны многие здания пострадали столь сильно, что в дальнейшем многие постройки по западной (нечётной) стороне были снесены.

Сейчас основная застройка в начале улицы — 1950—1960 годов, в середине, по нечетной стороне, — около 1970—1980.

С юга улица замыкается зданием цирка, построенного на месте Новостроящегося кладбища.

По чётной стороне улицы имеются одно-двухэтажные каменные жилые дома XIX — начала XX века. Ценные особняки первой половины XIX в. (№ 12,14,26) обрамляют перекрёстки с улицами Куцыгина и 9 Января. Построенное из красного кирпича здание мужского приходского училища им. А. С. Пушкина начала XX в. — дом № 16. Жилой дом в стиле конструктивизма — № 22.

Архитектура

• № 10 — построен в 1911 году
• № 12 — дом эпохи классицизма, построен в начале XIX века. В третьей четверти века принадлежал семье купца А. А. Протасова. Украшен декоративными лепными вазами, установленными в нишах.
• № 14 — построен в 1810-е годы в стиле классицизма. Известен, как дом городского голавы А. Р. Михайлова
• № 16 — построен в 1908—1909 годы
• № 20 — дом городского головы А. Н. Безрукова. Дом с мезонином сохранился с середины XIX века.
• № 26 — дом Клочкова, построен в середине XIX века

Литература

• Попов П. А. Воронеж: История города в названиях улиц. — 2-е изд.. — Воронеж: Кварта, 2003. — 448 с.
• Шулепова Э. А. (руководитель научного проекта). Историко-культурное наследие Воронежа: материалы Свода памятников истории и культуры Российской Федерации. — Научно-документальное издание. — Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2000. — С. 286-293. — 575 с. — ISBN 5-900270-43-2.

Источники

• [vrnplus.ru/dostoprim.php?id=38 Улица Пушкинская, Воронеж] по источникам:
  • Акиньшин А. К. Храмы Воронежа // Воронеж, 1994. С. 11-16;
  • Акиньшин А.К, Ласунский О. Г. Записки старого пешехода // Воронеж, 1995. С.295-298;
  • Ласунский О. Г. Литературно-общественное движение в русской провинции. Воронеж, 1985. С. 157;
  • Попов П. Алфавит из наших улиц: улица Пушкинская//Воронежский курьер. 1994. 16 июля;
  • Попов П. Путешествие по прошлому и настоящему // Коммуна. 1989. 1 мая;

Отрывок, характеризующий Пушкинская улица (Воронеж)

Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.


Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.