Пушки острова Наварон

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пушки острова Навароне»)
Перейти к: навигация, поиск
Пушки острова Наварон
The Guns Of Navarone
Жанр

военная драма

Режиссёр

Джей Ли Томпсон

Продюсер

Карл Форман

Автор
сценария

Карл Форман

В главных
ролях

Грегори Пек
Дэвид Нивен
Энтони Куинн

Оператор

Освальд Моррис

Композитор

Дмитрий Тёмкин

Кинокомпания

Columbia Pictures, Highroad Productions

Длительность

159 мин

Бюджет

6 млн $

Страна

США США
Великобритания Великобритания

Год

1961

IMDb

ID 0054953

К:Фильмы 1961 года

«Пушки острова Наварон» (англ. The Guns Of Navarone) — военный кинофильм режиссёра Джей Ли Томпсона, вышедший на экраны в 1961 году. Экранизация одноимённого романа Алистера Маклина. Главные роли исполнили Грегори Пек, Дэвид Нивен и Энтони Куинн. Премия «Оскар» за визуальные эффекты, ещё шесть номинаций, в том числе как лучшему фильму года.





Сюжет

1943 год. Идёт Вторая мировая война. Группе британских «коммандос» приказано уничтожить немецкую береговую батарею с парой крупнокалиберных орудий, расположенную в труднодоступном и хорошо охраняемом каземате на острове Наварон в Эгейском море. Уничтожение батареи позволит провести мимо острова британский конвой, направленный для срочной эвакуации с острова Керос 2000 британских солдат (Додеканесская операция).

Попытки уничтожения орудий, скрытых в глубине скального массива острова и охраняемых с суши отборными войсками альпийского корпуса вермахта, а с воздуха зенитной артиллерией и истребительной авиацией люфтваффе, неоднократно проводились британскими войсками и ранее, однако потерпели сокрушительную неудачу. Мрачный утес оказывался неприступен и опасен. Пушки, расположенные на острове, с чудовищной меткостью поражали корабли британского флота. Эвакуация гарнизона Кероса оказалась на грани срыва.

В этих условиях командование союзных сил на Ближнем Востоке принимает решение направить на Наварон диверсионную группу, возглавляемую майором Роем Франклином и его старым товарищем Китом Меллори, известным в довоенное время альпинистом. В состав группы были отобраны опытные солдаты — капрал Миллер (подрывник, а в былые годы профессор), Кейси Браун по прозвищу «Мясник» (опытный моряк и механик), юный Спиро Паппадимос, некогда уехавший из Греции в Америку, а также грек Андреа, в прошлом полковник греческих вооруженных сил и непримиримый антифашист. Они должны сделать невозможное — взобраться на остров по отвесной скале, ранее считавшийся абсолютно неприступной, проникнуть вглубь Наварона, при поддержке местных подпольщиков пробраться в немецкий форт, где базируются опасные пушки, и взорвать эти орудия.

В ролях

Создание

Фильм снимался на греческом острове Родос. В картине не раз появляется Старый Город, а также акрополь Линдоса и бухта Энтони Куинна (названа так впоследствии).

Ошибочно считается, что в роли орудий острова использовались орудия с разобранного русского линкора «Воля» типа «Императрица Мария». Этот корабль после революции был уведён во французский порт Бизерта и после длительного простоя был продан на металлолом. Орудия калибром 305 мм с него были отправлены на грузовом пароходе в Финляндию во время второй мировой, но перехвачены немцами, отремонтированы и установлены в составе «Атлантического вала» в качестве береговой артиллерии. На самом деле в фильме были использованы 283-мм орудия с немецкого линкора "Гнейзенау", снятые с него после полученных в 1942 г. повреждений и использованные для создания береговой батареи у Розенбурга (район Хоек ван Холланд) в одиночных башнях типа LC/37.

Наследие

Развязка сюжета фильма (уничтожение каземата с пушками) использована Дж. Лукасом в его фильме «Звёздные войны: Эпизод VI — Возвращение джедая», в эпизоде захвата повстанцами контрольного центра щита Звезды смерти 2. Совпадают многие детали — вид бронированных ворот, особая форма немцев-артиллеристов (как у штурмовиков в ЗВ), попадание флота под огонь («все назад, поле не отключено!») и финальный взрыв.

У трэш-метал группы «Channel Zero» есть одноимённая песня «Guns of Navarone». У метал группы «Jag Panzer» есть песня «Mission (1943)», написанная под влиянием фильма.

Награды

  • 1962 — премия «Оскар» за лучшие спецэффекты (Билл Уоррингтон, Крис Гринхэм), а также 6 номинаций: лучший фильм (Карл Форман), лучший режиссёр (Джей Ли Томпсон), лучший адаптированный сценарий (Карл Форман), лучший монтаж (Алан Осбистон), лучшая музыка (Дмитрий Тёмкин), лучший звук (Джон Кокс)
  • 1962 — две премии «Золотой глобус»: лучший фильм — драма, лучшая музыка (Дмитрий Тёмкин); а также номинация за лучшую режиссуру (Джей Ли Томпсон)
  • 1962 — номинация на премию BAFTA за лучший британский сценарий (Карл Форман)
  • 1962 — номинация на премию Гильдии режиссёров США (Джей Ли Томпсон)
  • 1962 — номинация на премию «Гремми» за лучший саундтрек (Дмитрий Тёмкин)

См. также

Напишите отзыв о статье "Пушки острова Наварон"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Пушки острова Наварон

Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.