Цзинь Пуцун

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пу Цун»)
Перейти к: навигация, поиск
Цзинь Пуцун
金溥聰<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Генеральный секретарь совета по государственной безопасности Китайской Республики
с 25 марта 2014
Предшественник: Юань Цзяньшэн
Представитель Китайской Республики в США
27 сентября 2012 — 24 марта 2014
Предшественник: Юань Цзяньшэн
Преемник: Чэнь Люйсюнь
Генеральный секретарь Гоминьдана
17 декабря 2009 — 18 января 2011
Предшественник: Чжань Чуньбо
Преемник: Ляо Ляои
Вице Мэр Тайбэя
1 августа 2000 — 25 декабря 2006
Предшественник: Бай Сиошун
Преемник: У Чинцзи
 
Рождение: 30 августа 1956(1956-08-30) (67 лет)
Тайнань, Китайская Республика
Род: Цин
Отец: Айсиньгёро ЦзайшуоК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3411 дней]
Супруга: Чоу ХуйтинК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3411 дней]
 
Военная служба
Звание: К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3411 дней]

Цзинь Пуцун (кит. трад. 金溥聰, пиньинь: Jīn Pǔcōng$ род. 30 августа 1956 года, в Тайнане, Тайвань) — тайваньский политик маньчжурского происхождения, действующий генеральный секретарь Совета по государственной безопасности Китайской Республики. Ранее занимал посты генерального секретаря Гоминьдана (2009-2011) и вице-мэра Тайбэя (2002-2006).

Претендует на происхождение от маньчжурской императорской династии Китая Айсин Гёро, чему, однако, отсутствует надёжное подтверждение[1].

Напишите отзыв о статье "Цзинь Пуцун"



Примечания

  1. 曹長青. [www.libertytimes.com.tw/2009/new/dec/14/today-o6.htm 金溥聰是不是溥儀的堂弟?] (кит.), Taiwan: Liberty Times (14 декабря 2009).

Ссылки

  • [www.nsb.gov.tw/ Официальный сайт совета по государственной безопасности Китайской Республики]
К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Цзинь Пуцун

– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.