Пфайфенбергер, Хаймо

Хаймо Пфайфенбергер
Общая информация
Родился	29 декабря 1966(1966-12-29) (57 лет) Цедерхаус, Австрия
Гражданство	Австрия
Рост	185 см
Позиция	нападающий
Информация о команде
Команда	Вольфсберг
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
19??—1987	Цедерхаус
Клубная карьера*
1987—1988	Аустрия (Зальцбург)	? (?)
1988—1992	Рапид (Вена)	107 (42)
1992—1996	Аустрия (Зальцбург)	122 (58)
1996—1998	Вердер	43 (5)
1998—2004	Аустрия (Зальцбург)	106 (17)
Национальная сборная**
1989—1998	Австрия	40 (9)
Тренерская карьера
2005—2007	Ред Булл Зальцбург (дубль)
2007—2008	Грёдиг
2009—2010	Австрия (до 21 года)	помощник
2010	Аксамс-Гётценс (любители)
2010—2012	Грёдиг
2012—2014	Магна
2015–н.в.	Вольфсберг
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хаймо Пфайфенбергер (нем. Heimo Pfeifenberger; 29 декабря 1966, Цедерхаус, Австрия) — австрийский футболист и футбольный тренер. В настоящее время — главный тренер австрийского клуба «Вольфсберг».

Карьера

Клубная

Воспитанник футбольной школы клуба «Цедерхаус» из одноимённой коммуны. Профессиональную карьеру начал в 1987 году в зальцбургской «Аустрии», в 1988 году перешёл в венский «Рапид», за который сыграл 107 матчей и забил 42 мяча. В 1992 году вернулся в «Аустрию», в составе которой провёл 122 матча, забил 58 мячей, дважды стал чемпионом Австрии, дважды выиграл Суперкубок Австрии и дошёл с клубом до финала Кубка УЕФА в 1994 году, в том же году был признан футболистом года в Австрии. В 1996 году переехал в Германию, где выступал за бременский «Вердер», сыграв 43 матча и забив 5 мячей. В 1998 году снова вернулся в «Аустрию», за которую выступал вплоть до завершения профессиональной карьеры игрока в 2004 году, сыграв за это время 106 матчей, забив 17 мячей и став в составе команды финалистом Кубка Австрии в 2000 году.

В сборной

В составе главной национальной сборной Австрии играл с 1989 по 1998 год, проведя за это время 40 матчей и забив 9 мячей. Участник чемпионата мира 1990 года и чемпионата мира 1998 года.

Тренерская

После завершения карьеры игрока перешёл на тренерскую работу, с 2005 года работал тренером молодёжного состава клуба «Ред Булл». С 2007 года по 2008 год работал главным тренером в клубе «Грёдиг», выступающем в австрийской первой лиге. С 2009 года по 2010 год входил в штаб молодёжной сборной Австрии (до 21 года). В 2010 году после непродолжительной работы в любительском клубе вновь возглавил «Грёдиг».

Достижения

Командные

Чемпион Австрии: (2)

• 1993/94, 1994/95

Обладатель Суперкубка Австрии: (2)

• 1994, 1995

Финалист Кубка Австрии: (1)

• 1999/2000

Финалист Кубка УЕФА: (1)

• 1993/94

Личные

Футболист года в Австрии: (1)

• 1994

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=13204 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [rapidarchiv.at/spieler/pfeifenberger_heimo.html Статистика игрока на сайте Rapidarchiv.at]  (нем.)

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Пфайфенбергер, Хаймо

– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.