Пфайль, Иоахим
| Иоахим Пфайль | |
| Joachim von Pfeil und Klein Ellguth | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
Нойроде (ныне Нова-Руда), Провинция Нижняя Силезия |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Friedersdorf am Queis |
Иоахи́м Пфайль (Пфейль; Joachim von Pfeil und Klein Ellguth) — немецкий путешественник.
Биография
Родился в 1857 году. В 1873 году отправился с миссионерами в Наталь[de], где провёл четыре года и изучил наречия туземцев. Вернувшись в 1879 году на короткое время в Европу, Пфайль во второй раз отправился в Африку, поселился в Оранжевой республике и вместе с Вильсоном исследовал Лимпопо, но вследствие тяжкой болезни вернулся в Германию. Примкнув к обществу немецкой колонизации, Пфайль, вместе с Петерсом и Юльке, отправился в восточную Африку и занял области Узагара, Уками, Нгуру, Узегуха, Хуту, а также местность между Ньясса и морским берегом. Был представителем немецкого восточно-африканского общества[de] в Сомальских областях, потом перешёл на службу к Новогвинейской компании, совершил путешествие в Новую Гвинею, посетил архипелаг Бисмарка, находившийся в его управлении. Первым из европейцев прошёл полуостров Газелей, принадлежащий к Новой Померании, и в четырех различных местах перешёл через горный хребет острова Нового Мекленбурга, где до него был лишь миссионер Броун. В 1892 году Пфайль предпринял дальнее путешествие в юго-западную Африку, с целью расширить здесь немецкую колонизацию. Кроме многочисленных статей в специальных журналах, написал: «Vorschläge zur praktischen Kolonisation in Ostafrika» (Б., 1888).
Напишите отзыв о статье "Пфайль, Иоахим"
Литература
- Пфейль, Иоахим-Фридрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Пфайль, Иоахим
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
