Пшездецкий, Антоний Тадеуш
| Антоний Тадеуш Пшездецкий польск. Antoni Tadeusz Przezdziecki <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1739 — 1750 | ||
| Предшественник: | Людвиг Хаминский | |
| Преемник: | Антоний Михаил Пац | |
| ||
| 1750 — 1752 | ||
| Предшественник: | Иероним Флориан Радзивилл | |
| Преемник: | Кароль Станислав Радзивилл Пане Коханку | |
| ||
| 1752 — 1764 | ||
| Предшественник: | Доминик Мартин Волович | |
| Преемник: | Гервазий Людвик Оскирка | |
| ||
| 1764 — 1772 | ||
| Предшественник: | Михаил Антоний Сапега | |
| Преемник: | Иоахим Хрептович | |
| Рождение: | 5 сентября 1718 Тракай | |
| Смерть: | 28 марта 1772 (53 года) Варшава | |
| Род: | Пшездецкие | |
| Отец: | Александр Пшездцкий | |
| Мать: | Констанция Александра Каминская | |
| Супруга: | Катарина Огинская | |
| Дети: | Михаил, Август Доминик, Констанция, Елена и Марианна | |
| Награды: |
| |
Антоний Тадеуш Пшездецкий (5 сентября 1718, Тракай — 28 марта 1772, Варшава) — государственный деятель Великого княжества Литовского, писарь великий литовский (1739—1750), подчаший великий литовский (1750—1752), рефендарий великий литовский (1752—1764), подканцлер литовский (1764—1772). Полковник пятигорский и региментарий белорусской дивизии (1764). Староста минский, пинский, блудзенский и дэмбский.
Биография
Представитель шляхетского рода Пшездецких герба Рох III. Младший сын каштеляна инфлянтского Александра Пшездецкого (ок. 1665—1733/1734) и Констанции Александры Каминской.
Учился в Виленской академии. В 1739 году 21-летний Антоний Тадеуш Пшездецкий был избран от Стародубского повета, где он владел крупными имениями, депутатом в Трибунал Великого княжества Литовского. В том же году его избрали маршалком Трибунала. Избирался также посол на сеймы в 1740, 1744, 1750, 1752 и 1754 годах. Был одним из самых убеждённых сторонников магнатской партии Чарторыйских в Великом княжестве Литовском.
22 августа 1739 года за заслуги правитель Речи Посполитой Август III (1734—1763) назначил Антония Тадеуша Пшездецкого новым писарем великим литовским. 1 сентября 1750 года получил должность подчашего великого литовского, 7 июня 1752 года после смерти Доминика Воловича стал рефендарием великим литовским. В 1764-1772 годах занимал должность подканцлера великого литовского.
В 1764 году Антоний Тадеуш Пшездецкий был одним из организаторов и реальных лидеров созданной генеральной конфедерации Великого княжества Литовского. В 1764 году был избран послом на конвокационный сейм, участвовал в избрании на престол Станислава Августа Понятовского. На элекционном сейме Станислав Август Понятовский доверил Антонию Пшездецкому малую литовскую печать, публично отдав честь его заслугам. В том же 1764 году стал полковником пятигорским и региментарием белорусской дивизии.
В 1768 году выступал против отправки правительственных сил против отрядов барских конфедератов. В августе 1772 года после первого раздела Речи Посполитой многие имения Пшездецкого были аннексированы русскими.
3 августа 1757 года стал кавалером Ордена Белого Орла.
Антоний Тадеуш Пшездецкий, став в 1764 году подканцлером, был правой рукой канцлера великого литовского князя Михаила Фредерика Чарторыйского, с которым его связывала крепкая дружба, и ревностным сторонником реформ, которые задумала «Фамилия».
Заботливый и рачительный хозяин, Антоний Тадеуш Пшездецкий значительно увеличил свои собственные владения, купив у Сапег графство Заславское (город Заслав с прилегающими имениями). Туда он перенёс свою главную резиденцию и заложил семейный погост. Благодаря брачному союзу с Катариной Огинской приобрёл третью часть обширных владений Огинских, в том числе Чёрный Остров на Подолье. Первым стал титуловать себя графом «на Заславе и Чёрном Острове».
28 марта 1772 года 53-летний граф Антоний Тадеуш Пшездецкий скончался в Варшаве, предварительно составив 11 марта завещание.
Семья и дети
Женился на княгине Катарине Огинской, дочери воеводы трокского князя Юзефа Тадеуша Огинского (1700—1736) и Анны Вишневецкой (1700—1732). Дети:
- Михаил Пшездецкий (1747—1799), граф на Черном Острове, писарь великий литовский, староста пинский
- Август Доминик Пшездецкий (1760—1782), граф на Заславе, староста минский
- Констанция Пшездецкая, жена с 1766 года великого канцлера литовского Иоахима Хрептовича (1729—1818)
- Елена Пшездецкая (1753—1821), жена последнего воеводы виленского, князя Михаила Иеронима Радзвилла (1744—1831)
- Марианна Пшездецкая, жена генерал-майора литовских войск Игнацы Тизенгауза (1760—1822)
После смерти отца старший сын Михаил Пшездецкий переехал на Подолье, а младший — Август Доминик остался в Литве.
Напишите отзыв о статье "Пшездецкий, Антоний Тадеуш"
Литература
- Dygdała J. Antoni Tadeusz Przezdziecki // Polski Słownik Biograficzny. — T. XXIX, 1986. — S. 51—54.
- Żychliński T. Złota księga szlachty polskiej. — Poznań. — T. 1-31, 1879—1908.
Отрывок, характеризующий Пшездецкий, Антоний Тадеуш
Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
