Пшеничный, Олег Викторович
 | ||||||||||
| Личная информация | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Полное имя: |
Олег Викторович Пшеничный | |||||||||
| Дата рождения: |
24 февраля 1973 (51 год) | |||||||||
| Гражданство: | ||||||||||
| Позиция: | ||||||||||
| Клуб(ы): |
| |||||||||
|
Награды и медали
| ||||||||||
Олег Викторович Пшеничный (24 февраля 1973 года) - мастер спорта СССР (хоккей с мячом), двукратный вице-чемпион мира.
Биография
О.В. Пшеничный начал игровую карьеру в Новосибирске. За шесть сезонов он стал одним из лучших вратарей страны, чемпионом и вице-чемпионом.
Следующим клубом Олега стал армейский клуб Екатеринбурга.
В 2001 году Пшеничный перешёл в первоуральский «Уральский трубник».
Привлекался в сборную, в составе которой дважды становился вице-чемпионом мира.
В настоящее время работает тренером вратарей в «Сибсельмаше»
Достижения
Двукратный серебряный призер чемпионатов мира - 1995, 1997
Бронзовый призер турнира на призы Правительства России - 1994
Чемпион России - 1995
Серебряный призер чемпионата России - 1994
Серебряный призер чемпионатов мира среди юношей - 1989
Серебряный призер чемпионатов мира среди юниоров - 1992
Входил в список 22 лучших игроков сезона - 1993, 1994, 1995, 1996
Входил в лучший вратарь сезона - 1994
Напишите отзыв о статье "Пшеничный, Олег Викторович"
Ссылки
- [sibselmash.nsk.ru/club.php?bs=6 Олег Викторович Пшеничный] на сайте ХК «Сибсельмаш»
|
|||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пшеничный, Олег Викторович
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
