Киприан (Пыжов)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Киприан и фамилией Пыжов.

Киприан (Пыжов)
Дата рождения:	7 (20) января 1904(1904-01-20)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Российская империя
Гражданство:	США США
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	2 апреля 2001(2001-04-02) (97 лет)
Место смерти:	Джорданвилл, США

Архимандри́т Киприа́н (в миру Кири́лл Дми́триевич Пыжо́в; 7 (20) января 1904, Санкт-Петербург — 2 апреля 2001, Джорданвилл, штат Нью-Йорк, США) — архимандрит Русской православной церкви заграницей, иконописец и художник, насельник Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле. «Иконописец всего зарубежья».

Биография

Отец, Димитрий Михайлович Пыжов, принадлежавший к дворянскому роду Пыжовых, вскоре после рождения сына был назначен земским начальником в Бежецком уезде Тверской губернии.

Кирилл провёл детство и юность в Бежецке. Там в 1912 году умерла мать, Александра Стринская — художница, выпускница Московского училища живописи, ваяния и зодчества.

После февральской революции Кирилл Пыжов с отцом и братьями, Евгением и Георгием, переселяется в Петроград, где им пришлось испытать нужду и голод. К концу лета 1918 года они уезжают в Щигры Курской губернии.

Во время Гражданской войны Щигры были заняты Добровольческой армией, и Пыжовы отправились в Крым, где Кирилл в возрасте пятнадцати лет был принят в Белую армию.

С частями Белой армии эвакуировался в Константинополь, затем, в 1920 году через Галлиполи — в Болгарию.

В Софии Кирилл поступает в Александровское военное училище, где он пребывает три года до расформирования в 1923 году.

Из Болгарии Кирилл уезжает во Францию через Болгарию к своему старшему брату. Вскоре после переселения Кирилла в Париж приехали его отец и брат Георгий. Поселившись втроём, братья Пыжовы специализируются по малярному ремеслу. По вечерам братья посещают Монпарнасскую школу живописи и рисования, где преподавали профессора из Академии Де Боз Арт. Расписал один из ресторанов Монмартра и участвовал в создании декораций к фильму «Дон-Кихот» Георга Пабста (1932) с Фёдором Шаляпиным в главной роли.

Потом Кирилл переехал в Ниццу. В Ницце брал уроки иконописи у Тамары Ельчаниновой, был духовным сыном о. Александра Ельчанинова. Стал защитником и проповедником строго православного церковного искусства.

Узнав в 1932 году о типографском братстве Преподобного Иова Почаевского в селе Ладимирове, в Закарпатской Руси, решил отправиться туда и там трудиться. В том же году стал послушником монастыря преподобного Иова Почаевского в селе Ладимирово на Пряшевской Руси в Чехословакии.

Осенью 1933 года архимандритом Виталием (Максименко) пострижен в рясофор с именем Киприан.

По поручению архимандрита Виталия (Максименко) начал расписывать монастырский храм. Первая роспись храма была выполнена в течение 1934 года. Проявил себя также, как талантливый книжный иллюстратор и график.

В 1938 года инок Киприан рукоположён в сан иеродиакона. В 1940 году прибывшим из Югославии митрополитом Анастасием (Грибановским) рукоположен во иеромонаха и назначен настоятелем церкви в словацком селе Вышний Орлик.

В годы II Мировой войны жил с монахами в Берлине.

В 1946 году вместе с Братством преподобного Иова Почаевского переехал в США и обосновался в Свято-Троицком монастыре возле Джорданвилла (штат Нью-Йорк). Был келейником митрополита Анастасия (Грибановского).

В 1955 году возведён в сан игумена, в 1964 году — в сан архимандрита. Профессор Свято-Троицкой Духовной семинарии в Джорданвилле.

Вместе со своим учеником Алипием (Гамановичем) исполнил росписи Свято-Троицкого собора, строительство которого было окончено в 1950 году.

Много сил посвятил развитию в странах русского рассеяния древнерусской канонической школы иконописи, был основателем джорданвилльской иконописной школы и расписал 14 храмов. Автор картин, рисунков, рождественских и пасхальных открыток, выполненных акварелью, гуашью и маслом. В 1988—1989 годах в Джорданвилле прошла его мемориальная выставка.

Был воспитателем многих поколений семинаристов и духовником многих русских эмигрантов, монашествующих и архиереев.

Скончался 2 апреля 2001 года в Джорданвилле. Похоронен в усыпальнице за алтарём главного Свято-Троицкого собора в Джорданвилле.

Написал воспоминания, которые были опубликованы в 2008 в журнале «Пастырь».

Ссылки

• [zarubezhje.narod.ru/kl/k_093.htm Архимандрит Киприан (Пыжов Кирилл Дмитриевич) (1904—2001)]
• [www.dommuseum.ru/index.php?m=dist&pid=6287 КИПРИАН (Пыжов Кирилл Дмитриевич)]
• [www.tez-rus.net/ViewGood39592.html ПЫЖОВ Кирилл Дмитриевич В монашестве КИПРИАН 7 янвавря 1904, Санкт-Петербург — 20 марта / 2 апреля 2001]
• [bezh-citi.ru/izvestn/159-puzhov.html Архимандрит Киприан (Пыжов)]
• [pyzhov.net/?q=/znamenitye_odnofamiljcy АРХИМАНДРИТ КИПРИАН И ИКОНОПИСНАЯ ШКОЛА]
• [www.russianorthodoxchurch.ws/STATII/iconographyfrkiprian.html «К познанию того, что такое православная иконопись»] (статья)

Отрывок, характеризующий Киприан (Пыжов)

Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.