Фамен, Пьер-Ноэль

Пьер Ноэль Фамен (1740, Париж — 1830, Париж) — французский учёный и драматург.

С отличием окончил учёбу в Горкурском колледже, где специализировался на физике, праве и богословии, после чего некоторое время работал прокурором, а в 1772 году принял духовный сан и был назначен кюре в Саннуа. В 1780 году стал воспитателем и домашним учителем малолетних детей герцога Орлеанского. С 1783 по 1798 год вёл при Пале-Рояле курс лекций по физике, которые были открыты для всех и бесплатны. После начала в 1789 году Великой Французской революции сопровождал по Франции баронессу Крюден и её детей. С 1798 года работал в Версальском музее.

Главные научные работы и пьесы его авторства: «Cours abrégé de physique expérimentale» (Париж, 1791); «Considérations sur le danger des lumières trop vives pour l’organe de la vue» (1802); «L’obligeant maladroit» (1792, комедия в трёх актах); «Les deux perdrix» (комедия в одном акте); «Carmen pacis» (1801); «Divertissements en prose mêlés de chants» (1802); «Mes opuscules et amussements littéraires» (1821). Кроме того, Фамин выполнил перевод на французский язык «School of scandal» Шеридана.

Литература

• При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• [archive.org/stream/agf6662.0016.001.umich.edu#page/1185/mode/2up Статья] в La Grande Encyclopédie  (фр.)

Отрывок, характеризующий Фамен, Пьер-Ноэль

В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.