Юлен, Пьер-Огюстен

Пьер-Огюстен Юлен
фр. Pierre-Augustin Hulin
Генерал Юлен
Дата рождения	6 сентября 1758(1758-09-06)
Место рождения	Париж, Франция
Дата смерти	10 января 1841(1841-01-10) (82 года)
Место смерти	Париж, Франция
Принадлежность	Франция Франция
Род войск	Пехота
Годы службы	1771 – 1815
Звание	Дивизионный генерал
Часть	Императорская гвардия
Командовал	Пешие гренадеры гвардии
Сражения/войны	Лоди (1796)
Награды и премии

Пьер-Огюстен Юлен (фр. Pierre-Augustin Hulin; 6 сентября 1758, Париж — 10 января 1841, Париж) — французский военный деятель, дивизионный генерал (9 августа 1807 года), граф Юлен и Империи (декрет от 19 марта 1808 года, патент подтверждён 26 апреля 1808 года), участник революционных и наполеоновских войн, а также взятия Бастилии, один из двух командиров штурмовавших.

Биография

Согласно немецким источникам (de) и ЭСБЕ, Юлен — родом из Женевы, был часовых дел мастером и прибыл в 1787 году в Париж. Согласно французской статье (fr), Юлен — сын парижского торговца полотном; поступил на военную службу в 1771 году в пехотный полк Шампани (fr), 1772 год провёл в полку швейцарских гвардейцев, где был произведён в сержанты 7 августа 1780 года.

Один из двух королевских офицеров, избранных вооруженной многочисленной толпой начальником в штурме Бастилии. Другим офицером был немец Эли (Élie).

Робеспьер, опасаясь Юлена, не одобрявшего его мер, подвёрг его заключению. Получив после 9 термидора свободу, Гюлен вернулся к военной службе; в итальянском походе 1796 г. был адъютантом Наполеона; в 1804 г. председательствовал в военно-судной комиссии, осудившей на смерть герцога Энгиенского.

Возведённый в начале империи в бароны, позднее — в графы, Юлен назначался Наполеоном туда, где требовались особенная твёрдость и преданность: в 1805 г. губернатором Вены, в 1806 г. — Берлина, а во время похода Наполеона в Россию оставлен комендантом Парижа; получил тяжёлую рану в челюсть во время заговора Малле (Мале, Клод-Франсуа) и получил прозвище «général bouffe la balle» («генерал пулю жрал»; генерал, съевший пулю).

Во время Ста дней он снова был комендантом Парижа; после второго возвращения Бурбонов был выслан из Франции. В 1819 г. ему было разрешено вернуться во Францию.

Вследствие указаний Савари на Юлена как на главного виновника в казни герцога Энгиенского, Юлен в 1824 г. опубликовал в свою защиту «Объяснительную записку» (Explications au sujet du jugement du duc d’Enghien, ([www.bmlisieux.com/curiosa/hulin.htm текст]).

Умер в январе 1841 года, похоронен на парижском кладбище Монпарнас (участок 15).

Воинские звания

• сержант (7 августа 1780 года);
• капитан (15 января 1789 года);
• командир батальона (7 мая 1795 года);
• командир бригады (15 августа 1796 года);
• полковник (24 сентября 1803 года);
• бригадный генерал (29 августа 1803 года);
• дивизионный генерал (9 августа 1807 года).

Награды

• Легионер ордена Почётного легиона (11 декабря 1803 года);
• Командор ордена Почётного легиона (14 июня 1804 года);
• Великий офицер ордена Почётного легиона (30 июня 1811 года);
• Большой крест ордена Воссоединения (3 апреля 1813 года);
• Командор ордена Железной короны (Королевство Италия);
• Орден Пфальцского льва (Королевство Бавария).

Ссылки

• Гюллен, Пьер-Августин // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Юлен, Пьер-Огюстен

– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.