Моруа, Пьер

Пьер Моруа Pierre Mauroy<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Франции 8-й Премьер-министр Пятой республики
22 мая 1981 года — 17 июля 1984 года
Президент:	Франсуа Миттеран
Предшественник:	Раймон Барр
Преемник:	Лоран Фабиус
Рождение:	5 июля 1928(1928-07-05) Картиньи, департамент Нор, Франция
Смерть:	7 июня 2013(2013-06-07) (84 года) Кламар, департамент О-де-Сен, Франция
Партия:	Социалистическая партия Франции
Награды:

Пьер Моруа (фр. Pierre Mauroy, 5 июля 1928 года, Картиньи, департамент Нор, — 7 июня 2013 года, Кламар, департамент О-де-Сен) — французский политик-социалист, премьер-министр Франции с 22 мая 1981 года по 17 июля 1984 года.

Биография

Родился в Картиньи департамент Нор в семье учителя, Окончил педагогическое училище, по профессии преподаватель в системе производственного обучения.

Работал учителем, руководил молодёжным движением Соцпартии и профсоюзом технических преподавателей. В 1945 году примкнул к социалистическому движению.

В 1950—1958 годах — национальный секретарь организации Социалистическая молодёжь Франции. В 1955—1959 годах — генеральный секретарь профсоюза работников колледжей производственного обучения Федерации национального образования. С 1961 года — секретарь федерации социалистической партии СФИО в родном департаменте Нор, одного из трёх крупнейших в партии. С 1963 года — член политбюро, а с 1966 года — заместитель генерального секретаря (Ги Молле) СФИО. В 1965—1968 годах — член исполкома Федерации демократических и социалистических сил.

В 1971 поддержал Франсуа Миттерана и стал его заместителем в реорганизованной Соцпартии, возглавил её северную федерацию и был избран национальным секретарём партии по вопросам координации (1971—1979 годы). В 1973 году избран мэром Лилля, главного города своего департамента, и депутатом Национального собрания Франции.

Вскоре, однако, он оказался в оппозиции Миттерану, увольнявшему из партии бывших членов СФИО в пользу членов своего «ближнего круга». Он блокировался с Мишелем Рокаром, внутрипартийным оппонентом Миттерана и кандидатом ОСП на выборах-1969, в 1979 году. Однако Миттеран не изгнал из партии ни Рокара, ни Моруа, а второго даже сделал своим доверенным лицом перед выборами-1981.

На должности премьер-министра

После победы на президентских выборах 1981 года Франсуа Миттеран назначил Моруа премьер-министром и распустил парламент с целью получить большинство и в законодательных органах. Кабинет Моруа впервые после 1946 года включал министров-коммунистов. Последующие выборы дали в парламенте однородное президентское большинство.

Кабинет Моруа провёл важные социальные законы, сократил рабочую неделю до 39 часов и ввёл пенсию в 60 лет. Однако Моруа пытался противодействовать политической программе социалистов, принятой Миттераном в 1983. В следующем году он подал в отставку.

В 1988—92 гг. — (после переизбрания Миттерана на второй срок, когда Рокар стал премьером) Моруа был первым секретарём СПФ и стремился примирить партию, раздираемую внутренней борьбой между «рокардианцами» и непосредственным окружением Миттерана (такими, как Лионель Жоспен).

Председатель Социнтерна

В 1992—99 гг. — председатель Социнтерна, избран в Сенат Франции. В 2001 года ушёл в отставку с поста мэра Лилля, его преемницей стала Мартин Обри, также видная деятельница социалистов. Моруа считается моральным авторитетом французских левых. При выдвижении кандидатуры на выборы-2007 поддержал Сеголен Руаяль.

Награды

• Офицер Национального ордена Квебека

См. также

• Пьер Моруа (стадион)

Отрывок, характеризующий Моруа, Пьер

– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.