Ришар, Пьер
Поделись знанием:
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
(перенаправлено с «Пьер Ришар»)
| Пьер Ришар | |
| Pierre Richard | |
 Канны, 2015 год | |
| Имя при рождении: |
Пьер Ришар Морис Шарль Леопольд Дефе |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1958 — наст. время |
Пьер Риша́р Мори́с Шарль Леопо́льд Дефе́ (фр. Pierre Richard Maurice Charles Léopold Defays; 16 августа 1934, Валансьен) — французский киноактёр-комик и кинорежиссёр.
Содержание
Биография
Родился 16 августа 1934 года в семье текстильного промышленника. Отец Ришара, разорившись, бросил жену, когда сыну было 3 года. Поскольку средств для содержания ребёнка у него не было, отдал его на попечение в семью своего деда, потомка старинного аристократического рода, который жил на севере Франции. Сам актёр говорил[1], что получил интересный личный опыт из своего детства — его дед по отцовской линии принадлежал к аристократии и респектабельным буржуа, не одобрял брак сына и отправил внука учиться в обычный пансионат, где мальчик учился вместе с детьми простых рабочих. Дед по материнской линии был простым моряком, с которым он убегал на выходных ловить рыбу. Именно он поощрял способности Ришара к актёрству. Чтобы найти общий язык с одноклассниками, мальчик по совету деда развлекал их шутками. По достижении совершеннолетия Пьер Ришар уехал в Париж поступать на драматические курсы, против чего выступал его дед. Это послужило поводом для разрыва с семьёй.
У актёра два сына, оба музыканты: Оливье Дефе (Olivier Defays) — саксофонист, и Кристоф Дефе (Christophe Defays) — контрабасист.
Актёр
Ему удалось поступить на знаменитые драматические курсы Шарля Дюллена (фр. Charles Dullin), а затем он проходил стажировку у Жана Вилара. Однако в театре ему не везло; ему всегда давали роли второго плана.
Ему приходилось подрабатывать выступлениями на подмостках кафе-театров, рядовых кабаре и престижных мюзик-холлов. Ришар хорошо танцевал.
В 1967 году его пригласил режиссёр Ив Робер (фр. Yves Robert) для съёмок в фильме «Блаженный Александр». В дальнейшем Ришар снялся у него в известных фильмах о приключениях высокого блондина.
В 1976 году Пьер Ришар снялся в фильме «Игрушка» режиссёра Франсиса Вебера.
В 1981 году в фильме того же Вебера «Невезучие» родился знаменитый комический дуэт Пьера Ришара и Жерара Депардьё. Этот фильм дал рекордные кассовые сборы, и Вебер снял ещё два фильма с этими актёрами: «Папаши» и «Беглецы» (1986).
В 1996 году Ришар снялся в фильме грузинского режиссёра Наны Джорджадзе в политическом комедийном фарсе «Тысяча и один рецепт влюблённого кулинара». На кинофестивале в Карловых Варах Ришар был удостоен приза за лучшую мужскую роль.
С 1996 года Пьер Ришар играет в театре «Алеф». Со спектаклем «Убийство в Вальпараисо» он побывал в России, на Украине, в Белоруссии.
В 2015 году во Франции состоялась премьера фильма «Агафья», снятого по мотивам рассказов А. П. Чехова. В этом фильме спустя почти 30 лет вновь воссоединился актёрский дуэт Пьера Ришара и Жерара Депардьё[2].
Кинорежиссёр
Свой первый фильм «Рассеянный» Ришар снял в 1970 году. В 1988 году он представил на Х фестивале Нового Латиноамериканского кино свой документальный фильм «Расскажите мне о Че», снятый им на Кубе. В этот фильм вошли воспоминания людей, близко знавших кубинского революционера Эрнесто Че Гевару, а также кадры кинохроники, на которых он был запечатлён.
В конце 1970-х годов Пьер Ришар основал свою компанию «Фиделин фильм», занимавшуюся производством и прокатом фильмов, а также выпуском пластинок с песнями самого Пьера Ришара.
Винодел
Кроме собственной киностудии Пьер Ришар, по совету своего друга Жерара Депардьё, приобрёл виноградники на юге Франции. Ежегодно им выставляется на продажу несколько десятков тысяч бутылок вина, которое экспортируется в Бельгию.
Фильмография
- 1958 — Монпарнас-19 / Les amants de Montparnasse — студент-художник (нет в титрах)
- 1967 — Идиот в Париже / Un idiot à Paris — полицейский
- 1968 — Счастливчик Александр / Alexandre le bienheureux — Колибер
- 1968 — Пленница (заключённая) / La prisonnière — художник (нет в титрах)
- 1969 — Трое мужчин на лошади / Trois hommes sur un cheval — художник
- 1969 — Коклюш / La coqueluche — Пьер
- 1970 — Рассеянный / Le Distrait — Пьер Малаке
- 1971 — Несчастья Альфреда / Les Malheurs d’Alfred — Альфред Дюмонтье
- 1972 — Высокий блондин в чёрном ботинке / Le Grand Blond avec une chaussure noire — Франсуа Перрен
- 1973 — Самая безумная причина / La Raison du plus fou… — студент на мотоцикле
- 1973 — Джульетта и Джульетта / Juliette & Juliette — Боб Розенек
- 1973 — Я ничего не знаю, но всё скажу / Je sais rien, mais je dirai tout — Пьер Гастье-Леруа
- 1974 — Возвращение высокого блондина / Le Retour du grand blond — Франсуа Перрен
- 1974 — Он начинает сердиться (Горчица бьёт в нос) / La Moutarde Me Monte Au Nez — Пьер Дюруа
- 1974 — Облако в зубах / Un nuage entre les dents — Прево
- 1975 — Слишком – это слишком / Trop c’est trop — Энри
- 1975 — Не упускай из виду / La Course A L’echalote — Пьер Видаль
- 1976 — Дальше некуда / On Aura Tout Vu — Франсуа Перрен
- 1976 — Робинзоны Черепашьего острова / Les naufragés de l'île de la Tortue— Жан-Артюр Бонавантюр
- 1976 — Игрушка / Le Jouet — Франсуа Перрен
- 1978 — Я робкий, но я лечусь / Je Suis Timide Mais Je Me Soigne — Пьер Рено
- 1978 — Побег / La Carapate — Жан-Филипп Дюрок
- 1980 — Это не я, это — он! / C’est pas moi, c’est lui — Пьер Ренар
- 1980 — Укол зонтиком / Le Coup Du Parapluie — Грегуар Лекомт
- 1981 — Невезучие / La Chèvre (Козочка) — Франсуа Перрен
- 1983 — Как снег на голову (Невпопад) / Un chien dans un jeu de quilles — Пьер Коэн
- 1983 — Папаши / Les Compères — Франсуа Пиньон
- 1984 — Близнец / Le Jumeau — Матиас Дюваль
- 1985 — Сцены из жизни / Tranches de vie — Дюбуа
- 1985 — Короли шутки / Les Rois du gag — играет самого себя
- 1986 — Беглецы / Les Fugitifs — Франсуа Пиньон
- 1988 — Налево от лифта / À gauche en sortant de l’ascenseur — Ян Дюкодре
- 1988 — Гвоздоед / Mangeclous — Пинас Саляль
- 1990 — Разрешите вас подвезти / Bienvenue A Bord — путешественник автостопом
- 1990 — Служебное продвижение через канапе / Promotion canapé — информатор
- 1991 — Мечтать не вредно / On peut toujours rêver — Шарль Буалев
- 1992 — Старая каналья / Vieille canaille — Чарли
- 1993 — Психи на воле / La Cavale des fous — Бертран Домаль
- 1994 — Партия в шахматы / La partie d’echecs — Амбруаз
- 1995 — Супружеская любовь / L’amour conjugal — Скиррат
- 1996 — Тысяча и один рецепт влюблённого кулинара / Les Milles et une recettes du cuisinier amoureux — Паскаль Ицхак
- 1997 — Прямо в стену / Droit dans le mur — Ромен
- 2000 — Без семьи / Sans famille — Виталис / Витало Педротти
- 2000 — Лето, или 27 потерянных поцелуев / L’Été de mes 27 baisers — Капитан
- 2003 — Знакомьтесь, Ваша вдова / Mariées mais pas trop — Морис Доннэ/ Maurice Donnay
- 2003 — Ключи от машины / Les Clefs de bagnole — комедиант, отказавшийся вернуться с Лораном
- 2003 — Робинзон Крузо / Robinson Crusoé — Робинзон Крузо
- 2004 — Когда нас не станет / En attendant le déluge — Жан-Рене
- 2004 — Транзит / Transit — '
- 2005 — Кактус / Le Cactus — Кристиан
- 2006 — Счастливый шанс / Essaye-moi — отец Ив-Мари
- 2006 — Змей / Le Serpent — Сендрас
- 2006 — Парижане — Михаил Кувалдин
- 2008 — Миа и Мигу / Mia et le Migou — Педро
- 2008 — Париж! Париж! / Faubourg 36 — месье ТФС
- 2009 — Король Гийом / King Guillaume — Вильям Фернан
- 2009 — Виктор / Victor — Виктор Корбен
- 2009 — Киноман / Cinéman — играет самого себя
- 2010 — Счастливчик / Le Bonheur de Pierre — Пьер Мартен
- 2012 — А давайте жить все вместе? / Et si on vivait tous ensemble? — Альбер
- 2012 — Мои герои / Mes héros — Жан
- 2013 — Продавец игрушек — месье Дюфен
- 2014 — Махни крылом / Gus — Petit oiseau, grand voyage — Дариус (озвучивание)
- 2015 — Агафья / Agafia — друг Савки
Режиссёр
- 1970 — Рассеянный / Le Distrait
- 1971 — Несчастье Альфреда / Les Malheurs d’Alfred
- 1973 — Я ничего не знаю, но всё скажу / Je sais rien, mais je dirai tout
- 1978 — Я робкий, но я лечусь / Je Suis Timide Mais Je Me Soigne
- 1980 — Это не я, это — он! / C’est pas moi, c’est lui
- 1991 — Мечтать не вредно / On peut toujours rêver
- 1997 — Прямо в стену / Droit dans le mur
Интересные факты
- Первую большую роль в кино Ришар получил в 33 года.
- В интервью Пьер Ришар рассказал, что его дед был актёром. Он умер, когда Пьеру было 12 лет, и перед смертью предсказал: «Мой внук Пьер — единственный, кто добьётся чего-то в жизни». «В трудные моменты я смотрел на звёзды и верил, что всё будет хорошо. Просто надо запастись терпением», — говорит Ришар.[3]
- В целом ряде фильмов («Высокий блондин в чёрном ботинке», «Возвращение высокого блондина», «Дальше некуда», «Игрушка», «Невезучие») персонажей Ришара зовут Франсуа Перрен (в двух — Франсуа Пиньон) при том, что это люди различных профессий и биографий[4].
- До сих пор ездит по Парижу на мотоцикле, который у него уже 40 лет.
Напишите отзыв о статье "Ришар, Пьер"
Ссылки
- [www.pierre-richard.fr Официальный сайт Пьера Ришара] (фр.)
- [pierre-richard.ru/ pierre-richard.ru - Сайт, посвящённый Пьеру Ришару] (рус.)
- Пьер Ришар (англ.) на сайте Internet Movie Database
Примечания
- ↑ в интервью, данному к своему 75-летнему юбилею Первому каналу (2009)
- ↑ [chto-proishodit.ru/news/2014/12/30/1167009896 Жерар Депардье и Пьер Ришар снова вместе: актеры снимутся в картине по мотивам рассказов Чехова]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=xfjsi99N-M0 Эксклюзивное интервью Пьера Ришара] (2010) в рамках программы «Настроение» на ТВЦ.
- ↑ книга И. Мусский, 100 великих актёров
Отрывок, характеризующий Ришар, Пьер
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
