Пьеха, Эдита Станиславовна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эдита Пьеха
Основная информация
Имя при рождении

Эдит-Мари Пьех́а (фр. Édith-Marie Piecha)

Дата рождения

31 июля 1937(1937-07-31) (86 лет)

Место рождения

Нуайель-су-Ланс (департамент Па-де-Кале, Франция)

Годы активности

1955 — наши дни

Страна

Франция ФранцияПольша ПольшаСССР СССРРоссия Россия

Профессии

певица, актриса

Певческий голос

контральто

Жанры

эстрада

Награды
[edyta.ru u]

Эди́та Станисла́вовна Пье́ха (фр. Édith-Marie Pierha[1]; польск. Edyta Piecha; 31 июля 1937, Нуайель-су-Ланс, Франция) — советская и российская эстрадная певица (контральто), актриса. Народная артистка СССР (1988).





Биография

Родилась 31 июля 1937 года в шахтёрском городке Нуайель-су-Ланс на севере Франции в 200 км от Парижа (департамент Па-де-Кале).

Отец — Станислав Пьеха, шахтёр, умер в 1941 году от силикоза[2][3]. Мать — Фелиция Королевская, полька. Старший брат Павел Пьеха (19271944), после смерти отца 3 года работал в шахте, умер от туберкулёза в 17 лет[3]. Во Франции Эдита говорила на двух языках — немецком и французском[2]. Когда закончилась война, она с классом и их учительницей пела французский гимн «Марсельезу»[4].

В 1946 году вместе с матерью, отчимом — шахтёром Яном Голомбом (Jan Gołąb) и младшим братом Юзефом (род. 1945)[3] уехала в Польшу, жили в шахтёрском городе Богушове в Силезии. Обучаясь в школе, учила польский язык, так как живя во Франции, его знала на уровне разговорного[2], пела в хоре. Эдита хотела стать учительницей, поэтому училась в педагогическом лицее в Валбжихе (окончила с отличием), занималась спортом[2][3].

В 1955 году, после конкурса в Гданьске, получила направление на учёбу в СССР[3]. Эдита выбрала Ленинград, педагогический институт им. Герцена. Но по приезде в СССР выяснилось, что в том году не было набора на кафедру психологии, и Эдита поступила в Ленинградский государственный университет им. Жданова (ЛГУ; окончила в 1964 году). Занимаясь на отделении психологии философского факультета Ленинградского университета, учила русский язык, записалась в хор польского землячества, а позднее была приглашена руководителем ансамбля студентов консерватории Александром Броневицким в ансамбль.

В новогоднюю ночь с 1955 на 1956 по приглашению Александра Броневицкого выступила с ансамблем студентов консерватории в Ленинградской консерватории с песней «Красный автобус» (Autobus czerwony) Владислава Шпильмана (на польском языке).

Первое же выступление стало триумфом польской студентки — она четыре раза пела "на бис", а буквально на следующий день о ней и о студенческом коллективе узнал весь Ленинград. Концерты мешали учёбе в университете, и наоборот. Эдита добилась, чтобы ей разрешили учиться заочно, для этого она ездила в Москву на приём к министру образования[2].

Стала солисткой ансамбля, который в 1956 году получил название «Дружба». Это название придумала сама Эдита Пьеха перед выступлением ансамбля 8 марта 1956 года в филармонии. Уже в 1956 году Пьеха снялась в документальном фильме «Мастера ленинградской эстрады» с песнями «Красный автобус» и «Гитара любви», в том же году на «Ленгрампластмассе» были записаны первые её грампластинки. В 1957 с программой «Песни народов мира» ансамбль «Дружба» и Эдита Пьеха завоевали золотую медаль и звание лауреатов VI Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве и после этого стал профессиональным коллективом Ленконцерта.

Однако свою профессиональную творческую деятельность артистка отсчитывает с осени 1957 года — когда впервые увидела своё имя на афише. Вместе с «Дружбой» Э. Пьеха выступала в десятках стран мира, в том числе в Польше, Чехословакии, ФРГ, Финляндии, ГДР, Венгрии, Австрии, на Кубе, в Гондурасе, Боливии, Перу. Э. Пьеха пела на сцене парижской «Олимпии» по приглашению Б. Кокатрикса, выступала в Монголии, США, Афганистане[5].

В 1959 году ансамбль «Дружба» был расформирован за пропаганду джаза, за то, что певица коверкает русский язык, а музыканты ансамбля — стиляги. В новом составе ансамбль возобновил свою деятельность после смотра в Министерстве культуры, благодаря Александру Броневицкому[2].

По мнению Леонида Парфёнова, в начале шестидесятых "ее манеры заграничной гостьи и неослабевающий с годами акцент считаются эталоном элегантности"[6].

За 20 лет работы в ансамбле «Дружба» приходили и уходили многие музыканты. Неизменными оставались руководитель коллектива Александр Броневицкий и солистка Эдита Пьеха. Но летом 1976 года Эдита Пьеха рассталась с Броневицким и ушла из «Дружбы». Певица организовала свой ансамбль, музыкальным руководителем которого стал выпускник Ленинградской консерватории Григорий Клеймиц.

Стала первой исполнительницей многих песен лучших советских авторов: работала с композиторами А. Флярковским, О. Фельцманом, М. Фрадкиным, А. Петровым, Г. Портновым, С. Пожлаковым, В. Успенским, Я. Френкелем, А. Пахмутовой, поэтами Р. Рождественским, И. Шафераном, Е. Долматовским, Н. Добронравовым, Л. Ошаниным, И. Корнелюком и др.

Более 20 дисков-гигантов записано на фирме «Мелодия», песни из которых вошли в золотой фонд советской и российской эстрады. Многие песни были выпущены фирмами грамзаписи во Франции, на Кубе, в ГДР, Польше, других странах. Гастролировала более чем в 40 странах мира. На Кубе была удостоена титула «Госпожа Песня», дважды выступала на сцене парижского зала «Олимпия» (в том числе 47 концертов подряд), стала первой из советских эстрадных артистов, выступивших в Боливии, Гондурасе, Афганистане.

В 1968 году на IX Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Софии на конкурсе политической песни за песню «Огромное небо» певица получила три золотые медали, а одна из песен композитора В. Успенского («Следующий!») в её исполнении получила первую премию в конкурсе, организованном фестивальным Комитетом борьбы с фашизмом.

На международной музыкальной ярмарке MIDEM в Каннах Э. Пьеха завоевала для фирмы «Мелодия» за рекордные, миллионные тиражи грампластинок с записями певицы, главную награду — «Нефритовую пластинку».

Э. С. Пьеха была членом жюри многих Всесоюзных и международных песенных конкурсов и фестивалей.

  • Первой в СССР исполнила зарубежную песню на русском языке. Это была «Только ты» автора-композитора и руководителя ансамбля в стиле ду-вап и соул The Platters Бэка Рэма. Первой сняла микрофон со стойки, стала двигаться на сцене и разговаривать с публикой.
  • Первой стала отмечать на сцене юбилеи творческой деятельности и свой день рождения.
  • В 1997 году своё 60-летие отметила концертом на Дворцовой площади Санкт-Петербурга — впервые в истории города.

В 1983 и 1986 годах выступала с концертами перед военнослужащими Группы советских войск в Афганистане (Кабул, Баграм, Джелалабад, Кундуз).

В декабре 1987 года в Ленинграде, а в январе 1988 года в Москве прошли концерты Эдиты Пьехи, посвященные 30-летию творческой деятельности. Программу артистка назвала "Моим друзьям". С этой концертной программой артистка выступала в Киеве и других городах СССР, и 5 раз привозила её в Москву – в Государственный центральный концертный зал "Россия".

13 апреля 1989 года в БКЗ "Октябрьский" прошел концерт памяти А.А. Броневицкого, организатором и главным участником которого была Э.Пьеха.

35-летие творческой деятельности народная артистка СССР Эдита Пьеха отметила концертной программой "Я Вас люблю" - в декабре 1992 года в БКЗ "Октябрьский" и в январе 1993 года в ГЦКЗ «Россия».

В 1994 году был издан первый CD-альбом Эдиты Пьехи "Я Вас люблю", а затем альбомы "Пьеха знакомая и незнакомая", "Это здорово!" и "Тем, кто любит Пьеху".

В 1996 году Э.Пьеха стала лауреатом Национальной музыкальной премии "Овация" в номинации "Живая легенда".

Свой юбилей в 1997 году артистка отмечала на сцене - концертами в ночном клубе "Голливуд", а 3 августа 1997 года - на Дворцовой площади Санкт-Петербурга - впервые в истории города.

Осенью 1998 года в Москве на Площади звёзд у ГЦКЗ «Россия» прошла церемония открытия именной звезды артистки.

В 2000 году Эдита Пьеха, наряду с Людмилой Сенчиной, Ниной Бродской, Вадимом Мулерманом, Эдуардом Хилем, Николаем Гнатюком, Ядвигой Поплавской и Александром Тихоновичем, приняла участие в Международном фестивале "Звёзды нашего века", который прошел по шести городам США: 10 ноября – Бостон; 11 ноября – Чикаго; 12 ноября – Балтимор; 18 ноября – Нью – Йорк; 19 ноября – Филадельфия.

31 июля 2006 году Эдита Пьеха выступила с программой, посвященной А.А. Броневицкому. На сцену "Октябрьского" вместе с нею вышли музыканты, работавшие в "Дружбе", и вся семья артистки.

В 2007 году своё 70-летие и 50 лет на эстраде отметила в Санкт-Петербурге грандиозными концертами в БКЗ «Октябрьский» и на Дворцовой площади.

Свой юбилейный год Э. С. Пьеха продолжила сольным концертом в Государственном Кремлёвском дворце 16 февраля 2008 года.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4415 дней]

В 2008 году артистка стала лауреатом Российской национальной премии «Овация» в области музыкального искусства в номинации «Мэтры», а в 2009 году - лауреатом музыкальной премии в области радиовещания «Бог Эфира» в номинации «Радиорекорд» как исполнительница, чьи песни звучат в радиоэфире более 50 лет.

Гастрольные маршруты артистки сезонов 20092011 годов — Россия от Калининграда до Хабаровска, страны Балтии, США, Израиль, Белоруссия, Украина, Молдавия.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4415 дней]

31 июля 2012 г. на сцене БКЗ «Октябрьский» Э. С. Пьеха отмечает двойной юбилей — 75 лет и 55 лет на эстраде.

14 октября 2012 г. её юбилейный концерт прошёл в Государственном Кремлёвском дворце.[7].

2012 г. — 2 ремикса Пьехи версии «Наш сосед», один Гари Каосом (Gary Caos) и Рико Бернаскони (Rico Bernasconi), другой английской группой Ультрабит (Ultrabeat). Франкоязычную версию песни «Наш сосед» — La Trompette исполнила итальянская певица Ин-Грид.

В 2013 г. Эдита Пьеха в 7-й раз была выдвинута общественностью на присвоение ей звания «Почётный гражданин Санкт-Петербурга». С письмами в поддержку кандидатуры Э. С. Пьехи на присвоение ей этого звания к губернатору города и председателю Законодательного собрания обратились почётные граждане Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили, народный артист СССР, депутат Госдумы Иосиф Кобзон, народные артисты России С. Крючкова, М. Боярский, А. Розенбаум, Л. Сенчина, Ю. Стоянов, гл. дирижёр симфонического оркестра СПб филармонии А. Дмитриев, балерина А. Осипенко, поэт А. Кушнер, писатель-сатирик С. Альтов, композитор И. Корнелюк, гл. режиссёр Молодёжного театра на Фонтанке С. Спивак, художественный руководитель СПб театра эстрады Ю. Гальцев, фотохудожник Е. Рождественская, международный гроссмейстер М. Тайманов, модельер И. Танцурина, певица Т. Буланова, актёр А. Ургант (от трёх поколений знаменитой династии), Народный учитель РФ, директор 56 гимназии М. Б. Пильдес, глава католической церкви на Северо-Западе отец Иакинф, балетмейстер Б. Эйфман, кинорежиссёр В. Бортко, Союз композиторов, Союз художников, Петербург-концерт, а также общество «Полония», Петербургский метрополитен, Дворец Культуры им. Горького. По опросам СМИ, кандидатура Э. С. Пьехи ежегодно набирает большинство голосов жителей города.

11 июля 2013 года в 21.30 по московскому времени начался концерт-открытие XXII международного фестиваля мастеров искусств «Славянский базар» в Витебске. А днём на Аллее славы у Летнего амфитеатра Витебска состоялась торжественная церемония закладки звезды Эдиты Пьехи.

Семья

Эдита Пьеха свободно владеет польским, немецким, французским языками, поёт на десятках языков мира. В свободное время любит ходить пешком, играет в бадминтон, любит кататься на велосипеде. Музыкальные предпочтения певицы — французский шансон в исполнении Эдит Пиаф, любимые артисты отечественной эстрады — Клавдия Шульженко, Александр Вертинский, Марк Бернес, Леонид Утёсов.

В 2014 году без согласия артистки и членов её семьи начато производство телесериала «Эдита» о жизни и творчестве артистки, в связи с чем юридическая служба Эдиты готовит материалы для обращения в суд и запрета показа сериала на телевидении.

12 октября 2015 г. на телеканалах Россия-1 и Россия-HD состоялась премьера сериала "Рожденная Звездой". Биография героини сериала весьма напоминает биографию Эдиты Пьехи[9].

Дискография

Сольные альбомы

  • 1964 — Эдита Пьеха
  • 1966 — Ансамбль «Дружба» и Эдита Пьеха
  • 1967 — Ансамбль «Дружба» и Эдита Пьеха
  • 1967 — Поет Эдита Пьеха
  • 1970 — Эдита Пьеха поет песни Александра Броневицкого
  • 1972 — Эдита Пьеха и ансамбль «Дружба»
  • 1974 — Поет Эдита Пьеха
  • 1974 — Эдита Пьеха
  • 1980 — Эдита Пьеха
  • 1981 — Ни дня без песни
  • 1983 — Улыбнитесь, люди
  • 1986 — Почувствуй, догадайся, позови
  • 1987 — Моим друзьям
  • 1988 — Возвращайся к началу
  • 1994 — Я вас люблю
  • 1995 — Пьеха , Знакомая и Незнакомая
  • 2000 — Никогда любить не поздно
  • 2006 — Золотая Коллекция "Ретро
  • 2011 — Будем петь

Избранные песни Эдиты Пьехи

  • " Ничего" ( И. Крестовский слова Дмитрий Панфилов)
  • «Разве привыкают к чудесам» (М. Польнарефф — Г. Горбовский)
  • «А жизнь продолжается» (А. Морозов — М. Рябинин)
  • 1969 — «Наш сосед» (Муз. и сл. Б. Потёмкин)
  • «Город детства» («Где-то есть город, тихий как сон…») (Ф. Миллер — Р. Рождественский)
  • «Белый свет» («На тебе сошёлся клином белый свет…») (О. Фельцман — М. Танич, И. Шаферан)
  • «Стань таким» (А. Флярковский — Р. Рождественский)
  • 1964 — «Песня остаётся с человеком» (А. Островский — С. Островой)
  • «Никогда» (О. Фельцман — Н. Олев)
  • «Я иду и пою» (В. Хомутов — А. Ольгин)
  • «Так уж бывает» (Я. Френкель — М. Танич, И. Шаферан)
  • «Надежда» (А. Пахмутова — Н. Добронравов)
  • 1967 — «Огромное небо» (О. Фельцман — Р. Рождественский)[10]
  • «Венок Дуная» (О. Фельцман — Е. Долматовский)
  • «Песня о Тане Савичевой» (Е. Дога — В. Гин)
  • «Падают дни» (И. Азаров — М. Танич)
  • «Этот вечер» (И. Николаев — Л. Козлова)
  • «Рассветный Ленинград» (Н. Червинский — С. Гурзо и С. Фогельсон)
  • «Кто бы мог подумать» (О. Фельцман — М. Рябинин)
  • «Белая ночь» (М. Фрадкин — Е. Долматовский)
  • «Песенка ни о чём» (Б. Потёмкин — В. Гин)
  • «Окно в осень» (В. Густов — А. Костырев)
  • «Горечь» (В. Кале — М. Цветаева)
  • «Каравелла» (В. Кале — А. Кале)
  • «Я к тебе не вернусь» (А. Петров — И. Резник)
  • «А любовь, как птица» (О. Фельцман — В. Харитонов)
  • «Буду ждать тебя, любимый» (? — Г. Горбовский)
  • «Придёт и к вам любовь» (М. Фрадкин — Р. Рождественский)
  • "Да здравствует бал
  • «Верни мне лето» (Е. Дога — Р. Казакова)
  • «Поздно» (И. Азаров — Р. Лисиц)
  • «Семейный альбом» (Д. Тухманов — М. Танич)
  • «Забудь» (А. Морозов — М. Рябинин)
  • «Вальс при свечах» (О. Фельцман — А. Вознесенский)
  • «Песня о синей птице» (А. Петров — Т. Харрисон, рус. тек. Т. Калинина)
  • «Старый рояль» (А. Морозов — Ю. Марцинкевич)
  • «Горько» (С. Пожлаков — Ю. Паркаев)
  • «Дети Земли» (А. Морозов — Н. Денисов)
  • «Радуга» (А. Флярковский — М. Танич)
  • «Пора подснежников» (Р. Паулс — А. Ковалёв)
  • «Нам рано жить воспоминаньями» (А. Мажуков — В. Меньшиков)
  • «Снега к снегам» (А. Морозов — А. Ольгин)
  • «Как в первый раз» (М. Дунаевский — Г. Кантор)
  • «Помолчим» (А. Третьяков — Ю. Поройков)
  • «Осень» (А. Петров — Л. Куклин)
  • «Манжерок» (О. Фельцман — Н. Олев)
  • «Зачем снятся сны» (С. Пожлаков — Р. Рождественский)
  • «Ни дня без песни» (А. Петров — Э. Берг)
  • «Одно твое прикосновение» (А. Мажуков — Л. Кретов)
  • «Не переживай» (А. Морозов — М. Рябинин)
  • «Все ещё будет» (В. Евзеров — Ю. Баладжаров)
  • «Спасибо, жизнь» (М. Дунаевский — Р. Рождественский)
  • 1997 — «На волне твоей любви» (В. Поляков — Н. Штерн)
  • «Твой отец» (А. Долуханян — Н. Доризо)
  • «Воспоминание» (А. Бабаджанян — Р. Рождественский)
  • «Причал» (С. Пожлаков — Н. Малышев)
  • «На Фонтанке» (С. Касторский — Н. Денисов)
  • «Белый вечер» (И. Корнелюк — Р. Лисиц)
  • «Любовь стучится в дверь» (Л. Чижик — Н. Денисов)
  • «Богиня» (Ю. Цветков — Ж. Сербинович)
  • «Грущу я по тебе» (В. Поляков — Е. Шантгай)
  • «На большой планете» (А. Морозов — Н. Денисов)
  • «Любовь» (О. Фельцман, М. Филипп-Жерар — Н. Олев)
  • «Как молоды мы были» (А. Пахмутова — Н. Добронравов)
  • «Детства последний звонок» (А. Бабаджанян — М. Пляцковский)
  • «Наташка» (Б. Потёмкин — А. Аускерн)
  • «Тик-так» (А. Флярковский — Л. Дербенёв)
  • «Руки» (И. Жак — В. Лебедев-Кумач)
  • «Завтра» (А. Морозов — Ю. Бодров)
  • «Приди, любовь, приди» (В. Темнов — В. Летучий)
  • «Шаги» (А. Флярковский — Р. Рождественский)
  • «Грусть» (В. Шеповалов — К. Рыжов)
  • «Прощаться не будем» (В. Калле — Ю. Баладжаров)
  • «Ничего не вижу» (О. Фельцман — Л. Ошанин)
  • Ветер в паруса (Д. Пейс — М. Руссо/В. Воробьев)
  • «Разноцветные кибитки» («Слышу я напев цыганский вечерами…») (С. Рембовски — Е. Фицовски)
  • Вот и лето пришло (А. Хаславский — Б. Дубровин)
  • Караулы влюблённых (О. Фельцман — В. Войнович)
  • Кораблик золотой (Г. Цухтман — С. Кирсанов)
  • Люди, улыбнитесь миру (Б. Уинтон — р. т. И. Резник)
  • На волне твоей любви (В. Поляков — Н. Штерн)
  • Оттепель (А. Розенбаум)
  • Праздничный торт (В. Севастьянов — Н. Денисов)
  • Санкт-Петербург (В. Васильев)
  • Упрямая мелодия (Ф. Фаральдо — А. Яковская)
  • Девушка из Парижа (В. Шпильман — В. Чернушенко)
  • Пожелайте мне, друзья (А. Соловьев — Н. Денисов)
  • Актриса прошлых лет (И. Клявер и Е. Ростовский — В. Дреер и В. Жук)
  • «Гвардии сестрёнка» (Василий Соловьёв-СедойЯков Голяков)

Песни на музыку А. Броневицкого

  • «Великаны и гномы» (Л. Дербенёв)
  • «Вероника» (И. Резник)
  • «До новых встреч» (И. Резник)
  • «Дорога» (В. Сергеев)
  • «Заклинание» (М. Борисова)
  • «Здравствуй, Рига» (С. Фогельсон)
  • «Край берёзовый» (И. Резник)
  • «Мама» (О. Милявский)
  • «Мне казалось» (С. Фогельсон)
  • «Невские моржи» (С. Фогельсон)
  • «Облака» (Р. Рождественский)
  • «Ой, не судите опрометчиво» (Р. Цомук)
  • «Про любовь» (Р. Цомук)
  • «Прощай» (Л. Палей)
  • «Туристы» (С. Фогельсон)
  • «Хорошо» (М. Яковлев)
  • «Это здорово» (И. Шаферан)
  • «Это значит любовь» (Л. Ошанин)
  • «Я люблю» (С. Фогельсон)

Зарубежные песни

  • «Парижское танго» (нем. Pariser Tango)
  • «Красный автобус» (польск. Autobus Czerwony)
  • «Валентина-твист» (польск. Wala-twist)
  • «Только ты» (русская кавер-версия Only You)
  • «Город детства» (англ. Greenfields) русский текст Р. Рождественского
  • «Девушка из Парижа» (фр. Mademoiselle de Paris)
  • «Только мы»
  • «Не устанем»
  • «Би-би-юба»
  • «Viens»
  • «Каролинка»
  • «Говорите мне о любви»
  • «Разноцветные кибитки»
  • «Откроем любовь неизвестную»

Фильмография

Об Эдите Пьехе снято несколько телевизионных и документальных фильмов:

  • «У меня есть каравелла»,
  • «Песня — любовь моя»,
  • «Если б знали вы, как мне дороги…»,
  • «И снова всё сначала» — режиссёр П. Я. Солдатенков,
  • «Да здравствует бал!» — режиссёр В. Макаров и др.
  • "Эпоха «Пьеха»
  • «Рожденная звездой» (сериал)

DVD

  • «Девушка из Парижа»
  • «Придёт и к вам любовь»
  • «Лучшее»

Книги

Награды и звания

1950—1960-е

  • Премия Ленинградского комсомола (1957)
  • Золотая медаль VI Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве (1957)
  • Первая премия и звание лауреата II Всесоюзного конкурса артистов эстрады в Москве (1962)
  • Заслуженная артистка РСФСР (1968)
  • Три золотые медали IX Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Софии (1968)

1970-е

  • Золотая медаль Всемирного фестиваля эстрадной песни «Варадеро-70» (Куба) (1970)
  • «Нефритовая пластинка» (главная награда международной музыкальной ярмарки MIDEM в Каннах за рекордные тиражи грампластинок с записями Э. Пьехи, получена артисткой для фирмы «Мелодия») (1970)
  • Народная артистка РСФСР (1976)
  • Почётный диплом Всероссийского конкурса исполнителей советской песни в Сочи (1976)

1980-е

1990-е

2000-е

Напишите отзыв о статье "Пьеха, Эдита Станиславовна"

Примечания

  1. Обложка пластинки Edith Pierha A L'Olimpya
  2. 1 2 3 4 5 6 [gazeta.aif.ru/online/aif/1113/23_01?print Эдит-Мари Пьеха учила русский по «Капиталу» Маркса]
  3. 1 2 3 4 5 [www.edyta.ru/diary/childhood/ Эдита Пьеха/Дневник/Детство]
  4. [www.edyta.ru/diary/childhood/#last Эдита Пьеха/Дневник/Детство]
  5. [www.edyta.ru/diary/stage/33/ Биография Эдиты Пьехи на официальном сайте: 50-е]
  6. Леонид Парфенов. Намедни. Наша эра. 1961-1970. — Колибри, 2008. — С. 88.
  7. [www.edyta.ru Эдита Пьеха]
  8. [www.edyta.ru/news/ Эдита Пьеха/Новости]
  9. [www.kp.ru/daily/26444/3315382/ Прима сериала «Рожденная звездой»]
  10. Эта песня основана на реальных событиях: 6 апреля 1966 года капитан Борис Капустин (командир самолёта) и Юрий Янов (штурман) ценой своих жизней отвели Як-28 от жилых кварталов Западного Берлина.
  11. [www.sb.by/post/11561/ Куда мчится новогодний поезд?]
  12. [lavkababuin.com/persons/nina_bahareva_1487/ Нина Бахарева все книги автора удобно и доступно купить в интернет магазине Лавка Бабуин с доставкой. Киев. Украина: Эдита Пьеха. Признание в любви]
  13. [base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=39115;dst=0;rnd=189271.3137720914091915;SRDSMODE=QSP_GENERAL;SEARCHPLUS=%C7%F3%F0%E0%E1%20%D6%E5%F0%E5%F2%E5%EB%E8%20;EXCL=PBUN%2CQSBO%2CKRBO%2CPKBO;SRD=true;ts=88876370618927147325992258265615 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 ноября 1980 года № 3301-X «О награждении орденами и медалями СССР работников, наиболее отличившихся при подготовке и проведении Игр XXII Олимпиады»]
  14. Указ Президента РФ от 30 июля 1997 года № 808
  15. [document.kremlin.ru/doc.asp?ID=41152 Указ Президента Российской Федерации от 10.08.2007 № 1044]
  16. [business-m.eu/georg-ots-udostoen-ordena-baltijskoj-zvezdy/ Георг Отс удостоен ордена Балтийской Звезды | BUSINESS -M - Информационно-деловой Портал]
  17. [pravo.gov.ru:8080/page.aspx?35012 Указ Президента Российской Федерации от 19 января 2013 года № 33]

Ссылки

  • [edyta.ru/ edyta.ru — Официальный сайт Эдиты Станиславовны Пьехи]


Отрывок, характеризующий Пьеха, Эдита Станиславовна

– Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? – спрашивал он. И Терентий начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и, с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.


Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.