Пьяный рассвет
| Пьяный рассвет | |
| Tequila Sunrise | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Том Маунт |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Warner Bros. |
| Длительность |
116 мин. |
| Бюджет |
$23 млн |
| Сборы |
$106 млн |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Огненный рассвет» (варианты перевода Пьяный рассвет, Текиловый рассвет) — кинофильм, криминальный триллер режиссёра Роберта Тауна.
Содержание
Сюжет
Действие происходит в США примерно в 1980—1990-е годы. Дейл МакКьюсик и Ник Фриша — близкие друзья. Дейл — наркодилер, который решил завязать с преступным прошлым. Ник — полицейский, сотрудник управления по борьбе с нелегальным оборотом наркотиков и недавно получил повышение. Как полицейский он должен арестовать Дейла, но верит ему на слово и оставляет на свободе.
В управление попали агентурные данные о том, что Дейл имеет отношение к поставке крупной партии наркотиков из Мексики. Представители ФБР собираются использовать МакКьюсика — только он знает, как выглядит наркобарон Карлос, который собирается посетить Соединённые Штаты. Дейл изо всех сил не хочет быть втянутым в операцию по аресту Карлоса. Ник пытается выгородить друга, но не может. В ФБР его предупредили — если Дейл не будет сотрудничать, ему неминуемо грозит тюремное заключение. Сложные отношения между друзьями обостряются до предела после того, как между ними встала женщина, которую они оба любят — Джо Энн Валленери, хозяйка ресторана.
В ролях
- Мэл Гибсон — Дейл МакКьюсик «Мак»
- Курт Расселл — Ник Фриша
- Мишель Пфайффер — Джо Энн Валленери
- Рауль Хулиа — Карлос
- Джей Ти Уолш — агент Тобби Магуайр
- Гэбриел Дэймон — Коди МакКьюсик
Премии и номинации
Напишите отзыв о статье "Пьяный рассвет"
Ссылки
- [movies.nytimes.com/movie/review?res=940DE7DE153DF931A35751C1A96E948260 обзор и критика фильма] New York Times (англ.)
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Пьяный рассвет
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
