Пейн, Фрида
| Фрида Пейн Freda Payne | |
 Фреда Пейн выступает на The Ed Sullivan Show, 1970 г. | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении |
Freda Charcilia Payne |
| Дата рождения |
19 сентября 1942 (81 год) |
| Место рождения | |
| Годы активности |
1963 — н. в. |
| Страна | |
| Профессии |
певица, актриса, телеведущая |
| Инструменты |
вокал |
| Жанры | |
| Лейблы | |
| [www.fredapayne.com/ dapayne.com] | |
Фри́да Пейн (англ. Freda Payne, род. 19 сентября 1942) — американская певица. Кроме карьеры в звукозаписи, она была успешна и в других областях: пела на сцене в мюзиклах, снималась в кино и вела своё собственное ток-шоу на телевидении[1].
Прорыв к попярлярности случился у неё с хитом «Band of Gold», который в 1970 году взобрался на 3 место в США и на 1 место в Великобритании. Хотя за этим хитом последовали и другие — «Deeper and Deeper», «Cherish What's Dear to You», «You Brought the Joy» и песня протеста на тему войны во Вьетнаме «Bring the Boys Home» — приблизиться к успеху «Band of Gold» певица так и не смогла[1].
В 2004 году «Band of Gold» вошла в список «500 величайших песен всех времён» по версии журнала «Rolling Stone» (на 391 место).
Содержание
Семья
Фрида — старшая сестра бывшей участницы The Supremes Шерри Пейн.
Дискография
- См. «Freda Payne § Discography» в английском разделе.
Фильмография
- См. «Freda Payne § Filmography» в английском разделе.
Напишите отзыв о статье "Пейн, Фрида"
Примечания
Ссылки
- [www.fredapayne.com/ dapayne.com] — официальный сайт Фрида Пейн
- [www.mackavenue.com/artists/detail/freda_payne/ Фрида Пейн] на сайте лейбла Mack Avenue Records
- [www.allmusic.com/artist/freda-payne-mn0000796710 Фрида Пейн] на сайте AllMusic
- Пейн, Фрида (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Пейн, Фрида
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
