Пейсли, Иан

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пэйсли, Иэн»)
Перейти к: навигация, поиск
Иан Пейсли
англ. Ian Paisley<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый министр Северной Ирландии
8 мая 2007 года — 5 июня 2008 года
Предшественник: Дэвид Тримбл
Преемник: Питер Робинсон
Председатель Демократической юнионистской партии
30 сентября 1971 года — 31 мая 2008 года
Преемник: Питер Робинсон
 
Вероисповедание: пресвитерианство
Рождение: 6 апреля 1926(1926-04-06)
Арма
Северная Ирландия Северная Ирландия
Великобритания Великобритания
Смерть: 12 сентября 2014(2014-09-12) (88 лет)
Белфаст
Северная Ирландия Северная Ирландия
Великобритания Великобритания
Отец: Джеймс Кайл Пэйсли
Мать: Изабелла Пэйсли
Супруга: Эйлин Пэйсли
Дети: Ронда Пэйсли, Иан Пэйсли-младший, Шэрон Пэйсли, Черит Пэйсли, Кайл Пэйсли
Партия: Протестантская юнионистская партия
Демократическая юнионистская партия
Профессия: протестантский священник

Иан Ричард Кайл Пе́йсли, барон Баннсайд, иногда Йен, Ян или Иэн Пейсли либо Пэйсли (англ. Ian Richard Kyle Paisley, Baron Bannside; 6 апреля 1926, Арма — 12 сентября 2014, Белфаст) — североирландский протестантский священнослужитель и лоялистский политик, ведущий лидер ольстерского юнионистского движения. Активный участник Ольстерского конфликта, в том числе силовых акций лоялистов. Вдохновитель и организатор лоялистских военизированных структур. Основатель Демократической юнионистской партии и Свободной пресвитерианской церкви Ольстера (en). Протестантский фундаменталист, идеолог антикатолицизма. Выступал за жёсткое подавление ирландского республиканского движения, против каких-либо соглашений между Великобританией и Ирландией. Являлся главным идеологом и политическим организатором лоялистского движения. В 2000-е годы значительно смягчил прежние позиции и сыграл видную роль в североирландском политическом урегулировании. Первый министр Северной Ирландии в 20072008 годах.





Протестантский фундаменталист

Родился в семье баптистского пастора. Вскоре после рождения сына семья Пэйсли переехала из Армы в Баллимену. Джеймс Кайл Пэйсли — отец Иана Пэйсли — принадлежал к общине Независимых баптистов, отличающейся крайним протестантским консерватизмом и христианским фундаментализмом. В молодости Пэйсли-старший был членом Ольстерского добровольческого корпуса, соратником основателя юнионистского движения Эдварда Карсона.

Изабелла Пэйсли — мать Иана Пэйсли — была глубоко верующей шотландкой-евангелисткой, отличалась вспыльчивым и решительным характером. Её строгая религиозность оказала сильное влияние на Иана Пэйсли. Он был твёрдо воспитан в духе протестантского фундаментализма и ольстерского лоялизма[1].

Ещё в подростковом возрасте Иан Пэйсли решил, по примеру отца, стать протестантским священнослужителем. Первую свою проповедь он произнёс в 16-летнем возрасте[2]. Изучал богословие в Барри и в Белфасте. В 1946 году был рукоположён в пресвитерианские священники. В 1954 году получил степень доктора богословия.

В 1951 году произошёл имущественный конфликт Пэйсли с руководством местной пресвитерианской церкви (церковное руководство приняло решение передать используемые Пэйсли церковные помещения для организации танцев). В результате 25-летний Иан Пэйсли основал в городке Кроссгар собственную конгрегацию — Свободную пресвитерианскую церковь Ольстера. Иан Пэйсли ежегодно переизбирался главой церкви в течение 57 лет[3].

Свободная пресвитерианская церковь Ольстера принадлежит к евангелическим конгрегациям протестантизма. Для неё характерен христианский фундаментализм, буквальное толкование Библии, крайний религиозный консерватизм и агрессивный антикатолицизм. Кроме того, Пэйсли проповедовал здоровый образ жизни (в частности, категорический отказ от употребления алкоголя) и пуританские манеры (например, отказ от танцев как внебрачного соприкосновения полов).

Многие высказывания Пэйсли о католиках были проникнуты религиозной ненавистью и носили откровенно оскорбительный характер[4]. Пэйсли публично обличал как «антихриста»[5] Папу Иоанна XXIII и Папу Иоанна Павла II.

Численность прихожан Свободной пресвитерианской церкви Ольстера никогда не превышала 15 тысяч человек, что составляет менее 1 % населения Северной Ирландии. Однако уже в 1950-х годах церковь имела до 60 приходов в Ольстере и около 40 в других странах мира (в том числе азиатских и африканских)[6]. Влияние церкви непропорционально превышало её численность, во многом благодаря религиозно-политическому авторитету основателя.

Вдохновитель и организатор боевиков

Политическую деятельность Иан Пэйсли начал в 1949 году в качестве конфессионального активиста. Он вступил в антикатоличекую организацию Национальный союз протестантов. На выборах 1950 года поддерживал Ольстерскую юнионистскую партию (UUP), отстаивавшую пребывание Северной Ирландии в Соединённом Королевстве. В 1956 году Пэйсли участвовал в создание военизированной организации Ольстерское протестантское действие (UPA), организовавшее в протестантских кварталах Белфаста патрульную службу против боевиков ИРА. Занимался формированием территориальных и производственных подразделений UPA[7]. В июне 1959 Пэйсли фактически возглавил погром ирландских жилищ и магазинов.

В 1960-е годы Пэйсли был одним из руководителей протестантско-лоялистских силовых акций против ирландских католиков-республиканцев. С 1966 он редактировал газету Protestant Telegraph. Организовывал лоялистские контрдемонстрации против ирландских митингов за равноправие католиков. Выступал также против премьер-министра Северной Ирландии Теренса О’Нила, которого обвинял в уступках ираландцам и недостаточно твёрдой юнионистской позиции. За жёсткость и бескомпромиссность в политике Пэйсли получил прозвище Dr No — Доктор Нет[8][9].

Весной 1966 года Иан Пэйсли инициировал создание нескольких радикально-лоялистских организаций — Комитета защиты Конституции Ольстера, Ольстерских протестантских добровольцев и Ольстерских добровольческих сил (UVF) Гасти Спенса. При этом он проявил очевидные лидерские качества, харизму, ораторские и организаторские способности. Политическим девизом Пэйсли стал слоган No surrender! — Не сдаваться!

Успеху Пэйсли способствовали огромный рост и бычий голос, без особого напряжения и помощи микрофона заполнявший площади. Обильно уснащая свои речи злыми, а подчас и не совсем печатными выпадами против папы римского, меча громы и молнии в «приспешников папы на высоких постах», Пэйсли постепенно приобретал популярность и сторонников среди рабочих, мелких фермеров и торговцев[10].

Политические взгляды Иана Пэйсли не сводились к лоялизму, юнионизму и оранжизму. Идеология Пэйсли в целом имела праворадикальный характер. Важное место в ней занимал, в частности, непримиримый антикоммунизм. Деятельность Пэйсли была замечена в СССР и подвергалась резкой критике. В марте 1976 сатирический журнал Крокодил на целой полосе разместил карикатуру на Пэйсли с четверостишием «Ультра-пастор» («Фанатик, сам себе икона — всю нечисть тянет за собой…»)[11]. Советская пропаганда обвиняла Пэйсли в «расправах над трудящимися-католиками».

В середине 1960-х Пэйсли неоднократно участвовал в уличных беспорядках и столкновениях протестантов-лоялистов с католиками-республиканцами, за что привлекался к судебной ответственности[12]. В то же время он не признавал своей причастности к терактам и убийствам, совершаемым боевиками UVF.

Беспорядки, теракты и уличное насилие в Ольстере достигли апогея в августе 1969 года. Пэйсли занимал жёсткую позицию, целиком возлагаю на ирландских католиков ответственность за разрушения и кровопролитие[13]. Массовое возмущение вызвало утверждение Пэйсли, будто дома католиков «горят потому, что в них хранятся бензиновые бомбы», а католические церкви «сожжены потому, что священники раздают прихожанам автоматы».

В Северную Ирландию были введены подразделения британской армии. Ольстерский конфликт вышел на новый этап, равно как и политическая деятельность Иана Пэйсли.

Партийный политик

Основатель DUP

В апреле 1970 года Иан Пэйсли был избран в парламент Северной Ирландии от Протестантской юнионистской партии (PUP). Спустя три месяца Пэйсли был избран в Палату общин британского парламента. Постоянным предвыборным лозунгом Иана Пэйсли стал призыв Голосуйте за мужа моей жены.

В 1971 году Иан Пэйсли и Десмонд Бойл учредили Демократическую юнионистскую партию (DUP). Иан Пэйсли стал первым лидером DUP, быстро превратившуюся в крупнейшую организацию радикальных лоялистов. Основными политическими союзниками DUP являлись Авангардная прогрессивная юнионистская партия (VPUP) Уильяма Крейга и Ассоциация обороны Ольстера (UDA) Чарльза Хардинга Смита и Томми Херрона. Партия занимала самую жёсткую позицию в отношении ирландского республиканско-католического движения (хотя формально дистанцировалась от прямого насилия). DUP также находилась в оппозиции Юнионистской партии Северной Ирландии (UPNI) и североирландскому правительству Брайана Фолкнера[14].

В 1970-е Пэйсли активно выступал против распространения действия закона о декриминализации гомосексуальных отношений (en) на Северную Ирландию, а также начал кампанию «Спасите Ольстер от содомии» (en).

9 декабря 1973 года премьер-министр Великобритании Эдвард Хит и премьер-министр Ирландии Лиам Косгрейв подписали Саннигдейлское соглашение о создании Совета Ирландии — межгосударственного ирландско-ольстерского консультативного органа. Речь шла о разделении власти между протестантами-юнионистами и ирландскими католиками[15]. Радикальные ольстерские лоялисты, в том числе Иан Пэйсли, выступили категорически против. Была поставлена задача сорвать ратификацию соглашения.

В политических забастовках

Для борьбы против Саннигдейлского соглашения в январе 1974 года DUP Иана Пэйсли, Ольстерская юнионистская партия (UUP) Гарри Уэста и VPUP учредили Объединённый ольстерский юнионистский совет (UUUC), к которому примкнули другие лоялистские группировки, в том числе UDA Энди Тайри. Иан Пэйсли активно поддержал создание Совета рабочих Ольстера (UWC) под руководством Гарри Мюррея и Сэмми Смита. Он являлся одним из лидеров забастовки UWC в мае 1974[16]. За две майских недели в Ольстере и Ирландии в результате терактов и столкновений погибли более 40 человек. Результатом забастовки стал срыв Саннигдейлского соглашения.

В 1977 году на базе UUUC был сформирован Совет действия объединённых юнионистов (UUAC) с военизированным крылом Служба ольстерского корпуса (USC). 3 мая 1977 UUAC объявил новую всеобщую забастовку, которая получила название Paisley’s strike — Забастовка Пэйсли. Сам Иан Пэйсли, к тому времени депутат парламента, принимал участие в патрулях USC и задерживался правоохранительными органами. Произошло несколько вооружённых столкновений боевиков USC с ирландскими активистами и британскими силами безопасности. Три человека погибли, более сорока получили ранения[17].

Однако на этот раз не удалось сформулировать чётких конкретных требований и получить массовую поддержку. Полиция и британские войска пресекали силовые акции USC. В целом рабочие-протестанты «повернулись спиной» к забастовке[18], и она потерпела неудачу. Однако Пэйсли объявил забастовку успешной — на том основании, что иначе он «ушёл бы из политики»[19].

Европейский парламентарий

Иан Пэйсли был принципиальным евроскептиком, противником участия Великобритании в ЕЭС. Евроинтеграцию он считал «католическим заговором». Однако в 1979 году он баллотировался и был избран в Европейский парламент, дабы получить трибуну для изложения своих взглядов.

Депутатский стиль Пэйсли отличался резкостью и эпатажем. На церемонии открытия он требовал особого внимания к британскому Юнион Джеку, пытался прервать выступление ирландского премьер-министра Джона Линча. В декабре 1986 Пэйсли был удалён с заседания за попытки прервать выступление премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер[20]. В октябре 1988 Пэйсли прерывал выступление Папы Римского Иоанна Павла II оскорбительными выпадами, называл понтифика «антихристом»[21]. Между депутатами возникла потасовка[22], отпор Пэйсли дал Отто фон Габсбург[23].

В 1999 году депутат Пэйсли утверждал, будто кресло N 666 в зале заседаний Европарламента «забронировано для антихриста»[24].

При всём том Иан Пэйсли пользовался популярностью среди избирателей и получал высокий процент голосов на выборах, пока не прекратил членство в Европарламенте в 2004 году[25].

Против соглашения с Ирландией

Лидер «Третьей силы»

В 1980-е Иан Пэйсли возглавлял лоялистское движение против уступок ирландским республиканцам и подписания англо-ирландского соглашения (en). В ночь на 6 февраля 1981 года — во время переговоров британо-ирландских переговоров Маргарет Тэтчер с Чарльзом Хоги — Пэйсли объявил о создании протестантско-лоялистского милиционного ополчения Третья сила. Было проведено несколько митингов с агрессивной риторикой, произошло столкновение с полицией. К концу года, по словам Пэйсли, в «Третьей силе» состояли 15—20 тысяч человек[26].

«Третья сила» Иана Пэйсли настаивала на подавлении ирландского республиканского движения в Ольстере.

Мои люди собрались, чтобы уничтожить чудовище ИРА. И если их не призовут, то для нас не останется иного решения, как уничтожить ИРА самим!
Иан Пэйсли[27]

23 ноября 1981 Был организован «День действия» — военизированные манифестации с требованием к британскому правительству занять более жёсткую позицию. В сочетании с реальными террористическими атаками ИРА это движение грозило в очередной раз предельно обострить обстановку в Северной Ирландии[28]. Правительство Тэтчер предупредило, что не потерпит существования частных армий. Пэйсли ответил резкой критикой Тэтчер и урозами самостоятельно подавить ИРА, но — понимая серьёзность предупреждения — воздержался от крупных силовых акций.

«Мы говорим: никогда!»

15 ноября 1985 года Маргарет Тэтчер и премьер-министр Ирландии Гаррет Фицджеральд подписали Англо-ирландское соглашение об урегулировании Ольстерского конфликта. Была учреждена Межправительственная конференция, гарантировавшее консультативное участие ирландских властей в североирландском политическом процессе. Сокращались полномочия британских силовых структур в Северной Ирландии. При этом подтверждался статус Северной Ирландии в составе Великобритании.

Договорённости имели скорее символическое, чем практическое значение и вызвали резкие протесты радикалов с обеих сторон — ирландских республиканцев и ольстерских лоялистов. 23 ноября 1985 Иан Пэйсли выступил на 100-тысячном митинге в Белфасте.

Откуда атакуют террористы? Из Ирландской Республики! Где они скрываются? В Ирландской Республике! И госпожа Тэтчер заявляет нам, что республика должна иметь свой голос в нашей провинции. Мы говорим: никогда! Никогда! Никогда! Никогда!
Иан Пэйсли[29]

23 июня 1986 года Иан Пэйсли с группой сторонников заняли здание североирландского парламента. Произошло столкновение с полицией. Пэйсли говорил о надвигающейся гражданской войне и при задержании угрожал полицейским местью боевиков[30]. DUP организовала ряд акций, маршей и митингов против Англо-ирландского соглашения.

10 ноября 1986 Иан Пэйсли и его ближайшие партийные соратники Питер Робинсон и Айвэн Форстер провозгласили создание новой военизированной организации Ольстерское сопротивление (UR). Целью UR был объявлен срыв Англо-ирландского соглашения — «демократическим либо иным путём». Во взаимодействии с UVF и UDA новая организация приступила к закупкам оружия и тренировкам боевиков. В 1987 году британские правоохранительные органы раскрыли систему контрабандных операций UR и противозаконных связей организации с поставщиками оружия из ЮАР[31].

На протяжении ряда лет Иан Пэйсли активно участвовал в конфликтах, связанных с парадами оранжистов в Портадауне. Ежегодное демонстративное прохождение протестантов-лоялистов через католические кварталы провоцировало столкновения. С середины 1980-х в этой ситуации сфокусировался североирландский конфликт.

В июне 1995 года на этой почве произошли серьёзные беспорядки. Оранжисты оказали сопротивление не только жителям-ирландцам, но также полиции и армейским частям. Иан Пэйсли объявил происходящее «вопросом жизни и смерти», «битвой свободы против рабства» и возглавил уличную атаку лоялистов на полицейский заслон[32]. Власти вынуждены были разрешить оранжистский парад, несмотря на возмущение католиков.

После политической реформы

Отвержение договорённостей

10 апреля 1998 года премьер-министры Великобритании и Ирландии Тони Блэр и Берти Ахерн подписали в Белфасте Соглашение страстной пятницы. В соответствии с ним избиралась новая Ассамблея Северной Ирландии, создавался правительственный Исполнительный совет из представителей протестантской и католической общин и межправительственный Совет Британских островов, объявлялась амнистия, разоружались военизированные организации, реформировалась ольстерская полиция. В Ольстере и Ирландии состоялись референдумы, на которых соглашение получило поддержку большинства избирателей. 2 декабря 1998 избранная в июне Ассамблея Северной Ирландии приняла законодательные функции.

Первоначально Иан Пэйсли категорически отверг Соглашение страстной пятницы. Прежде всего его не устраивало участие в политическом процессе партии Шинн Фейн, которая считалась политическим крылом Временной ИРА. Несмотря на приверженность британской короне, Пэйсли позволил себе нападки на королеву Елизавету II, назвав её «попугаем Блэра»[33].

Эволюция позиции

Однако партия Иана Пэйсли приняла участие в выборах в Ассамблею, получив около 18 % голосов и 20 мандатов из 108. Был избран и сам Пэйсли (оставаясь при этом депутатом британского и Европейского парламентов), возглавивший депутатскую комиссию по сельскому хозяйству. Представители DUP вошли и в Исполнительный совет.

По мере продвижения политической реформы в Северной Ирландии Иан Пэйсли постепенно смягчал свою прежнюю непримиримую позицию. 30 сентября 2004 года состоялась ещё недавно непредставимая встреча Пэйсли с ирландским премьером Ахерном. В заявлении DUP по её итогам говорилось о «совместной работе в интересах народа Северной Ирландии»[34]. При этом Пэйсли вновь подчеркнул недопустимость террора со стороны ИРА, но отметил позитивные изменения на этом направлении. Комментаторы отметили специфический юмор Пэйсли, заказавшего на завтрак яйца. На вопрос Ахерна, посему он предпочёл это блюдо, Пэйсли ответил: «Потому что яйца вы не сможете отравить».

В 2005 году Пэйсли выразил понимание скорби католиков в связи с кончиной Иоанна Павла II[35].

Глава правительства Северной Ирландии

На выборах в Ассамблею 2007 года DUP Иана Пэйсли вышла на первое место, получив более 30 % голосов. 26 марта 2007 года состоялись переговоры прежних непримиримых врагов — DUP и Шинн Фейн[36]. Иан Пэйсли сидел за одним столом с ирландским республиканским лидером Джерри Адамсом, которого в своё время называл «кровавым монстром». Была достигнута историческая договорённость о создании правительственной коалиции.

8 мая 2007 было сформировано новое правительство Северной Ирландии. Пост первого министра занял Иан Пэйсли. Его заместителем стал представитель Шинн Фейн Мартин Макгиннесс.

Все мы стремимся построить Северную Ирландию, в которой вместе будем жить в мире и равенстве перед законом. Пришло время, когда ненависть больше не будет править. В политике, как и в жизни, никто и никогда не может иметь ста процентов желаемого. Но теперь мы в состоянии добиться прогресса. Я слышу вздох облегчения всех наших людей, которые хотят, чтобы враждебность сменилась добрососедством.
Иан Пэйсли, 8 мая 2007 года[37]

В декабре 2007 года Пэйсли и Макгиннесс нанесли визит в США. 7 декабря они встретились с президентом Джорджем Бушем[38].

Премьерство Иана Пэйсли продлилось немногим более года и носило в основном символический характер. В 2008 году он объявил об уходе из большой политики. Однако сам факт его примирительных выступлений во главе североирландского правительства подчёркивал успех политического урегулирования многолетнего кровопролитного конфликта.

Завершение деятельности

5 мая 2008 на посту первого министра Иана Пэйсли сменил Питер Робинсон. Ранее, в январе, Пэйсли оставил руководство Свободной пресвитерианской церковью Ольстера. В 2010 году Пэйсли не баллотировался в Палату общин, прекратив 40-летнюю депутатскую деятельность. 18 июня 2010 Иан Пэйсли получил пожизненное пэрство и титул барона Баннсайда. 5 июля он стал членом Палаты лордов.

Свою последнюю проповедь в качестве протестантского священника Иан Пэйсли произнёс 18 декабря 2011 года. Спустя несколько недель, 27 января 2012 он официально прекратил 65-летнее священнослужение. На церемонии проводов присутствовали 3 тысячи человек[39].

Последние годы Иан Пэйсли прожил частной жизнью в кругу семьи.

Кончина

Иан Пэйсли скончался от сердечной недостаточности в возрасте 88 лет.

Политики всего Соединённого Королевства вспоминают одного из самых противоречивых фигурантов в истории Северной Ирландии, чтобы воздать должное человеку, который в конечном итоге превратился из огнедышащего демагога в умудрённого государственного деятеля[40].

С выражениями скорби и соболезнований выступили, в числе других, Тони Блэр, Джерри Адамс, Дэвид Кэмерон, Энда Кенни.

Частные похороны Иана Пэйсли прошли 15 сентября 2014 года в Баллиговане. Торжественно-трауроное мероприятие с участием 800 приглашённых состоялось в Белфасте 19 октября.

Семья

Иан Пэйсли был женат, имел двух сыновей и трёх дочерей[41].

Эйлин Пэйсли, урождённая Касселлс — жена Иана Пэйсли с 1956 года — была политической соратницей мужа, состояла в PUP и DUP, являлась депутатом городского совета Белфаста и Ассамблеи Северной Ирландии. В 2006 году она получила пэрство, титул баронессы и стала членом Палаты лордов.

Ронда Пэйсли — старшая дочь Иана Пэйсли — известная художница, искусствовед и журналист. Активная политическая сторонница отца, состояла в DUP, была депутатом городского совета Белфаста.

Иан Пэйсли-младший — младший сын Иана Пэйсли — политический наследник отца, активный деятель DUP, лоялит и юнионист. Депутат Ассамблеи Северной Ирландии. В 2010 году избран в Палату общин британского парламента на место Пэйсли-старшего.

Кайл Пэйсли — сын Иана Пэйсли, брат-близнец Иана Пэйсли-маладшего — священник Свободной пресвитерианской церкви Ольстера. Шэрон Пэйсли и Черит Пэйсли — младшие дочери Иана Пэйсли — подобно сестре Ронде[42], известны как активистки DUP и прихожанки церкви, основанной их отцом.

Напишите отзыв о статье "Пейсли, Иан"

Примечания

  1. [www.belfasttelegraph.co.uk/news/northern-ireland/ian-paisley-death-devoted-family-man-his-children-were-in-awe-of-him-30583271.html Ian Paisley death: Devoted family man, his children were in awe of him]
  2. [www.bbc.com/news/uk-northern-ireland-16910949 Obituary: Ian Paisley]
  3. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/7195246.stm Church elects Paisley successor]
  4. [www.bbc.com/news/uk-northern-ireland-29171017 Ian Paisley: In quotes]
  5. [web.archive.org/web/20081219064400/www.cnn.com/SPECIALS/2000/n.ireland/profiles/people/paisley.html Ian Paisley leader, Democratic Unionist Party]
  6. [www.freepresbyterian.org/churches/ Free Presbyterian Churches of Ulster]
  7. Clifford Smyth. Ian Paisley: Voice of Protestant Ulster. Scottish Academic Press Ltd, 1988.
  8. [www.theguardian.com/politics/2004/sep/16/northernireland.northernireland The return of Dr No]
  9. [ru.euronews.net/2008/05/31/firebrand-protestant-preacher-paisley-steps-down-as-dup-leader/ Euronews: Североирландский политик Иэн Пейсли ушел на покой]
  10. [www.vokrugsveta.ru/vs/article/5093/ Оранжевые краски Ольстера]
  11. [www.ansealk.ru/ftp/Magazines/%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BB%201924-48,%2051,%201969-77,%2082,%2091/%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BB%201976/%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BB%201976%20pdf/crocodile_1976_09.pdf «Крокодил», N9, март 1976]
  12. [cain.ulst.ac.uk/othelem/docs/boyd69.htm Holy War in Belfast]
  13. Patrick Bishop. The Provisional I.R.A. Corgi Books; New edition edition, 1988.
  14. [www.historyireland.com/20th-century-contemporary-history/sunningdale-and-the-1974-ulster-workers-council-strike/ Sunningdale and the 1974 Ulster Workers" Council strike]
  15. [news.bbc.co.uk/onthisday/hi/dates/stories/december/9/newsid_2536000/2536767.stm 1973: Sunningdale Agreement signed]
  16. [cain.ulst.ac.uk/events/uwc/anderson.htm Fourteen May Days: The Inside Story of the Loyalist Strike of 1974]
  17. Ian S. Wood. Crimes of Loyalty: A History of the UDA. Edinburgh University Press, 2006.
  18. [news.google.com/newspapers?nid=1665&dat=19811121&id=KyAaAAAAIBAJ&sjid=LSQEAAAAIBAJ&pg=4371,2396987 Paisley’s Strike Opposed]
  19. [cain.ulst.ac.uk/events/uuac/sum.htm United Unionist Action Council (UUAC) Strike (1977)]
  20. [www.margaretthatcher.org/speeches/displaydocument.asp?docid=106534 1986 Dec 9. Margaret Thatcher Speech to European Parliament]
  21. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/3411419.stm Paisley’s exit from Europe]
  22. [www.youtube.com/watch?v=7Fm0QOIw8nQ Video: Ian Paisley Heckles the Pope and makes a fool of himself]
  23. [www.theguardian.com/world/2011/jul/04/otto-von-habsburg-obituary Otto von Habsburg obituary]
  24. [www.ianpaisley.org/article.asp?ArtKey=666 The Vacant Seat Number 666 in the European Parliament]
  25. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/3701187.stm Your vote: How it works]
  26. [cain.ulst.ac.uk/othelem/organ/torgan.htm Abstracts on Organisations.Third Force]
  27. Michael Hall. The Death of the «Peace Process»?: A Survey of Community Perceptions. Island Publications, March 1997.
  28. [cain.ulst.ac.uk/othelem/chron/ch81.htm A Chronology of the Conflict — 1981]
  29. [www.youtube.com/watch?v=d9uHhLe6WE0 Video: Rev. Ian Paisley says «Never!»]
  30. [news.bbc.co.uk/onthisday/hi/dates/stories/june/24/newsid_2519000/2519077.stm 1986: Ian Paisley’s battle cry condemned]
  31. [www.belfasttelegraph.co.uk/sunday-life/news/a-spectre-from-the-past-back-to-haunt-peace-28401321.html A spectre from the past back to haunt peace. Ulster resistance re-emerges issuing sinister threats]
  32. [cain.ulst.ac.uk/issues/parade/develop.htm#1 Parades and Marches — Developments at Drumcree, 1995—2000. Developments at Drumcree, 1995—2000]
  33. [news.bbc.co.uk/2/hi/events/northern_ireland/latest_news/100761.stm 'The Queen is a parrot' — Paisley]
  34. [cain.ulst.ac.uk/issues/politics/docs/dup/ip300904.htm Statement by Ian Paisley, then leader of the Democratic Unionist Party (DUP), after meeting with Bertie Ahern, then Taoiseach (Irish Prime Minister), in Dublin, 30 September 2004]
  35. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/4405717.stm NI leaders pay tribute to Pope. Democratic Unionist leader Ian Paisley]
  36. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/6494599.stm NI deal struck in historic talks]
  37. [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/6636139.stm Ian Paisley’s speech in full]
  38. [georgewbush-whitehouse.archives.gov/news/releases/2007/12/20071207-3.html President Bush Meets with First Minister of Northern Ireland Ian Paisley and Deputy First Minister of Northern Ireland Martin McGuinness]
  39. [www.dailymail.co.uk/news/article-2093038/Ian-Paisley-retires-pulpit-aged-85-preaching-65-YEARS.html?ITO=1490 All gone quiet over there: Ian Paisley retires from pulpit aged 85 after raising the rafters with fire and brimstone for 65 YEARS]
  40. [www.ft.com/cms/s/0/b3de1a26-3a71-11e4-bd08-00144feabdc0.html#axzz4HhtcRxPn Former Northern Ireland first minister Ian Paisley dies, aged 88]
  41. [www.thefamouspeople.com/profiles/ian-paisley-5699.php Ian Paisley Biography]
  42. [victorpatterson.photoshelter.com/image/I0000LzJHrXCipow Cherith Paisley, left, and Rhonda Paisley, daughters of Rev Ian Paisley]

Ссылки

  • [www.ianpaisley.org/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Пейсли, Иан


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.