Пакстон, Джозеф

Джозеф Пакстон
Joseph Paxton
Основные сведения
Страна	Великобритания Великобритания
Дата рождения	3 августа 1803(1803-08-03)
Место рождения	Мильтон-Брайен, Бедфордшир
Дата смерти	8 июня 1865(1865-06-08) (61 год)
Место смерти	Сиднэм, Лондон
Работы и достижения
Работал в городах	Лондон
Архитектурный стиль	Викторианская архитектура
Важнейшие постройки	Хрустальный дворец
Награды	Рыцарское звание

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Paxton». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Paxton&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=7426-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI Ранее применяли сокращение Paxt.

Джо́зеф Па́кстон (англ. Joseph Paxton, 3 августа 1803, Мильтон-Брайен, Бедфордшир -- 8 июня 1865, Сиднэм, Лондон) — английский архитектор, садовод и ботаник.

Биография

Был седьмым сыном небогатого фермера. После окончания школы помогал брату, но из-за плохого обращения ушёл от него и, прибавив два года к возрасту, поступил в обучение к садовнику Садоводческого общества в Чизике. Вскоре молодого специалиста переманил к себе герцог Девонширский и сделал главным садовником Чатсуорт-хауса. Войдя в доверие к нанимателю, Пакстон разбил дендрарий, построил большой фонтан и стеклянные оранжереи. В те времена уже знали, что на развитие растений влияет угол наклона солнечных лучей, и садовник применил эти сведения на практике. Кроме того, он придумал сложную систему желобов, отводивших воду. Главным же достоинством теплиц Пакстона была их портативность.

В 1837 году он построил Великую оранжерею, бывшую на тот момент самым большим стеклянным зданием в мире. Терморегуляцию обеспечивали восемь котлов и 11 километров труб. Недостатком сооружения была дороговизна обслуживания (в 1923 г. оранжерею снесли). Пакстон также занимался изучением строения огромных листьев водного растения Виктория амазонская (Victoria amazonica), эти занятия подсказали ему некоторые идеи для строительства Хрустального дворца.

В 1850 году на конкурс проектов дворца для Всемирной выставки было представлено более 200 проектов, большинство из которых требовало больших временных и денежных затрат. Узнав об этом, Пакстон на заседании правления железнодорожной компании нарисовал эскиз, подсказанный строительством теплицы для виктории амазонской. Проект встретил одобрение в обществе и, хотя и не без сопротивления, был принят комиссией. Конструкция из чугуна и листового стекла как бы воплощала свежие достижения британской науки и промышленности, стоила относительно недорого и могла быть разобрана после окончания выставки. За свою работу архитектор был посвящён в рыцари.

В последние годы жизни Пакстон планировал городские сады во многих местах Англии, строил загородные дома для баронов де Ротшильд, сотрудничал с Королевскими ботаническими садами Кью, занимался политикой и издавал журналы. Его «Хроника садоводов» (англ. The Gardeners' Chronicle) являлась одним из самых популярных журналов Англии.

Архитектор был женат и имел 8 детей.

Литература

• G. F. Chadwick. [www.questia.com/library/book/the_works_of_sir_joseph_paxton_1803_1865_by_george_f_chadwick.jsp The Works of Sir Joseph Paxton.] L., 1961.

Отрывок, характеризующий Пакстон, Джозеф

Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.