Пэ, Генриетта ван
| Генриетта ван Пэ | |
| нидерл. Henriëtta van Pee | |
 Ян Мориц Квинкхард[en]. «Портрет Генриетты ван Пэ», 1713 год | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Харлем, Республика Соединённых провинций |
| Гражданство: | |
| Жанр: | |
| Стиль: | |
Генриетта ван Пэ (нидерл. Henriëtta van Pee; 5 декабря 1692, Амстердам, Республика Соединённых провинций — 3 октября 1741, Харлем, Республика Соединённых провинций) — художница XVIII века из северной части Нидерландов.
Биография
Она была внучкой известного торговца произведениями искусства Яна ван Пэ[en] и дочерью художника Теодора ван Пэ[en]. Одним из её учителей был художник и скульптор Якоб Кристоф Ле Блон[en]. Известна своими портретами, а также копиями картин других художников, в первую очередь Адриана ван де Вельде и Антониса ван Дейка.
Генриетта была известным художником миниатюр. Во время пребывания в Амстердаме её посетили российский император Пётр Великий и прусский курфюрст Фридрих Вильгельм I. Вышла замуж за художника Германа Вольтерса. Брак был бездетным. В 1739 году супруги переехали в Харлем, где арендовали апартаменты в Провенирсхоф, по соседству с драматургом Питером Лангендейком[en] и финским гигантом Даниэлем Каянусом[en]. В то время в Провенирсхофе также размещалась городская гостиница, и это было место, где останавливались известные путешественники.
Биография художницы была написана Йоханом ван Голом[en] и Жаном-Батистом Декампом[en]. В своё время Генриетта ван Пэ считалась замечательным живописцем, однако современные искусствоведы не рассматривают её творчество как нечто выдающееся.
Напишите отзыв о статье "Пэ, Генриетта ван"
Ссылки
- [resources.huygens.knaw.nl/vrouwenlexicon/lemmata/data/Wolters-Van%20Pee,%20Henrietta Astrid de Beer: Henriëtta van Pee // Biografienummer in 1001 Vrouwen] (нид.)
- [books.google.de/books?id=qovrAAAAMAAJ&pg=PA68#v=onepage&q&f=false Georg Kaspar Nagler: Henriëtta Wolters // Neues allgemeines Künstler-Lexicon] (нем.)
Отрывок, характеризующий Пэ, Генриетта ван
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
