Пюльне
Коммуна
Пюльне
Pulney
Показать/скрыть карты
|
Пюльне́ (фр. Pulney) — коммуна во французском департаменте Мёрт и Мозель региона Лотарингия. Относится к кантону Коломбе-ле-Бель.
География
Пюльне расположен в 35 км к югу от Нанси, между Везелизом и Мирекуром. Соседние коммуны: Доммари-Эльмон на севере, Водемон на северо-востоке, Те-су-Водемон, Гюнье и Форсель-су-Гюнье на востоке, Френ-ан-Сентуа на юго-востоке, Курсель на юге, Гримонвиллер на юго-западе, Фекокур на западе, Ванделевиль на северо-западе.
История
- На территории коммуны находятся следы галло-романского периода.
Демография
Население коммуны на 2010 год составляло 67 человек.
1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2010 |
---|---|---|---|---|---|---|
106 | 81 | 70 | 59 | 59 | 49 | 67 |
Достопримечательности
- Церковь, реконструирована в конце XVIII века.
- Часовня Нотр-Дам-де-Бон-Эсперанс XIX века.
Напишите отзыв о статье "Пюльне"
Ссылки
- [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=54&codecom=438&codecan=10 Национальный институт статистики] (фр.)
|
Отрывок, характеризующий Пюльне
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.