Postimees

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пярнуский почтальон»)
Перейти к: навигация, поиск
Postimees

Postimees
Тип

Ежедневная

Формат

Печатное и online издания


Владелец

Schibsted

Редактор

Анвар Самост

Главный редактор

Мерит Копли

Штатные корреспонденты

[rus.postimees.ee/150608/tootajad.php штат]

Основана

1 января 1886

Язык

Эстонский, русский

Главный офис

Maakri 23a, Tallinn


Сайт: [www.postimees.ee/ www.postimees.ee]
К:Печатные издания, возникшие в 1886 году

«По́стиме́эс» (эст. «Postimees» — «Почтальон») — эстонская общественно-политическая ежедневная газета. Современный выпуск издания осуществляется в виде двух ежедневных газет — на эстонском и русском языках; имеет самый большой в Эстонии тираж — 59 800 (2010). Основана в 1886 году.





История

Основание газеты в Пярну

1 января 1857 года эстонский поэт-просветитель и общественный деятель Йоханн Вольдемар Яннсен основал в городе Пярну еженедельник «Perno Postimees ehk Näddalileht» («Пярнуский почтальон или Еженедельник»), став одновременно его издателем, редактором и журналистом. Освещение наболевших проблем эстонского народа и воплощение в печатном слове надежд и чаяний эстонского народа обеспечили газете большу́ю популярность. В опубликованном на страницах своей газеты стихотворении собственного сочинения «Здравствуй, милый эстонский народ…» Й. Яннсен первым официально стал использовать в качестве названия народа словосочетание эстонский народ (эст. eesti rahvas), вместо прежнего — народ земли (эст. maarahvas). Издание стало выразителем интересов крестьянства, молодой национальной интеллигенции и всего эстонского народа. У газеты в 1862 году было 2262 подписчика, для того времени — очень значительное число.

Основание газеты «Ээсти Постимеэс» в Дерпте

В 1863 году Й. В. Яннсен переехал в Дерпт и, изменив название газеты на «Э́эсти По́стимеэс» (эст. «Eesti Postimees» — «эстонский почтальон»), 1 января 1864 года продолжил её выпуск на новом месте. Издательские права на прежнее название еженедельника перешли к его новым издателям, но пярнуская газета утратила свои лидирующие позиции в эстонском обществе, уступив их новому изданию Й. В. Яннсена.

Дочь Яннсена, поэтесса Лидия Койдула (эст. Lydia Koidula), и его сын Харри Яннсен (эст. Harry Jannsen) помогали в издании «Ээсти Постимеэс». В 1880 году, после того, как конкурирующая газета К. Р. Якобсона «Са́кала» (эст. Sakala) стала пользоваться бо́льшими, чем «Ээсти Постимеэс», популярностью и влиянием, Яннсен устранился от издания еженедельника, выпуск которого продолжили его сын и Карл Аугуст Херманн (эст. Karl August Hermann), ставший впоследствии её владельцем.

Последующее развитие: «Постимеэс»

В 1886 году К. А. Херманн создал на базе издания новую газету, изменив название на «Постимеэс», а в 1891 году сделал её первой ежедневной эстонской газетой.

В 1896 году Виллем Рейман (эст. Villem Reiman), Оскар Каллас (эст. Oskar Kallas) и Карл Коппель (эст. Karl Koppel) выкупили у К. А. Херманна издательские права на газету и назначили редактором Яана Тыниссона (эст. Jaan Tõnisson) — юриста и государственного деятеля. Тыниссон редактировал и возглавлял газету с перерывами вплоть до 1935 года.

В годы Второй мировой войны

После присоединения Эстонии к СССР летом 1940 года выпуск газеты был прекращён. Но уже через год, 13 июля 1941 года, с началом немецкой оккупации, издание газеты возобновилось редакторами А. Ойнасом (эст. A. Oinas) и Карлом Аугустом Хиндреем (эст. Karl August Hindrey).

В советское время

С 1 мая 1948 до 1990 года газета носила название «Эдази» (эст. «Edasi» — «Вперёд») и была органом Тартуского городского комитета Компартии Эстонии.

26 сентября 1987 года в газете было опубликовано историческое предложение об экономической самостоятельности Эстонской ССР, получившее значительную поддержку в эстонском обществе и ставшее основой программы «IME» (аббревиатура от эстонского названия «Isemajandav Eesti» — «Экономически самостоятельная Эстония») — плана автономного от СССР экономического развития республики.

В 1990 году издание вновь стало называться «Постимеэс» и городская газета превратилась в общереспубликанскую.

Издание газеты на русском языке

7 ноября 2005 года тиражом 10 тыс. экземпляров начала выходить газета «Постимеэс» на русском языке, около половины содержания которой составляют переводы из одноимённой версии газеты на эстонском языке, а ещё половина — оригинальные материалы журналистов русской редакции. В апреле 2009 года прекратился выпуск последних эстонских ежедневных общереспубликанских газет на русском языке «Молодёжь Эстонии» и «Вести дня». Таким образом русскоязычный «Постимеэс» стал единственной ежедневной общереспубликанской газетой в стране, выходящей на русском языке.

В октябре 2016 года печатное издание газеты на русском языке было закрыто и оставлен только Интернет-портал[1].

Разное

  • Совокупная читательская аудитория газеты (не тираж) на двух языках в 2008 году составляла 246 тысяч человек.
  • Согласно данным, предоставленным типографиями Союзу газет Эстонии, средний тираж эстонской версии Постимеэс составлял в январе 2010 года 59 800 экземпляров, при этом в будние дни этот показатель был равен 57 000 — 58 000, а субботний выпуск имел тираж 73 000 — 74 000. Таким образом, согласно данным Союза газет Эстонии в будние дни газета имеет самый высокий тираж в Прибалтике.
  • По данным фирмы статистических исследований «TNS Emor», во втором квартале 2009 года «Постимеэс» на русском языке имел читательскую аудиторию в 63 тысячи человек и таким образом продолжал лидировать по читаемости среди платных русско­язычных периодических изданий Эстонии.
  • Газета имеет одноимённые новостные порталы в интернете на эстонском и русском языках.
  • Офис редакции располагается в Таллине.


См. также

Напишите отзыв о статье "Postimees"

Примечания

  1. [rus.delfi.ee/daily/estonia/postimees-grupp-zakryvaet-svoi-bumazhnye-gazety-na-russkom-pm-i-den-za-dnem?id=75762847 Postimees Grupp закрывает свои бумажные газеты на русском — PM и "День за Днем"]. Delfi (29 сентября 2016). Проверено 29 сентября 2016.

Ссылки

  • [www.postimees.ee/ Официальный сайт]  (эст.)
  • [rus.postimees.ee Официальный сайт]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Postimees

– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..