Кубилюнас, Пятрас

Пятрас Кубилюнас (Пётр Кубилюн)
Petras Kubiliūnas
Начальник Генштаба литовской армии 1934 год
Дата рождения	16 мая 1894(1894-05-16)
Место рождения	деревня Швядукалнис, Российская империя (ныне Купишкский район, Литва)
Дата смерти	22 августа 1946(1946-08-22) (52 года)
Место смерти	Москва, СССР
Награды и премии

Пятрас Кубилюнас (рус. Пётр Кубилюн; лит. Petras Kubiliūnas; 16 мая 1894 — 22 августа 1946) — литовский генерал. В 1929—1934 годах начальник Генштаба литовской армии. В 1942—1944 годах - коллаборационист, руководитель т.н. «доверительного совета» (Vertrauensrat) при немецкой оккупационной администрации Генерального Округа Литва (Рейхскомиссариат Остланд).

Биография

Обучался в гимназии в Риге. Закончил Виленское пехотное юнкерское училище в 1914, участник Первой Мировой Войны с первых её дней, воевал в Русской Императорской Армии. С 1915 г. - в составе Рижского Латышского Полка. Награждён Георгиевским Крестом (1916).

В августе 1919 был мобилизован в литовскую армию, участвовал в Литовско-Советской Войне до декабря 1919. Был командиром батальона , затем зам.командира пехотного полка. После Гражданской Войны до 1934 г. - в Литовской Армии. C 1929 - генерал-лейтенант, командующий генеральным штабом литовской армии.

Участник неудачной попытки военного переворота в 1934 г. Приговорён к смертной казни, заменённой длительным тюремным заключением. Помилован и освобождён в 1937 г. В 1940 г снова попал в тюрьму, на этот раз НКВД. Освобождён после захвата Литвы немцами.

В годы Второй мировой войны с 22 августа 1941 (формально с марта 1942) по июль 1944 возглавлял «доверительный совет» (Vertrauensrat) при немецкой оккупационной администрации Генерального Округа Литва (Рейхскомиссариат Остланд). Бежал в Германию, в 1945 похищен советским агентом Славинасом из английской зоны, казнён в Москве в 1946.

Ссылки

• К.Залесский «Кто был кто во Второй мировой войне. Союзники Германии». 2003, стр.194.
• [www.genocid.lt/Leidyba/9/vytautas.htm Definition of Lithuanian collaborationists]  (лит.)

Отрывок, характеризующий Кубилюнас, Пятрас

– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.