Пять центов с изображением индейца
| 5 центов с изображением индейца (США) | |
|---|---|
| Номинал: | 5 центов |
| Диаметр: | 21,2 мм |
| Масса: | 5 г |
| Гурт: | гладкий |
| Металл: | 75% Cu и 25% Ni |
| Годы чеканки: | 1913 — 1938 |
| Аверс | |
| |
| Описание: | изображение индейца |
| Гравёр: | Джеймс Фрейзер |
| Реверс | |
| |
| Описание: | бизон |
| Гравёр: | Джеймс Фрейзер |
5 центов с изображением индейца — медно-никелевые монеты США номиналом 5 центов, которые чеканились с 1913 по 1938 годы. Имеет несколько разновидностей. За всё время было отчеканено более 1 миллиарда 200 миллионов экземпляров.
История
5 центов с изображением индейца впервые были отчеканены в 1913 году. В это время происходила замена монет предыдущего образца, гравёром которых был Чарльз Барбер. Новая серия монет является одной из самых красивых, из отчеканенных в США.
Скульптор Джеймс Фрейзер подготовил дизайн монеты. Моделями для изображения индейца стали 3 коренных жителя американского континента: вожди племён сиу, кайова и шайеннов.
Монета имеет несколько типов. Они различаются дизайном реверса. На монетах первого типа бизон стоит на холме, на котором обозначен номинал монеты. На монетах второго типа бизон стоит на подставке, под которой написано «FIVE CENTS». Под надписью может располагаться небольшая буква «D» или «S», которая свидетельствует о выпуске монеты в Денвере или Сан-Франциско.
Под датой на аверсе можно различить небольшую букву «F», которая представляет монограмму гравёра Фрейзера.
С приходом нового гравёра Чарльза Барбера дизайн многих монет был видоизменён. В частности 5 центов со щитом были заменены новым типом монеты[1].
С 2006 года в США выпускается золотая инвестиционная монета Буффало, оформление которой практически полностью повторяет данную монету в 5 центов.
Тираж
| Год | Отчеканено в Филадельфии |
Отчеканено в Денвере |
Отчеканено в Сан-Франциско |
|---|---|---|---|
| 1913 (I тип) (II тип) |
30 992 000 (1 520) 29 857 186 (1 514) |
5 337 000 4 156 000 |
2 105 000 1 209 000 |
| 1914 | 20 664 463 (1 275) | 3 912 000 | 3 470 000 |
| 1915 | 20 986 220 (1 050) | 7 569 000 | 1 505 000 |
| 1916 | 63 497 466 (600) | 13 333 000 | 11 860 000 |
| 1917 | 51 424 019 | 9 910 000 | 4 193 000 |
| 1918 | 32 086 314 | 8 362 000 | 4 882 000 |
| 1919 | 60 868 000 | 8 006 000 | 7 521 000 |
| 1920 | 63 093 000 | 9 418 000 | 9 689 000 |
| 1921 | 10 663 000 | 1 557 000 | |
| 1923 | 35 715 000 | 6 142 000 | |
| 1924 | 21 620 000 | 5 258 000 | 1 437 000 |
| 1925 | 35 565 100 | 4 450 000 | 6 256 000 |
| 1926 | 44 693 000 | 5 638 000 | 970 000 |
| 1927 | 37 981 000 | 5 730 000 | 3 430 000 |
| 1928 | 23 411 000 | 6 436 000 | 6 936 000 |
| 1929 | 36 446 000 | 8 370 000 | 7 754 000 |
| 1930 | 22 849 000 | 5 435 000 | |
| 1931 | 1 200 000 | ||
| 1934 | 20 213 003 | 7 480 000 | |
| 1935 | 58 264 000 | 12 092 000 | 10 300 000 |
| 1936 | 118 997 000 (4 420) | 24 814 000 | 14 930 000 |
| 1937 | 79 480 000 (5 769) | 17 826 000 | 5 635 000 |
| 1938 | 7 020 000 |
(В скобках обозначено количество монет качества пруф).
Суммарный тираж монеты составляет более 1 миллиарда 200 миллионов экземпляров[2].
Напишите отзыв о статье "Пять центов с изображением индейца"
Примечания
Отрывок, характеризующий Пять центов с изображением индейца
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
