Пёльниц, Гизела фон
| Гизела фон Пёльниц | |
| Род деятельности: |
член движения Сопротивления во время Второй мировой войны |
|---|---|
| Разное: |
журналист, антифашист, член «Красной капеллы» |
Гизела фон Пёльниц (нем. Gisela von Poellnitz; до 1920 года, Германия — 14 сентября 1939 года, Швейцария) — журналист, антифашист, член движения Сопротивления во время Второй мировой войны, член организации «Красная капелла».
Содержание
Биография
Гизела фон Пёльниц ещё до 1933 года вступила в Коммунистический союз молодежи (KJVD) в Гамбурге, и в том же году за это была посажена в тюрьму Фульстбюттель.[1] В середине 1930-х годов работала корреспондентом в отделении United Press, возглавлявшимся Гёста фон Юкскюлля. В 1932—1933 годах была членом Gegner-Kreis («Оппозиционного кружка»)[2], вместе с Харро Шульцк-Бойзеном. В 1936—1937 годах вошла в движение сопротивления и принимала активное участие в акциях группы.
В Имперском министерстве авиации Гельмут Вильберг создал специальную группу помощи фалангистам во время Гражданской войны в Испании. Харро Шульце-Бойзен собрал всю информацию, какую только мог найти, о персонале этой группы и проводимых ею операциях. Берлинская группа движения сопротивления тогда не имела контактов со спецслужбами других стран, поэтому он передал эту информацию Гизеле фон Пёльниц, дав ей задание бросить конверт в почтовый ящик посольства СССР в Берлине. Поскольку за посольством велось наблюдение, вскоре она и Харро Шульце-Бойзен попали под внимание гестапо. Впоследствии Генрих Шель вспоминал слова офицера тайной полиции: «Во время Гражданской войны в Испании у нас были свои люди в интернациональных бригадах. Шульце-Бойзен узнал их имена и отправил красным. Наших людей поставили к стенке».
Гизела фон Пёльниц была арестована гестапо в 1938 году, но через несколько месяцев её отпустили, так ничего и не добившись. Ей пришлось на время прервать контакты с соратниками из берлинской группы. Она была больна туберкулёзом лёгких и 15 июня 1939 года вместе с Эльфридой Пауль, врачом и членом движения Сопротивления, уехала в санаторий в Швейцарии, где умерла 14 сентября того же года.[3]
Напишите отзыв о статье "Пёльниц, Гизела фон"
Литература
- Elfriede Paul: Ein Sprechzimmer der Roten Kapelle; Berlin 1981
- Hans Coppi junior: Harro Schulze-Boysen — Wege in den Widerstand, Fölbach Verlag: Koblenz 1995, 2. Auflage, ISBN 3-923532-28-8
- Hans Coppi, Geertje Andresen (Hrsg.): Dieser Tod paßt zu mir. Harro Schulze-Boysen — Grenzgänger im Widerstand; Briefe 1915—1942, Aufbau Taschenbuch Verlag: Berlin 2002, ISBN 3-7466-8093-X
- Heinrich Scheel: Vor den Schranken des Reichskriegsgerichts — mein Weg in den Widerstand. Edition q: Berlin 1993, ISBN 3-86124-147-1
- Silke Kettelhake: Erzähl allen, allen von mir! Droemer Knaur: München 2008. ISBN 3-426-27437-X (über Libertas Schulze-Boysen)
- Gert Rosiejka: Die Rote Kapelle. «Landesverrat» als antifaschistischer Widerstand. ergebnisse-Verlag: Hamburg 1986, ISBN 3-925622-16-0
Примечания
- ↑ Dieser Tod paßt zu mir. Harro Schulze-Boysen — Grenzgänger im Widerstand, Briefe 1915—1942, Aufbau Taschenbuch Verlag, Berlin 2002, ISBN 3-7466-8093-X
- ↑ Rosiejka, a.a.O., Seite 34
- ↑ Hans Teubner: Exilland Schweiz, Seite 62
Ссылки
- [books.google.de/books?id=9WOFWCdWrn8C&pg=PA328&lpg=PA328&dq=%22Gisela+von+Poellnitz%22&source=web&ots=aGs-6WZtcG&sig=ELyEbEcLGTScFNo_sG4F0HuII7M&hl=de&sa=X&oi=book_result&resnum=1&ct=result Leopold Trepper, Die Wahrheit, Seite 328]
Отрывок, характеризующий Пёльниц, Гизела фон
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
