Пётр

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пётр

(греч. Πέτρος)

от греч. Πέτρος - камень, скала
Род: муж.

Отчество: Петрович
Петровна
Женское парное имя: Петра

Производ. формы: Петя, Петруня, Петюня, Петюля, Петруся, Петруха, Петруша, ...
Иноязычные аналоги:

англ. Peter (Питер)
арм. Պետրոս (Петрос)
белор. Пятро
болг. Петър
венг. Péter
греч. Πέτρος
груз. პეტრე
исп. Pedro
итал. Pietro,Piero
кат. Pere
лат. Petrus
латыш. Pēteris (Петерис)
нем. Peter
польск. Piotr
рум. Petru, Petre
укр. Петро
фр. Pierre (Пьер)
чеш. Petr

Связанные статьи: начинающиеся с «Пётр»

[ru.wikipedia.org/wiki/Special:Search?search=%D0%9F%D1%91%D1%82%D1%80&fulltext=Search все статьи с «Пётр»]

    В Викисловаре есть статья
     «Пётр»

Пётр — мужское имя, в переводе с древнегреческого языка — «скала, камень» (греч. Πέτρος — камень)[1]. Отчества, образуемые от этого имени, — Петрович, Петровна. Образованная от него фамилия Петров — одна из самых распространённых в России (см. также Пиотровский, Пиотрович). От имени Пётр также происходят имена ярмарочных персонажей-шутов, русского Петрушки и французского Пьеро.

Производные от имени[2]: Петя, Петро, Петруня, Петруся, Петруха, Петруша, Петря, Пета, Петраша, Петряй, Петряка, Петряня, Петрята, Петряха, Петряша, Петуня, Петуся, Петуха, Петуша, Петрушка, Петюка, Петюня, Петюся, Петюха, Петюша, Петяй, Петяйка, Петяня, Петян, Петяха, Петяша, Петька, Петрик, Петечка.





Именины

Имя в искусстве

В русской панегирической литературе рубежа XVII—XVIII вв. чрезвычайной популярностью пользовалось «этимологическое обыгрывание» имени Пётр (греч. πετρος — камень). Как полагают некоторые исследователи, впервые такой приём применил Симеон Полоцкий в своём стихотворении, написанном на рождение царевича Петра Алексеевича. Впоследствии авторы петровской эпохи неоднократно уподобляли русского царя «камню» или «крепости» (например, Карион Истомин в своём «Вразумлении умного зрения», обращаясь к юному монарху; Ртищев Ф. М., в своём панегирике сопоставивший Петра-камня с библейским Давидом). Позднее образ Петра-Давида становится в панегириках основным (встречается в сочинениях Иосифа Туробойского, Феофана Прокоповича, Стефана Яворского, других современников и сподвижников российского самодержца). Подобные сравнения характерны и для южнославянских авторов эпохи барокко, прославлявших Петра I в своих произведениях[5].

Иноязычные аналоги

Известные носители

см. Пётр (значения)

См. также

Напишите отзыв о статье "Пётр"

Примечания

  1. В Евангелии от Матфея Иисус Христос говорит апостолу Петру: «…и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою»
  2. Н. А. Петровский. [www.gramota.ru/slovari/info/petr/imsm/ Указатель производных (уменьшительных) имён]. Словарь русских личных имен. gramota.ru. Проверено 9 июля 2009. [www.webcitation.org/619FteszW Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
  3. [supercook.ru/name-day.html Календарь православных именин. Поверен Московской Патриархией]
  4. [www.angelday.info/index.php?module=find&pol=1&ch=14 Мужские имена на букву «П»]
  5. См.: [books.google.ru/books?id=9WbMAAAAQBAJ&pg=PA214&dq=%22%D0%B8%D0%BC%D1%8F%22+%D0%B2+%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B5&hl=ru&sa=X&ei=m5ouVbasG7DfsASroIHYDg&ved=0CEwQ6AEwCQ#v=onepage&q=%22%D0%B8%D0%BC%D1%8F%22%20%D0%B2%20%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B5&f=false Литературная культура России. Раннее Новое время.]

Отрывок, характеризующий Пётр

Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только: