Климук, Пётр Ильич

Пётр Ильич Климук
Пётр Ілліч Клімук
Пётр Климук на почтовой марке Белоруссии
Страна:	СССР, Белоруссия, Россия
Специальность:	командир корабля
Воинское звание:	Генерал-полковник
Экспедиции:	Союз-13, Союз-18 — Салют-4, Союз-30 — Салют-6
Дата рождения:	10 июля 1942(1942-07-10) (81 год)
Место рождения:	село Комаровка, Брестский район, Белорусская ССР, СССР
Награды:	Иностранных государств:

Пётр Ильи́ч Климу́к (белор. Пётр Ілліч Клімук; род. 10 июля 1942 года, с. Комаровка, Брестский район, Белорусская ССР, СССР) — советский космонавт, генерал-полковник.

Дважды Герой Советского Союза (1973, 1975). Лауреат Государственной премии СССР (1978). Кандидат технических наук (1995). Член КПСС с 1963 года.

Биография

Родился в деревне Комаровка Брестской области Белорусской ССР (ныне — Республика Беларусь).

Отец партизанил и погиб в 1944 году при освобождении польского города Радома. Первые годы жизни прошли в оккупации. Детские и школьные годы провёл в родной деревне.

В 1959 году окончил среднюю школу и поступил в Кременчугскую школу первоначального обучения лётчиков, а затем стал курсантом Черниговского высшего военного училища лётчиков имени Ленинского комсомола. В 1964 году окончил его с отличием. Затем служил в авиационных частях Советской Армии.

Зачислен в отряд космонавтов в 1965 году. Прошёл полный курс общекосмической подготовки и подготовки к космическим полётам на кораблях типа «Союз» и орбитальных станциях типа «Салют». Совершил три космических полёта в качестве командира экипажа. Первый космический полёт совершил с 18 по 26 декабря 1973 года вместе с бортинженером В. В. Лебедевым на космическом корабле «Союз-13». Продолжительность полёта составила 7 дней 20 часов 55 минут 35 секунд.

В январе 1975 года входил в состав резервного экипажа космического корабля «Союз-17». В апреле 1975 года был дублёром командира корабля при неудачном старте корабля «Союз-18-1». Свой второй полёт в космос совершил с 24 мая по 26 июля 1975 года совместно с бортинженером В. И. Севастьяновым на космическом корабле «Союз-18-2» к орбитальной станции «Салют-4». Продолжительность пребывания в космосе составила 62 дня 23 часа 20 минут 8 секунд. В дальнейшем проходил подготовку к полётам по программе «Интеркосмос».

Свой третий полёт в космос совершил с 27 июня по 5 июля 1978 года в качестве командира международного экипажа совместно с космонавтом-исследователем, гражданином Польской Народной Республики М. Гермашевским на космическом корабле «Союз-30» к орбитальной станции «Салют-6» для совместной работы с её экипажем — В. В. Ковалёнком и А. С. Иванченковым. Продолжительность пребывания в космосе составила 7 дней 2 часа 2 минуты 59 секунд. Всего за 3 полёта в космос налетал 78 дней 18 часов 18 минут 42 секунды.

С 30 марта 1976 года — заместитель командира отряда космонавтов ЦПК по политической части, с 24 января 1978 — заместитель начальника ЦПК — начальник политотдела Центра. 3 апреля 1991 года в связи с расформированием политорганов в армии переведён на должность начальника военно-политического отдела, заместителя начальника ЦПК. С 12 сентября 1991 по сентябрь 2003 — начальник Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина.

• Депутат Верховного Совета СССР 10-го созыва.
• Народный депутат СССР (1989—1991).

Семья

• Сын — полковник Климук Михаил Петрович, атташе по вопросам обороны, военно-воздушный атташе посольства Российской Федерации в Великобритании (по состоянию на август 2012 года).
• Внуки — Климук Сергей Михайлович и Климук Андрей Михайлович.

Награды

• Дважды Герой Советского Союза (1973, 1975).
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (2 марта 2000) — за большие заслуги перед государством в развитии отечественной пилотируемой космонавтики.
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1996).
• Три ордена Ленина (1973, 1975, 1978).
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени (1984).
• Медаль «За заслуги в освоении космоса» (12 апреля 2011 года) — за большие заслуги в области исследования, освоения и использования космического пространства, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность.
• Орден «За службу Родине» II степени (Белоруссия, 15 июля 2002) — за заслуги в развитии и укреплении научно-технического и военного сотрудничества между Республикой Беларусь и Российской Федерацией.
• Орден Дружбы народов (Белоруссия, 16 июля 2007) — за значительный личный вклад в укрепление дружественных отношений и сотрудничества между Республикой Беларусь и Российской Федерацией.
• Орден «Крест Грюнвальда» I степени (ПНР, 1978).
• Орден Благородства (Казахстан, 1995).
• Орден Почётного легиона II степени (Франция, 2004).
• Две медали «Братство по оружию» (ПНР).
• Медаль «За укрепление дружбы по оружию» I степени (ЧССР).
• Медаль «100-летие падения Османского ига» (НРБ).
• Медаль «От благодарного афганского народа» (1988).
• Государственная премия СССР (1978) — за цикл работ по медицинскому обоснованию и внедрению комплекса методов и средств профилактики неблагоприятного влияния невесомости на организм человека, обеспечивших возможность осуществления длительных пилотируемых космических полётов.
• премия Ленинского комсомола (1978) — за сценарий документального фильма «Обычный космос».
• В 2013 году стал Почётным гражданином Кременчуга.
• Почётный гражданин Чернигова

Книги

• Гіль, М. Ёсць на зямлі крыніца… : Аповесць у апавяданнях пра лётчыка-касманаўта СССР, двойчы Героя Савецкага Саюза П. І. Клімука / М. Гіль. — Мінск : Юнацтва, 1983. — 112 с.
• Клімук П. Зоры — побач. Кніга аднаго палёту / П. Клімук. — Мінск : Мастацкая літаратура, 1977. — 316 с.
• Пётр Климук : Фотоальбом / Фот. В. И. Ждановича [и др.] ; Авт. текста М. Гиль]. — Минск : Беларусь, 1981. — 32 с.

См. также

• Список Героев Советского Союза (Белоруссия).
• Союз-13.
• Союз-18.
• Союз-30.
• Салют-4.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1309 Климук, Пётр Ильич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.interfax.by/article/22390 В День космонавтики — на родину Петра Климука].
• [www.interfax.by/article/12478 Музей космонавтики в деревне Томашовка].
• [7days.belta.by/7days_plus.nsf/0/757785C915A4838242257075003CDAB2?OpenDocument Газета 7 дней] — воспоминания Валентины Алексеевны Клочковой.
• [www.peoples.ru/military/cosmos/klimuk/ Краткая биография].
• [tvroscosmos.ru/frm/encyclopaedia/kosmonavt/28.php Космонавт Пётр Климук]. Видеоэнциклопедия «Космонавты». Телестудия Роскосмоса.
• [www.baikonuradm.ru/index.php?mod=180 Официальный сайт администрации г. Байконур. Почётные граждане города.]

Отрывок, характеризующий Климук, Пётр Ильич

– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?