Пётр Римский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Пётр и Маркеллин (казнены в 304) — мученики Римские. День памяти — 2 июня.

Святые Пётр (иногда именуемый Пётр Экзорцист[1]) и Маркеллин пострадали в Риме во времена императора Диоклетиана. О них известно очень мало. Папа римский Дамасий I утверждал, что слышал о судьбе этих двух погибших от палача, который стал христианином после их смерти. Свидетельство папы Дамасия является старейшим источником относительно этих двух мучеников[2]. По его словам, святые были убиты в захолустном месте по решению судьи Севера или Серена, так, чтобы другие христиане не имели возможности похоронить и почитать их тела. Святые мученики сами очистили место, предназначенное для их казни и захоронения: оно заросло тёрном, ежевикой и шиповником и находилось в трёх милях от Рима. Они были обезглавлены и похоронены в этом месте[3] .

Согласно преданию, две женщины, Лусилла (Lucilla) и Фирмина (Firmina), по божественному откровению обнаружили тела и погребли их должным образом. Они похоронили тела святых мучеников вблизи тела святого Тибуртия [4] на Лабиканской дороге, которое стало впоследствии известно как катакомбы Маркеллина и Петра.

Описание страданий святых мучеников Маркеллина и Петра составлено в VI веке, в него включено предание о тюремщике Артемии, обращённого в христианство святым Маркеллином. Жена Артемия, Секунда (или Кандида), и её дочь Павлина также приняли христианство. Артемий был обезглавлен, Секунда и Павлина были заживо погребены под грудой камней. Пассия также утверждает, что они были убиты на 12 миле Аврелиевой дороги в месте, называемом Сильва Кандида (Silva Candida), иначе называемом Сильва Нигра (Silva Nigra) и Лорий (англ.) (Lorium). Пассия сообщает, что их палач Дорофей был крещён папой Римским Юлием I.

Считается, что мощи святых пребывают в Риме, Зелигенштадте, а также в соборе Кремоны.

Напишите отзыв о статье "Пётр Римский"



Примечания

  1. Alban Butler, Kathleen Jones, Paul Burns, Butler's Lives of the Saints (Continuum International Publishing Group, 1997), 14.
  2. [www.santiebeati.it/dettaglio/27550 Amore, Agostino Santi Marcellino e Pietro. Santi e Beati]
  3. [www.ewtn.com/library/mary/marpete.htm|title= SS. Marcellinus and Peter]
  4. [catholic.org/saints/saint.php?saint_id=2335 St. Tiburtius]

Отрывок, характеризующий Пётр Римский

– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.