Пётр (герцог Фриуля)
Поделись знанием:
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.
Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
| Пётр лат. Petrus | ||
| ||
|---|---|---|
| 750/751 — не позднее 774 | ||
| Предшественник: | Ансельм Нонантолский | |
| Преемник: | Ротгауд | |
| Отец: | Мунихиз | |
Пётр (лат. Petrus; VIII век) — герцог Фриуля (750/751 — не позднее 774).
Содержание
Биография
Основным нарративным источником, повествующим о Петре, является «История лангобардов» Павла Диакона[1][2].
Согласно этому источнику, Пётр — сын лангобарда Мунихиза[3]. Об отце Петра известно только то, что предположительно в 701 или в 706 году тот участвовал в битве со славянами. В этом сражении погиб герцог Фердульф, а Мунихиз в числе немногих фриульцев сумел спастись бегством. Братом Петра был герцог Ченеды[it] Урс[4][5].
Пётр получил власть над Фриульским герцогством в 750 или 751 году от короля Айстульфа. Он был преемником отказавшегося от должности Ансельма, будущего святого[6].
О правлении Петра почти ничего не известно. Хотя последнее сообщение о нём датировано 756 годом, возможно, он мог сохранять власть над герцогством вплоть до времени осады Павии франками во главе с Карлом Великим. Преемником Петра во Фриуле был герцог Ротгауд, впервые упоминавшийся в исторических источниках в 774 году[7][8].
Напишите отзыв о статье "Пётр (герцог Фриуля)"
Примечания
- ↑ Павел Диакон. История лангобардов (книга VI, глава 24).
- ↑ Petros 77 // Prosopography of the Byzantine Empire. Vol. I: 641—867 (CD-ROM) / Martindale J. R. (ed.). — London: Ashgate Publishing, 2001.
- ↑ Munichis 1 // Prosopography of the Byzantine Empire. Vol. I: 641—867 (CD-ROM) / Martindale J. R. (ed.). — London: Ashgate Publishing, 2001.
- ↑ Oursos 2 // Prosopography of the Byzantine Empire. Vol. I: 641—867 (CD-ROM) / Martindale J. R. (ed.). — London: Ashgate Publishing, 2001.
- ↑ Свод древнейших письменных известий о славянах. Том II (VII—IX вв.) / Литаврин Г. Г. — М.: Восточная литература, 1995. — С. 500. — ISBN 5-02-017809-8.
- ↑ Barni G. La conquête de l'Italie par les Lombards. — Le Mémorial des Siècles. — Paris: Albin Michel, 1975. — P. 370.
- ↑ Анналы королевства франков (год 774).
- ↑ Хэгерманн Д. Карл Великий. — М.: ООО «Издательство АСТ»: ЗАО НПП «Ермак», 2003. — С. 122. — ISBN 5-17-018682-7.
Литература
- Tessier G. Le Mémorial des siècles: VIIIe siècle. Charlemagne. — Paris: Albin Michel, 1967.
Ссылки
- [fmg.ac/Projects/MedLands/NORTHERN%20ITALY%20900-1100.htm#GisulfFriulia Northern Italy (1)] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 11 января 2015.
Отрывок, характеризующий Пётр (герцог Фриуля)
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.
Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
