Тюшин, Пётр Артемьевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «П. А. Тюшин»)
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Артемьевич Тюшин
Род деятельности:

рабочий, революционер, профсоюзный деятель

Дата рождения:

1866(1866)

Место рождения:

Российская империя

Гражданство:

Российская империя Российская империя
СССР СССР

Дата смерти:

1934(1934)

Место смерти:

Ленинград, РСФСР, СССР

Пётр Арте́мьевич Тю́шин (18661934) — российский рабочий-ткач, активный деятель революционного движения, советский профсоюзный деятель.





Биография

Большая часть жизни П. А. Тюшина прошла в Санкт-Петербурге. Рабочий-ткач самостоятельно выучился грамоте. Начал посещать марксистские кружки, участвовать в нелегальных маёвках и вскоре стал активистом «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». С 1898 года — член РСДРП. В 1903 году примкнул к большевикам.

Был организатором многих крупных стачек в Петербурге, в том числе всеобщей стачки петербургских текстильщиков в 1896 году. Являлся рабочим корреспондентом газеты «Правда». Преследуемый полицией, вынужден был менять места работы. Неоднократно арестовывался, привлекался к суду. Шесть раз был заключён в тюрьму, дважды выслан из столицы. Из последней ссылки в Оренбургскую губернию его освободила Февральская революция 1917 года.

Вернувшись в Петроград, Тюшин поступил на Ямскую ватноткацкую и прядильную фабрику купца Кожевникова (теперь на этом месте находится ЗАО «Большевичка»), на которой он работал ткачом ещё в 1905 году и где его хорошо знали местные рабочие. Тюшин был избран членом Петроградского Совета. Как председатель фабричного комитета, он стал руководить осуществлением рабочего контроля над производством. Был избран также в состав районного комитета РКП(б) 1-го Городского района (его территория примерно соответствовала современному Центральному району[1]). На I Петроградской конференции фабрично-заводских комитетов П. А. Тюшина избрали в состав Центрального совета фабзавкомов Петрограда, который под руководством партии большевиков сыграл большую роль в мобилизации масс на борьбу за власть Советов.

В дни Октябрьского вооружённого восстания П. А. Тюшин находился в Смольном , где он представлял в штабе революции текстильщиков Петрограда. Когда социалистическая революция совершилась, он выступал перед рабочими и работницами многих текстильных фабрик, разъясняя им значение произошедих событий, а также решений II Всероссийского съезда Советов.

После революции П. А. Тюшин работал в Революционном трибунале, в органах социального обеспечения. В дальнейшем возглавлял Петроградский губернский отдел Союза текстильщиков.

В 1926 году по состоянию здоровья перешел на персональную пенсию. С 1932 года состоял в Ленинградском отделении Всесоюзного общества старых большевиков (членский билет № 699)[2]. Умер в возрасте 68 лет. 25 августа 1934 года был похоронен на Смоленском кладбище.

Память

В послереволюционные годы имя Тюшина ещё при его жизни было присвоено бывшей Ямской а после 1919 года — Государственной ватно-ткацкой фабрике. Однако в 1922 году её закрыли[3], и через год имя Тюшина перешло к Воздвиженской улице, на которой фабрика располагалась[4].

В советское время на доме № 1 по улице Тюшина (угол Лиговского проспекта) была установлена мемориальная доска в память о нём. Около 2008 года утрачена[5].

Напишите отзыв о статье "Тюшин, Пётр Артемьевич"

Примечания

  1. [guides.rusarchives.ru/browse/guidebook.html?bid=236&sid=795229 Районные Советы Петрограда — Ленинграда — Санкт-Петербурга, их исполнительные комитеты и президиумы (1917—1993 гг.) // Архивы России]
  2. Шрамко С. Их звали старые большевики.
  3. [www.citywalls.ru/house10861.html Фабрика «Большевичка» // Citywalls.ru. Архитектурный сайт Санкт-Петербурга]
  4. Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? — О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 385. — 511 с.
  5. [www.citywalls.ru/house3735.html?s=u69pg8cr76do3gn0vf3656tcm6 Центральная больница Почтово-телеграфного ведомства — Офисный центр // Citywalls.ru. Архитектурный сайт Санкт-Петербурга]

Ссылка

  • [www.rescuearcheo.ru/Tyushina_6/2_2.htm Пётр Артемьевич Тюшин (1866—1934) // Сайт Института истории материальной культуры Российской академии наук. Отдел охранной археологии]

Отрывок, характеризующий Тюшин, Пётр Артемьевич

– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.