Антипин, Пётр Фёдорович

Пётр Антипин
Пётр Фёдорович Антипин
П. Ф. Антипин
Дата рождения:	13 декабря 1890(1890-12-13)
Место рождения:	Кашин Тверской губернии
Дата смерти:	30 октября 1960(1960-10-30) (69 лет)
Место смерти:	Ленинград
Страна:	Российская империя Российская империя, СССР СССР
Научная сфера:	химия
Место работы:	ЭТИ, ЛТИ, ЛПИ
Альма-матер:	ЭТИ
Научный руководитель:	Н. А. Пушин
Известен как:	создатель научной школы по металлургии легких металлов
Награды и премии:

Пётр Фёдорович Антипин (13 декабря 1890, Кашин Тверской губернии — 30 октября 1960, Ленинград) — специалист в области электрохимии и электрометаллургии, профессор 1938, член-корреспондент АН СССР (с 1939), создатель научной школы по металлургии легких металлов.

Биография

В 1921 году окончил электрохимический факультет ЭТИ.

Впервые в России вел в электрохимической лаборатории ЭТИ (1915—1916) исследовательскую работу по электрохимическому получению магния и других металлов.

В 1919 г. преподавал курс общей химии. Курс «Электролиз расплавленных солей» читал в ЛЭТИ (с 1926), в ЛТИ (с 1931) и в ЛПИ (1933—1938).

Работал в ряде проектных организаций, в том числе во Всесоюзном алюминиево-магниевом институте в Ленинграде.

Перед Великой Отечественной войной с его участием введены в строй Днепровский (1929—1932) и Уральский (1932—1936) алюминиевые заводы.

Создал научную школу по металлургии легких металлов.

Возможно, был арестован в 1938 году и, что более вероятно, около 1949—1950.

Награды и звания

• 2 ордена Трудового Красного Знамени (1942; 10.06.1945)

Основные труды

• Антипин П. Ф., Алабышев А. Ф., Артамонов Б. П., Барзаковский В. П., Белозерский Н. А. Электрохимия расплавленных солей. Ч. 1. — Л.-М.: Главная редакция по цветной металлургии 1937. 398 с.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/56774 П. Ф. Антипин в энциклопедиях]
• [www.ihst.ru/projects/sohist/repress/academy2.htm Репрессии членов Академии наук]

Отрывок, характеризующий Антипин, Пётр Фёдорович

Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.