Российский государственный университет нефти и газа (национальный исследовательский университет) имени И.М. Губкина

Поделись знанием:
(перенаправлено с «РГУ нефти и газа»)
Перейти к: навигация, поиск
РГУ нефти и газа (НИУ) имени И. М. Губкина
Международное название

Gubkin University

Год основания

1930

Ректор

к.г-м.н., д.э.н Мартынов Виктор Георгиевич

Президент

к.т.н, член РАЭН, член РИА Владимиров Альберт Ильич

Студенты

более 11000[1]

Иностранные студенты

более 1800[1]

Аспирантура

более 500[1]

Расположение

Россия Россия, Москва, Ленинский проспект, д. 65

Сайт

[www.gubkin.ru kin.ru]

Награды

Координаты: 55°41′31″ с. ш. 37°33′19″ в. д. / 55.692028° с. ш. 37.555325° в. д. / 55.692028; 37.555325 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.692028&mlon=37.555325&zoom=17 (O)] (Я)К:Учебные заведения, основанные в 1930 году

Росси́йский госуда́рственный университе́т не́фти и га́за (национáльный исслéдовательский университéт) и́мени И. М. Гу́бкина — главное высшее учебное заведениекузница кадров») российского нефтегазового сообщества (среди студентов имеет прозвище «керосинка»). Основан 17 апреля 1930 года на базе нефтяного факультета Московской горной академии под названием Московский нефтяной институт. В 1945 году награждён орденом Трудового Красного Знамени, в 1980 году — орденом Октябрьской Революции, в 2000 году — орденом Дружбы Народов Социалистической Республики Вьетнам, в 2010 году — орденом Труда III степени Социалистической Республики Вьетнам[2]. В 2010 году получил звание Национального Исследовательского Университета.

Первым ректором (с 1930 года по 1939 год) был академик Иван Михайлович Губкин, выпускник Ленинградского Горного Института, с 1921 года — ректор Московской Горной Академии, с 1936 года — вице-президент Академии Наук СССР. В вузе преподавали основоположники отечественной нефтегазовой науки. Академики и член-корреспонденты Академии наук СССР: С. С. Наметкин, Л. С. Лейбензон, М. Ф. Мирчинк, А. П. Крылов, Л. В. Пустовалов, А. В. Топчиев, С. В. Федоров. И. И. Черняев, профессора И. Н. Стрижов, Г. А. Саркисьянц, И. М. Муравьев, М. М. Чарыгин, Ф. Ф. Дунаев, И. О. Брод, В. И. Черникин, М. М. Жданов, Ф. А. Требин, И. А. Чарный, А. А. Бакиров. и др.





История

Создание института

История РГУ нефти и газа имени И. М. Губкина начинается с приказа по ВСНХ СССР от 17 апреля 1930 года, в котором говорилось: «На базе Московской Горной Академии им. т. Сталина создать шесть высших технических учебных заведений, а именно: институты — Горный, Чёрной металлургии, Цветных металлов и золота, Торфяной, Нефтяной и Геолого-Разведочный».

Директором Нефтяного института назначался академик И. М. Губкин. В этом же приказе в п. 8 значилось: «Учитывая огромные заслуги академика И. М. Губкина в деле организации высшей школы по подготовке инженерно-технических кадров социалистической промышленности, в частности, по созданию мощной Московской Горной Академии, на базе которой ныне организуются вышеперечисленные институты, присвоить вновь организуемому Московскому Нефтяному Институту имя Ивана Михайловича Губкина».

Стране требовалось все больше топлива, а нефтяная промышленность ставила все новые сложные технические задачи: освоение новых нефтеносных районов, применение новейших методов эксплуатации скважин, переход к глубинным насосам, использование качалок с длинным ходом, увеличение скорости проходки, переход на вращательное бурение, применение турбобуров, установок новейших конструкций переработки нефти (крекинги, трубчатки и т. п.), углубление переработки нефти, электрификация нефтяного хозяйства, а также проектирование, планирование производства, организация техники безопасности и др. Ни одна из этих проблем не могла быть решена без значительного увеличения количества инженеров-нефтяников.

В 1930 году ВСНХ СССР разработал и номенклатуру специальностей инженерно-технического персонала нефтяной промышленности: нефтяная геология, бурение, эксплуатация месторождений, использование газа, перекачка нефти и её производных, перегонка нефти, крекирование и химическая переработка, экономика нефтяной промышленности. 18 апреля 1930 года И. М. Губкин подписал приказ № 1 об открытии в Московском нефтяном институте факультетов геологии и разведки нефти, промыслово-механического и факультета переработки нефти. Заместителем директора назначался горный инженер Николай Вячеславович Самострелов, заведующим факультетом геологии и разведки нефти — доцент Сергей Филиппович Федоров, заведующим факультетом переработки нефти — доцент Иосиф Львович Гуревич, заведующим промыслово-механическим — горный инженер Николай Иосафович Титков.

В мае начался прием на все факультеты. На первый курс поступило 240 человек, и к 17 мая общее число студентов достигло 600. Из вновь принятых в институт 75 % приходилось на долю рабочих и детей рабочих. В этом же месяце в Московский нефтяной институт им. И. М. Губкина были переведены студенты нефтяных специальностей — технологи и экономисты первого-четвертого курсов из Института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова. Так было положено начало четвёртому факультету МНИ — промышленно-экономическому. В сентябре 1930 года провели новый прием студентов. «МНИ был буквально в плену у первокурсников, — вспоминал доцент кафедры общей и физической химии М. П. Корсаков, — правда, первокурсники совсем не походили на теперешних, они даже не напоминали нынешних дипломников. Много было бородатых и усатых, у некоторых макушки сверкали на солнце, а виски серебрились». Это были участники революции и Гражданской войны, которых коммунистическая партия направила в высшую школу, как раньше посылала на фронт. К концу учебного года в институте обучалось уже 1135 студентов 27 национальностей.

Специальность «Транспорт и хранение нефти» с 1933 года прочно утвердилась на нефтепромысловом факультете наряду с «Нефтепромысловым делом». В 1936 году Главное управление учебными заведениями (ГУУЗ) Наркомтяжпрома начинает пересмотр учебных программ, учебников и учебных пособий. К этой работе было привлечено 55 вузов. В Московском нефтяном институте были основательно пересмотрены учебные планы и программы, началась переработка учебников и учебных пособий по всем нефтяным специальностям. Отныне была устранена многопредметность, выдержана необходимая последовательность в изучении отдельных дисциплин, увеличено количество часов по профилирующим дисциплинам, главным образом на лабораторные занятия и курсовые проекты. В программы по всем 66 специальным предметам были включены разделы о достижениях стахановцев на различных участках нефтяной промышленности. Новые учебные планы были утверждены Всесоюзным комитетом по высшей школе (ВКВШ) 28 мая 1938 года. С 1938 года по указанию Центрального Комитета партии во всех вузах на общественные науки отводилось от 520 до 690 ч (в учебных планах, действовавших с 1935 года, — 272 ч). Изменилась и организационная структура: вместо отдельных кафедр истории партии, ленинизма, диалектического и исторического материализма была создана единая кафедра основ марксизма-ленинизма. Значительно укрепилась лабораторная база Московского нефтяного института. В 1930 году он располагал всего двумя лабораториями — технологии нефти и промысловой механики. В 1933—1934 годах были созданы научно-исследовательские лаборатории химии нефти, физической химии, технологии нефти, петрографии осадочных пород. В 1935 году у института было уже 16 лабораторий, размещенных в 40 комнатах. Первым из нефтяных вузов страны МНИ организовал лабораторию глинистых растворов. В 1940 году были открыты лаборатории разрушения горных пород, эксплуатации нефтяных пластов, геофизических методов разведки и др. В институте работали 26 кабинетов и созданный своими силами под руководством профессора Л. В. Пустовалова богатый музей минералогии и петрографии. В 1938—1939 годах рядом с институтом соорудили учебную буровую вышку. Учебный процесс обслуживали механические, столярные и стеклодувные мастерские. Постоянно пополнялась библиотека. В 1937 году в неё влилась библиотека бывшей Главнефти с обширным отделом иностранной научной литературы по нефтяной промышленности. К началу Великой Отечественной войны учебная библиотека насчитывала 72100 томов. На предприятиях нефтедобывающей промышленности молодые специалисты на 1 ноября 1933 года. составляли 75 %, в нефтеперерабатывающей промышленности — 80. Если Московская горная академия с 1924 по 1930 год выпустила 40 специалистов нефтяного дела, то Нефтяной институт за три года первой пятилетки дал стране 289 инженеров (всего в СССР специалистов-нефтяников готовили три высших учебных заведения — в Москве, Грозном и Баку, и семь техникумов).

С середины 1930-х годов Московский нефтяной институт начинает готовить специалистов для восточных районов страны. И. М. Губкин, избранный в 1936 году вице-президентом Академии наук СССР, продолжал читать лекции в институте. Его ученики С. Ф. Федоров и М. М. Чарыгин стали крупными учеными, докторами геолого-минералогических наук, профессорами. Профессор М. М. Чарыгин в 1940 году, после смерти своего учителя И. М. Губкина, стал директором МНИ. С. Ф. Федоров в 1939 году был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Продолжал работать в институте и академик Л. С. Лейбензон. Потребности бурно развивающейся нефтяной отрасли вызвали необходимость организации в институте новых кафедр, специализаций, новых программ.

В 1935 году кафедра минералогии и кристаллографии была преобразована в кафедру петрографии осадочных пород — значение этой профилирующей дисциплины для нефтяной геологии все более возрастало. Это была первая в Советском Союзе кафедра такого профиля. Возглавил её профессор Л. В. Пустовалов, впоследствии избранный в члены-корреспонденты АН СССР. На кафедрах Московского нефтяного института в эти годы были созданы капитальные, основополагающие учебники. И. М. Губкин на основе курсов, прочитанных им вначале в Горной академии, а затем в Московском нефтяном институте, опубликовал в 1932 году монографию «Учение о нефти», получившую широкое признание специалистов, а в 1934 году монографию «Мировые нефтяные месторождения». Профессор С. Ф. Федоров написал учебник по курсу «Нефтяные месторождения Советского Союза». И. М. Муравьев создал двухтомный учебник по эксплуатации нефтяных месторождений. Первый том, вышедший в 1937 году, был написан им совместно с Ф. А. Требиным, а основной второй том совместно с А. П. Крыловым. Профессор Л. В. Пустовалов в 1941 году был удостоен Сталинской премии I степени за двухтомный труд «Петрография осадочных пород». Это была его вторая правительственная премия. Первую премию — ЦЕКУБУ и Наркомпроса СССР — ученый получил ещё в 1933 году за выдающуюся работу в области петрографии осадочных железных руд Центрального района. Отличительной особенностью научно-исследовательской работы ученых института в первые годы его становления была тесная связь с нефтяной промышленностью, направленность на решение её практических задач. При содействии ученых МНИ был создан ряд научно-исследовательских учреждений, ядро которых составили преподаватели и воспитанники института — Всесоюзный научно-исследовательский нефтегазовый институт, Институт горючих ископаемых АН СССР и др.

Сороковые годы

В 1940 г. Московский нефтяной институт отпраздновал своё десятилетие. За этот период (с 1930 по 1940) вуз дал народному хозяйству 1619 инженеров, в том числе 328 инженеров-геологов, 243 инженера промысловых специальностей, 526 инженеров-технологов, 148 инженеров-механиков, 191 инженера-экономиста. Ученые МНИ заложили основы науки о геологии нефти, подземной гидравлики, нефтепромысловой механики, разведочной геофизики и др. К началу войны профессорами института было написано примерно 60 учебных пособий по нефтегазовым дисциплинам. С именами воспитанников МНИ связаны открытия новых месторождений, изобретения и усовершенствования в нефтяной промышленности. Они сыграли большую роль в поисках и освоении месторождений Урало-Поволжья, в создании новой нефтяной базы СССР, «Второго Баку». Многие из них стали видными организаторами нефтяной, газовой и нефтеперерабатывающей промышленности, руководителями крупных нефтяных и газовых предприятий.

В 1941 г. ситуация вокруг Москвы становилась все более угрожающей, и советское правительство приняло решение об эвакуации московских высших учебных заведений. 15 октября 1941 г. директор Московского нефтяного института профессор М. М. Чарыгин выехал по вызову Наркомата нефтяной промышленности СССР в Уфу, куда предстояло эвакуировать МНИ. На 1 октября 1941 г. в институте было 819 студентов. Более 300 из них 16 октября в пешей колонне отправились в эвакуацию. Около 150 студентов, которые не были извещены об эвакуации или не смогли уйти пешком, выехали по железной дороге. Около 100 человек по разным причинам осталось в Москве. Остальные большей частью ушли на фронт. Некоторые были на практике, работали на предприятиях и в экспедициях, где их застала война. Из 117 профессоров и преподавателей 48 эвакуировались с институтом, 54 уволились, 14 ушли в народное ополчение. Уфа была перегружена эвакуированными из западных областей предприятиями, учреждениями и учебными заведениями.

В октябре 1941 г. Москва готовилась к упорной обороне. 13 октября было принято решение о создании партийно-комсомольских батальонов, в которые вступили 16 сотрудников и студентов, в том числе Д. Деев (погиб под Будапештом), В. Виноградов, И. Михлин и др. А спортсмены-лыжники, которыми гордился институт, влились в лыжный батальон Ленинского района столицы. Все лето оставшиеся в Москве преподаватели и сотрудники охраняли здание института. Были организованы оборонные, медико-санитарные, донорские группы. На ночь назначались дежурные у телефона в кабинете директора, которые обязаны были следить также за светомаскировкой. 22 июля 1941 г. начались систематические бомбардировки Москвы. Студенты создали дружину ПВО; во время воздушной тревоги они тушили зажигательные бомбы на крышах, патрулировали улицы Москвы, направляли людей в убежища, дежурили на станциях метро. Мешками с песком закрывали витрины магазинов и памятники, чтобы те не пострадали от бомб. Москва охранялась хорошо и понесла сравнительно небольшой ущерб от бомб. Многие из студентов были удостоены похвальных грамот и премий. Осенью 1941 в обороняющейся Москве институт жил, несмотря ни на что. Учебные планы корректировались в соответствии с условиями военного времени: сокращалась продолжительность каникул и экзаменационных сессий, рабочий день студентов в аудиториях и лабораториях увеличивался до семи часов, а в учебных мастерских — до восьми. Все студенты и преподаватели должны были пройти курс военного дела и ПВХО. Перестраивалась и тематика научно-исследовательской работы — все внимание концентрировалось на оборонных проблемах.

Во втором семестре 1942/1943 учебного года в связи с возросшим объемом работы и появлением новых специальностей организуются новые кафедры. На основании приказа ВКВШ от 31 марта 1943 г. Кафедра общей химии разделилась на кафедру общей и аналитической химии и кафедру физической и коллоидной химии, заведование которой было поручено доценту Г. М. Панченкову. Главной задачей коллектива института была организация учебного процесса. Собирали не уехавших в эвакуацию студентов, проводили набор абитуриентов по госпиталям среди получивших инвалидность бойцов, привлекали выпускников московских и подмосковных школ. Часть профессорско-преподавательского состава возвращалась из Уфы, приглашены были также оставшиеся в Москве ученые и специалисты по нефти. Для возобновления учебного процесса необходимо было создать материальную базу, привести в порядок сильно разрушенное здание, восстановить лаборатории, организовать для студентов жилье и питание. На этом этапе преимущественное значение имело решение хозяйственных вопросов. «Еще в июле института, как такового, не было, — отмечал А. В. Топчиев. — Лаборатории не работали. Водопровод, канализация, электросеть и отопительная система выведена из строя. Занятия проводились методом консультаций. Была проделана громадная работа по организации института: восстановлены лаборатории в основной массе, приведены в порядок канализация, водопровод, электросеть, отопительная система; остеклено здание института». Институт был открыт в установленный срок: 15 августа 1942 года начались регулярные занятия.

Из-за мобилизации и ускоренных выпусков, тяжелых материальных и бытовых условий в институте сильно поредели студенческие группы, в конце 1941 г. в институте насчитывалось немногим более 200 студентов. Чтобы не допустить перерыва в выпуске специалистов в 1945/1946 г., в январе 1942 г. был организован дополнительный прием в Уфе, а также в Стерлитамаке и Ишимбае, где были открыты филиалы. Стерлитамакский филиал просуществовал до апреля 1942 г. Из-за отсутствия лабораторной базы и необеспеченности учебного процесса он был ликвидирован, а студенты переведены в Уфу и Ишимбай. Таким образом, количество студентов пополнилось за счет 100 первокурсников. А тем временем Всесоюзный комитет по делам высшей школы в связи с окончанием эвакуации высших учебных заведений издал распоряжение от 7 февраля 1942 г. о прекращении ускоренных выпусков специалистов без защиты дипломного проекта. В феврале и марте 1942 г. в Уфу прибыли отправленные еще осенью 1941 г. из Москвы лабораторное оборудование и кое-какой учебный инвентарь. Лабораторный корпус понемногу оснащался, учебный процесс получил более прочную базу. Очень помогли институту ученики Черниковского ремесленного училища. Эти мальчишки 12—14 лет с энтузиазмом мастерили по сделанным преподавателями чертежам мебель, лабораторные столы, вытяжные шкафы — словом, все, что было нужно. Лето 1942 г. ознаменовалось своеобразным торжеством — застеклили сделанные ребятами витрины и открыли на втором этаже лабораторного корпуса минералогический музей, где с осени 1942 г. начались занятия по минералогии и петрографии.

Второй военный учебный год закончился успешно и в Уфе, и в Москве. Студентов стало вдвое больше. Вузы ориентировались не только на потребности военного времени, но и на перспективу — на послевоенный период. Резко возрос прием, создавались новые факультеты и специальности, с 15 сентября 1943 г. студенты освобождались от призыва в Красную Армию, и всем успевающим устанавливалась стипендия. Московский нефтяной институт деятельно готовился к новому учебному году. Здание спешным порядком восстанавливалось после пожара. Студенты не остались в стороне — 150 человек работало на стройке. К числу крупнейших открытий военного времени относится получение высокодебитной нефти из девонских отложений Волго-Уральской нефтегазоносной провинции. В июле 1944 г. дала фонтан скважина № 41 в Яблоновом овраге, а 26 сентября 1944 г. — на Туймазинской структуре в Башкирии. Именно девонская нефть, добыча которой вскоре началась в Татарской АССР и Пермской области, впоследствии вывела Волго-Уральский регион на первое место в стране. За это выдающееся открытие, подтвердившее научное предвидение академика И. М. Губкина, в 1946 г. была удостоена Государственной премии СССР группа нефтяников-ученых и производственников, среди которых были три выпускника Московского нефтяного института им. И. М. Губкина: М. В. Мальцев, Т. М. Золоев, С. И. Кувыкин, а также ученик И. М. Губкина по Московской горной академии К. Р. Чепиков.

Пятидесятые годы

Еще в 1956 г. институт стал создавать УКП (учебно-консультационные пункты) в основных нефтегазовых районах страны: в Татарии, Башкирии, Туркмении, Коми. Занятия проводились по программе заочного обучения. В дальнейшем на базе этих пунктов были открыты вечерние факультеты. Приказом министра высшего образования СССР от 3 января 1959 г. филиал заочного факультета МИНХ и ГП в Альметьевске (Татарская АССР) был преобразован в Татарский вечерний факультет (декан доцент В. И. Щуров) на базе Альметьевнефти с отделениями в Бугульме и Лениногорске. Вечерние факультеты были созданы: в Башкирии — в Салавате (декан доцент А. А. Гундырев), на базе нефтехимического комбината № 18 с отделением в Ишимбае; в Омске (декан доцент А. Г. Сарданашвили) на базе нефтеперерабатывающего завода; в Туркмении — в Небит-Даге (декан А. Леонидова), в Ухте (декан Е. В. Бровцына). Отделение Татарского вечернего факультета в Лениногорске впоследствии было реорганизовано в общетехнический факультет с вечерней и заочной формами обучения (декан В. Г. Черных). Открыт вечерний факультет и в Москве с отделением при Московском нефтеперерабатывающем заводе в Люберцах. Большую роль в организации вечерних факультетов сыграл проректор по вечернему и заочному образованию доцент И. Ф. Толстых. Иван Федорович в 1939 г. окончил педагогическое училище, а в 1941 г. ушел на фронт добровольцем. Он воевал под Москвой и Сталинградом, под Брянском и в Прибалтике, был тяжело ранен и в 1945 г. демобилизован по инвалидности. Окончив МНИ, он блестяще защитил кандидатскую диссертацию и стал доцентом кафедры бурения МИНХ и ГП им. И. М. Губкина. С помощью института и предприятий, на которых работали вечерники, укреплялась материальная база вечерних факультетов. Факультеты в Салавате и в Альметьевске получили новые здания. В 1961 г. началось строительство комплекса зданий для Омского факультета. 5 апреля 1960 г. директор МИНХ и ГП профессор К. Ф. Жигач издал специальный приказ «Об оснащении лабораторий Салаватского вечернего факультета». Кафедрам общей и аналитической химии, органической химии и химии нефти, физической и коллоидной химии, физики, электротехники, сопротивления материалов и технологии металлов предлагалось выделить из своего фонда оборудование и реактивы для Салаватского вечернего факультета, приобрести недостающее оборудование и установить его на месте, организовать работу новых лабораторий. Кафедры начертательной геометрии и графики, деталей машин и теории машин и механизмов и теоретической механики получили задание к 1 июня 1960 г. оборудовать в Салавате специальные кабинеты. Аналогичная работа была проведена на Омском и Красноводском вечерних факультетах. Во все филиалы выезжали ведущие преподаватели института профессора Н. И. Черножуков, К. Ф. Жигач, И. Л. Гуревич, Я. М. Паушкин, доцент Б. И. Бондаренко и многие другие. Благодаря этим усилиям вечерние факультеты готовили высококвалифицированных специалистов — некоторые их выпускники впоследствии заняли руководящие посты в нефтяной промышленности страны. Так, выпускник Альметьевского факультета А. К. Мухаметзянов стал генеральным директором объединения «Татнефть», а затем заместителем министра нефтяной промышленности СССР; В. Зубков заведовал сектором отдела нефтяной и газовой промышленности ЦК КПСС и т. д.

Шестидесятые годы

В 1961 г. дирекция института была преобразована в ректорат. Первым ректором был профессор К. Ф. Жигач. В августе 1962 г. ученый совет института впервые в практике советской высшей школы тайным голосованием избрал ректора института доцента Владимира Николаевича Виноградова (позже он был утвержден в этой должности министром высшего образования СССР). Заместителем директора по учебной работе в первой половине 50-х гг. был доцент (впоследствии профессор) А. К. Степанянц. В 1955 г. на этот пост вернулся профессор И. М. Муравьев, работавший в институте со времени его основания. В 1963—1965 гг. обязанности проректора института по учебной работе исполняла доцент И. С. Белоусова, которая на протяжении двух с половиной десятилетий почти бессменно заведовала учебной частью. Заместителем директора по научной работе с 1946 по 1961 г. был кандидат экономических наук А. А. Тихомиров. В 1961 г. проректором по научной работе стал трижды лауреат Государственной премии СССР профессор Э. И. Тагиев. Факультеты возглавляли воспитанники института. Деканами геолого-разведочного факультета были профессора М. М. Чарыгин (1947—1959), В. Н. Дахнов (1959—1960), Д. И. Дьяконов (1960—1967); газонефтепромыслового — доценты А. Ф. Егерев (первая половина 50-х) и В. Н. Виноградов (вторая половина 50-х), а с 1959 по 1965 г. — доценты Е. М. Соловьев, В. И. Щуров, В. В. Симонов, Н. Г. Середа и профессор Ш. К. Гиматудинов. В октябре 1950 г. профессора И. Л. Гуревича на посту декана химико-технологического факультета сменил профессор Н. И. Черножуков. Затем деканами были профессора А. И. Скобло, Н. С. Наметкин, снова Н. И. Черножуков, доценты Б. И. Бондаренко, А. Г. Сарданашвили. Созданный в годы Великой Отечественной войны механический факультет в 1951—1965 гг. возглавляли доценты В. И. Бирюков, К. А. Крылов, Н. Н. Кошелев. Инженерно-экономическим факультетом до 1961 г. руководил один из старейших ученых института профессор Ф. Ф. Дунаев, которого сменил доцент, а затем профессор В. И. Егоров. Деканом вновь созданного в 1962 г. факультета радиоэлектроники был назначен профессор П. М. Белаш, а образованного в 1959 г. вечернего факультета — доцент Н. Н. Кошелев.

Семидесятые годы

Новое, не имеющее аналогов в мировой практике научное направление — исследование промышленного использования твердых углеводородов — развивала кафедра разработки газовых и газоконденсатных месторождений газонефтепромыслового факультета. За разработку новой технологии подготовки углеводородного сырья, добываемого из конденсатных месторождений, А. И. Гриценко, Ю. П. Коротаев, В. И. Мурин и Д. В. Плющев были удостоены премии им. И. М. Губкина за 1975 г. Коллектив кафедры исследований и технологии буровых процессов (заведующий профессор В. В. Симонов) разработал новые породоразрушающие инструменты, эффективные методы прогнозирования пластичных пород на стенках скважин и принципиально новые системы буровых растворов, а также выполнил фундаментальные исследования по созданию тампонажных материалов для сверхглубоких скважин.

В 1977 г. в институте началось создание экспериментальной формы организации учебного процесса — студенческих учебно-научных исследовательских комплексов, объединяющих учебный процесс с производством и наукой как фундаментальной, так и прикладной. Непосредственно в заводских цехах и лабораториях студенты принимали участие в исследованиях по тематике заводов и НИИ с использованием уникального производственного и научного оборудования, результаты этой работы широко применялись в учебном процессе. Имелось в виду, что это не только повысит качество подготовки специалистов, но и приведет к сокращению сроков адаптации молодых инженеров на производстве.

Восьмидесятые годы

В 1984 г. Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. И. М. Губкина (МИНХиГП им. И. М. Губкина) переименован в Московский институт нефти и газа им. И. М. Губкина (МИНГ им. И. М. Губкина)

В 1989 г. в МИНГ им. И. М. Губкина создан кооперативный научно-исследовательский консультационный центр (КНИКЦ) «Нефтегазсервис», который проводил поисковые, научно-исследовательские, опытно-конструкторские, проектные, внедренческие, коммерческие и посреднические работы по тематике института16. В это же время был организован справочно-информационный фонд (СИФ) по проблемам высшей школы на микрофишах.

Девяностые годы

В 1991 г. Московский институт нефти и газа им. И. М. Губкина (МИНГ им. И. М. Губкина) переименован в Государственную Академию нефти и газа им. И. М. Губкина (ГАНГ им. И. М. Губкина).

В связи с общим ухудшением положения высшей школы России в 1992 г. в академии возникла реальная опасность свертывания целых направлений научных исследований. В 1992—1993 гг. вуз по разным причинам покинули 109 преподавателей, из них 72 в возрасте до 50 лет. Число научных сотрудников сократилась почти на 500 человек. В этих условиях ректорат прилагал большие усилия для того, чтобы сохранить научно-педагогические школы, обеспечить учебный процесс и исследовательскую деятельность коллектива необходимой учебно-лабораторной и материально-технической базой. Решение этих задач было затруднено тем, что участие государства в финансировании высшей школы неуклонно сокращалось. В 1991—1992 годах фактически прекратилось выделение бюджетных средств на развитие материально-технической базы вуза. Все эти годы лишь две статьи расходов оставались защищенными госбюджетом: оплата труда сотрудников и стипендия. Однако даже их финансирование во второй половине 90-х годов было неравномерным и к тому же сократилось на 40 и 30 % соответственно. В результате гарантированная государственным бюджетом заработная плата оказалась значительно ниже прожиточного минимума, установленного в Москве. В этих условиях жизненно важной — в буквальном смысле слова — стала финансово-экономическая деятельность. Ректорат столкнулся с насущной необходимостью создать новую систему финансирования, найти надежные источники дохода, которые окупили бы затраты на содержание и развитие вуза. Была сделана ставка на привлечение внебюджетных средств. Для этого ректорат и комиссия Ученого Совета по планово-экономической и коммерческой деятельности (проректор по экономической работе Л. В. Колядов, председатель комиссии профессор В. Ф. Дунаев) разработали соответствующую нормативную базу — 22 документа, регламентирующих организацию экономической жизни университета. Жизнь подтвердила эффективность найденных университетом подходов к решению финансово-экономических проблем. До половины своих средств университет зарабатывал самостоятельно. В последние годы двадцатого столетия они формировались следующим образом: 19 % составляли доходы от образовательной деятельности, 11,5 % — от предпринимательской деятельности и 16,7 % — от хозрасчетной науки.

В 1997 г. введена новая должность проректора по информационным технологиям, на которую был назначен заведующий кафедрой информатики доцент В. В. Сидоров, а в дальнейшем это направление работы возглавил профессор А. С. Лопатин. В те же годы создается Центр информационных технологий и дистанционного образования — ЦИТиДО (руководители доцент А. П. Поздняков, А. Ю. Ходычкин). Центр включает отдел информационных технологий, секторы дистанционного образования и разработки обучающих программ и комплексов, лабораторию компьютерных технологий обучения. Только в 1998 г. было приобретено 180 компьютеров, 40 единиц периферийного оборудования, лицензионное программное обеспечение; оборудованы новые компьютерные классы, многим кафедрам обеспечен выход в Интернет. В учебном процессе было задействовано около 1000 компьютеризированных рабочих мест и 50 дисплейных классов. К 2000 г. в ЦИТиДО были подготовлены для абитуриентов дистанционные обучающие программы по математике, физике и русскому языку.

21 век

В 2008 году ректором РГУ нефти и газа имени И. М. Губкина избран профессор Мартынов Виктор Георгиевич.

21 сентября 2011 года исполнилось 140 лет со дня рождения основателя Российского государственного университета нефти и газа академика Ивана Михайловича Губкина. В этот день выпускники-губкинцы подарили своей альма-матер памятник её основателю.

В 2014 году агентство «Эксперт РА» присвоило ВУЗу рейтинговый класс «С», означающий «высокий уровень» подготовки выпускников[3].

Университет осуществляет обучение по программам бакалавриата, магистратуры и аспирантуры, осуществляет прием по целевым направлениям, имеются подготовительные курсы, аспирантура, докторантура и более 250 программ дополнительного профессионального образования. Обучение студентов ведётся по 19 направлениям подготовки бакалавров, 11 направлениям подготовки магистров и 3 специальностям. Реализуется 17 программ подготовки научно-педагогических кадров в аспирантуре. Совместно с зарубежными университетами реализуется 6 образовательных программ магистратуры.

В составе университета — 12 факультетов, учебный военный центр, студенческий городок из 5 многоэтажных корпусов на 4176 мест, а также 2 филиала (в г. Оренбург и в г. Ташкент, республика Узбекистан), 2 базы отдыха в Тверской области и в Крыму. Профессорско-преподавательский состав — 810 человек. За 2015 год сотрудниками университета опубликовано 1315 статей, индексируемых российскими и зарубежными базами. Университетом разработано 3 образовательных стандарта. С 2008 года ректором является доктор экономических наук, профессор Виктор Георгиевич Мартынов.

Общая численность студентов включая филиалы составляет более 10 000 человек. За счёт средств федерального бюджета по всем формам обучения обучается около 60 % студентов. В университете обучается около 1300 иностранных студентов из 56 стран, в том числе из Китая, Вьетнама, Венесуэлы, Боливии, Нигерии, Казахстана, Узбекистана, Белоруссии.

Университет является участником 6 технологических платформ (координатор технологической платформы «Технологии добычи и использования углеводородов») и 6 программ инновационного развития компаний. Действуют 13 малых инновационных предприятий с числом рабочих мест 400 и объёмом выполненных в 2015 году заказов на сумму более 700 млн рублей.

Университет входит в консорциум, созданный совместно МФТИ, МГУ и Сколковским институтом науки и технологий (Сколтех) при участии ПАО «Газпром нефть» в качестве бизнес-партнёра. Подобная форма интеграции действует также с компаниями ПАО «Лукойл» и ОАО «Зарубежнефть».

Среди наиболее важных зарубежных партнёров университета — университеты и компании из Австрии, Франции, Норвегии, КНР, США, Великобритании, Германии, Болгарии, и Польши.

Университет стабильно входит в тройку лидеров по востребованности выпускников российских университетов у работодателей во версии рейтинга «РА-Эксперт», а также занимает 5-е место среди российских вузов и 256-е место в общем зачёте ежегодного международного рейтинга 500 лучших вузов мира Global World Communicator (GWC). Согласно рейтингу Quacquarelli Symonds (QS) University Rankings: BRICS университет вошел в ТОП-30 российских вузов, представленных в общем списке университетов стран БРИКС.

Миссия университета

«Быть локомотивом производства новых знаний и обеспечения конкурентоспособности отечественных нефтегазовых технологий, главной кузницей специалистов-инноваторов, консолидирующей ресурсы высшей школы, академической и отраслевой наук для обеспечения технического прогресса нефтегазового производства как важнейшего фактора устойчивого развития страны». Утверждена в феврале 2012 года.

Приоритетными направлениями развития университета являются:

— энергоэффективность и энергосбережение в освоении и использовании углеводородных ресурсов;

— наращивание ресурсной базы ТЭК: разведка и освоение месторождений углеводородов на шельфе, залежей с трудноизвлекаемыми запасами и нетрадиционными источниками углеводородов;

— экологическая и промышленная безопасность нефтегазового производства.

Для реализации ПНР в 2011—2019 г.г. будет реализована Программа развития университета как национально-исследовательского (НИУ).

Выпускники

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Среди выпускников: организаторы и руководители нефтяной и газовой промышленности (министры и заместители министра): В. И. Шашин, С. Г. Щербаков, В. Филановский, Р. Ш. Мингареев, С. Р. Дережов, С. И. Кувыкин, В. И. Игревский, В. И. Грайфер, А. Т. Шаталов, Е. С. Морозов, экс-мэр г. Москвы Ю. М. Лужков, вице-мэр Э. А. Бакиров, нынешние руководители предприятий, проектных и научно-исследовательских организаций нефтегазового комплекса Б. А. Никитин, А. И. Гриценко, М. С. Гуцериев, Ю. Н. Аргасов, В. О. Палий, А. А. Каримов, А. В. Сивак, А. Р. Маргулов, Л. В. Щеголев, В. П. Филиппов, Г. В. Крылов, А. Н. Дмитриевский, А. Д. Седых, Г. С. Гуревич, Константин Иосифович Коваленко (заместитель начальника, начальник Главнефтеразведки Мингео РСФСР (1966—1972)), писатель Владимир Сорокин, руководители предприятий Министерства геологии Казахстана Тасыбаев Б., вокалист группы «Ария» Михаил Житняков, заместитель директора по качеству Ленинградского завода «Ленпромарматура» С. Б. Соловьева, математик Павел Этингоф, математик Эдуард Френкель, Генеральный секретарь Европейской Энергетической хартии Урбан Руснак и др.

Факультеты и филиалы

Факультеты Университета

Факультет геологии и геофизики нефти и газа

Основан в 1930 году выдающимся геологом, ученым и организатором высшего образования академиком Иваном Михайловичем Губкиным, имя которого носит Университет. Факультет бережно хранит и развивает традиции, заложенные И. М. Губкиным, а также другими выдающимися учеными: Л. В. Пустоваловым, М. М. Чарыгиным, Л. А. Рябинкиным, А. А. Бакировым, В. Н. Дахновым. Подготовка будущих специалистов на факультете ведется коллективом высококвалифицированных и известных в геологическом сообществе ученых и педагогов. В их составе — лауреаты Государственных премий, заслуженные деятели науки Российской Федерации, заслуженные геологи и геофизики. Работа геолога и геофизика сложна и многогранна. Только при детальном изучении строения земных недр с помощью современных геофизических приборов, компьютерных технологий можно уверенно прогнозировать месторождения нефти и газа, залегающие на глубине нескольких километров. После открытия месторождения необходимо оценить его запасы и рационально провести разработку, не нанося ущерба окружающей среде и недрам. Всеми этими вопросами занимаются дипломированные специалисты — выпускники факультета ГГНиГ.

[www.gubkin.ru/faculty/geology_and_geophysics/ Факультета геологии и геофизики нефти и газа]

Факультет разработки нефтяных и газовых месторождений

Факультет готовит дипломированных специалистов по направлениям: «Нефтегазовое дело» (специальности: «Разработка и эксплуатация нефтяных и газовых месторождений», «Бурение нефтяных и газовых скважин»); «Горное дело» (специальность — «Физические процессы нефтегазового производства»).

Студенты факультета получают глубокие знания по фундаментальным дисциплинам, изучают геологию, экономику, инженерную механику, нефтепромысловую химию, активно применяют вычислительную технику, овладевают иностранными языками. Высокий научный потенциал коллектива позволяет сочетать подготовку инженерных и научно-педагогических кадров с решением фундаментальных проблем и прикладных задач разработки нефтегазовых месторождений, строительства и эксплуатации нефтяных и газовых скважин.

[www.gubkin.ru/faculty/oil_and_gas_development/ Факультет разработки нефтяных и газовых месторождений]

Факультет проектирования, сооружения и эксплуатации систем трубопроводного транспорта

Ежегодно многие студенты участвуют в научно-исследовательской работе по решению актуальных проблем нефтегазовой промышленности, публикуют полученные результаты в отраслевых журналах и трудах научно-технических конференций.

Четыре отраслевые лаборатории факультета предоставляют студентам современное оборудование для работы и широкие возможности для повышения своих профессиональных знаний. Наиболее способные из них повышают квалификацию в магистратуре, а проявившие склонность к научной работе остаются в качестве стажеров-исследователей университета и рекомендуются для поступления в аспирантуру или спецгруппу по углубленному изучению английского языка для работы за рубежом.

[www.gubkin.ru/faculty/pipeline_network_design/index.php Факультет проектирования, сооружения и эксплуатации систем трубопроводного транспорта]

Факультет инженерной механики

Факультет инженерной механики объединяет на­учно-педагогических работников, учебно-вспомогательный, учебно-производственный персонал кафедр, служб, включенных в состав факультета решением Учёного совета Университета, а также различные катего­рии обучающихся по образовательным программам, ответственность за которые возложена на соответствующие выпускающие кафедры соответствующим специальностям и направлениям с целью эффективной организации и управления учебно-научной деятельностью, орга­низации проведения научных и учебно-методических исследований, подготовки научных трудов и создания других продуктов интеллектуаль­ной деятельности.

[www.gubkin.ru/faculty/mechanical_engineering/index.php Факультет инженерной механики]

Факультет химической технологии и экологии

Факультет химической технологии и экологии был создан 18 апреля 1930 года, как факультет переработки нефти в числе первых четырех факультетов только что организованного на базе Московской горной академии Московского нефтяного института имени академика Ивана Михайловича Губкина.

Первые 30 лет на факультете велась подготовка по одной специальности — инженера-технолога по переработке нефти. В 1960 году на химико-технологическом факультете были открыты три новые специальности: технология основного органического и нефтехимического синтеза, технология жидких химических веществ и радиационная химия. С 1989 года началась подготовка инженеров-экологов по специальности охрана окружающей среды и рациональное использование природных ресурсов. С 2000 года факультет ведет также подготовку бакалавров и магистров. В 1937 году состоялся выпуск первого аспиранта факультета, а в 1957 году — первого докторанта.

[www.gubkin.ru/faculty/chemical_and_environmental/index.php Факультет химической технологии и экологии]

Факультет автоматики и вычислительной техники

Факультет АиВТ обеспечивает предприятия нефтегазовой отрасли квалифицированными специалистами по проектированию и применению средств и систем автоматизации и вычислительной техники. Учебный процесс связан с решением задач развития нефте­газовой отрасли, с которой факультет имеет прочные научные и производственные связи.

Студенты факультета получают углубленную физико-математическую подготовку, изучают дисциплины, отражающие использование информатики и вычислительной техники, математические методы моделирования и анализа сложных систем, технологии программирования, современное программное обеспечение вычислительных систем и сетей. Студенты получают специальную подготовку по современным информационным технологиям, языкам программирования высокого уровня, работают с современными пакетами прикладных программ. Факультет располагает развитой компьютерной базой с выходом в Интернет.

[www.gubkin.ru/faculty/automation_and_computer_science/index.php Факультет автоматики и вычислительной техники]

Факультет экономики и управления

Факультет образован в 1930 году. В настоящее время на факультете работают 21 профессор, доктор наук, 46 доцентов, кандидатов наук, 18 старших преподавателей и аспирантов. Профессорско-преподавательский состав обеспечивает высокий уровень подготовки специалистов для экономических, финансовых, кадровых и других служб организаций нефтегазового комплекса России и стран ближнего и дальнего зарубежья.

Основная задача экономики и менеджмента — рациональное распределение и эффективное использование ограниченных ресурсов в интересах всего общества.

Выпускники факультета экономики и управления способны успешно решать эти задачи, работая в органах государственного управления, нефтяных и газовых компаниях, научно-исследовательских и проектных организациях в качестве экономистов, менеджеров, финансистов, маркетологов. [www.gubkin.ru/faculty/economics_and_management/index.php Факультет экономики и управления]

Факультет международного энергетического бизнеса

Факультет нового поколения, который нацелен на подготовку высококвалифицированных управленческих кадров международного профиля в топливно-энергетическом комплексе. Основные задачи факультета заключаются в том, чтобы:

  • Предоставить современные системные качественные знания, возможность изучения и анализа лучшего отечественного и международного опыта в системе ТЭК и в управлении нефтегазовыми компаниями
  • Дать инструменты и возможность для вывода личной карьеры и бизнеса на международный уровень
  • Подготовить специалистов для крупнейших международных нефтегазовых и энергетических компаний по управлению нефтегазовым бизнесом
  • Подготовить бизнес-аналитиков для энергетического рынка
  • Подготовить бакалавров и магистров с обширными знаниями мировой экономики, геополитики, стратегов-исследователей для международных энергетических организаций
  • Подготовить специалистов международного уровня по нефтетрейдингу и международной энергетической логистике

[www.gubkin.ru/faculty/meb/index.php Факультет международного энергетического бизнеса]

Юридический факультет

Надежное функционирование нефтегазового комплекса нашей страны сегодня неразрывно связано с хорошо организованной работой государственных органов и юридических служб компаний. В этой связи к юристам, связавшим свою жизнь с нефтегазовой отраслью, предъявляются повышенные требования.

Юридический факультет РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина успешно справляется с поставленной задачей. Программа обучения студентов полностью учитывает предъявляемые требования, так как она тесно связана с производством и ориентирована на те правовые ситуации, с которыми ежедневно сталкиваются юристы отрасли.

[www.gubkin.ru/faculty/law/index.php Юридический факультет]

Филиалы

На базе филиалов Университета и при его непосредственном участии были организованы:

Военная кафедра

Военная подготовка в Московском нефтяном институте в форме военного кабинета, ведет свой отчет с 1930 года. В 1931 году военный кабинет был преобразован в общеинститутскую кафедру высшей вневойсковой подготовки, датой образования которой считается 12 февраля 1931 года. По окончании института выпускникам присваивалось воинское звание среднего начальствующего состава запаса войсковой артиллерии РККА. За лучшую боевую подготовку начальствующего состава запаса в период с 1933 по 1936 год кафедра трижды награждалась Красным знаменем Революционного военсовета Московского военного округа. В 1936 году по условиям соревнования за лучшую боевую и политическую подготовку начальствующего состава запаса гражданских вузов МВО знамя передано на вечное хранение, где и хранится по настоящее время. До 1989 года обучение на военной кафедре было обязательным для всех обучающихся юношей.

С 1993 года подготовка офицеров запаса на военной кафедре осуществляется по желанию студентов на конкурсной основе.

С 2008 года военная кафедра РГУ нефти и газа имени И. М. Губкина готовит офицеров запаса по двум военно-учетным специальностям:

ВУС — 241000 — обеспечение ракетным топливом, горючим, смазочными материалами и техническими средствами службы горючего и смазочных материалов;

ВУС — 261300 — применение трубопроводных соединений, воинских частей и подразделений.

Спорт в Университете

Спортивный клуб — это студенческая организация, созданная уже более 5 лет назад с целью развития спортивной жизни университета и привлечения в её круги спортивных, активных и интересных людей.

Цель деятельности спортивного клуба в вузе:

  • вовлечение студентов, аспирантов, преподавателей и сотрудников вуза и членов их семей в систематические занятия физическими упражнениями и спортом;
  • воспитание физических и морально-волевых качеств, укрепление здоровья, снижение уровня заболеваемости;
  • взаимодействие с ректоратом, деканами факультетов по вопросам физического воспитания;
  • организация массовых факультативно-спортивных мероприятий в вузе;
  • спортивных секций и команд по видам спорта;
  • пропаганда физической культуры и спорта, здорового образа жизни;
  • ведет подготовку студентов к сдаче Государственных тестов и спортивных разрядов

В тесной взаимосвязи со спортивным клубом и кафедрой физического воспитания работает профком, который оказывает большую поддержку студентам и сотрудникам университета в проведении оздоровительной работы, приобретения спортивного инвентаря, выделении денежных дотаций на питание и оздоровление.

Как видно из вышесказанного, в вузе годами создавались и постоянно поддерживается атмосфера уважения к студентам и сотрудникам, занимающимся физической культурой и спортом.

Напишите отзыв о статье "Российский государственный университет нефти и газа (национальный исследовательский университет) имени И.М. Губкина"

Примечания

  1. 1 2 3 [www.gubkin.ru/wps/wcm/connect/gubkin/st-gubkin-site/sa-site-rgu/sa-nav-top-data/sa-university-about/ct-presentation-infuniver Информация об Университете]
  2. [www.gubkin.ru/departaments/university_departments/DIaCS/download/prelises/2013/17-12-2013-2.pdf Проект сотрудников ВНИИГАЗа и Губкинского университета награждён премией ОАО «Газпром» в области науки и техники]
  3. Рейтинг высших учебных заведений стран СНГ

Ссылки

  • [www.gubkin.ru Официальный сайт Университета]
  • [profkom.gubkin.ru Сайт профкома студентов РГУ Нефти и Газа им. И. М. Губкина]
  • [www.nefte.net/ Социальная сеть и база знаний Студентов РГУ Нефти и Газа им. И. М. Губкина]
  • [nasborah.ru/ Военные сборы РГУНГ: информация для обучающихся на Военной кафедре; дневник сборов, советы]
  • [www.grads.gubkin.ru Ассоциация выпускников университета]
  • [razrabotka.gubkin.ru/ Сайт студентов факультета разработки]
  • [gubkin.ru/gallery/portrait/ Портретная галерея РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина]

Отрывок, характеризующий Российский государственный университет нефти и газа (национальный исследовательский университет) имени И.М. Губкина

– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.


Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.