Рагнар Сигурдссон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рагнар Сигурдссон
Общая информация
Родился
Рейкьявик, Исландия
Гражданство
Рост 187 см
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб Фулхэм
Номер 17
Карьера
Молодёжные клубы
2002—2004 Филкир
Клубная карьера*
2004—2006 Филкир 38 (2)
2006—2011 Гётеборг 123 (11)
2011—2014 Копенгаген 70 (4)
2014—2016 Краснодар 59 (2)
2016—н.в. Фулхэм 5 (0)
Национальная сборная**
2001—2002 Исландия (до 17) 11 (1)
2004 Исландия (до 19) 5 (2)
2005—2006 Исландия (до 21) 7 (0)
2007—н.в. Исландия 60 (2)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 13 августа 2016.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 28 июня 2016.

Рагнар Сигурдссон, Рагнар Сигюрдссон[1] (исл. Ragnar Sigurðsson; 19 июня 1986, Рейкьявик) — исландский футболист, защитник клуба «Фулхэм» и сборной Исландии.





Карьера

Клубная

Рагнар начал профессиональную карьеру на родине в клубе «Филкир». В 2006 году он перешёл в шведский «Гётеборг». 6 апреля 2007 года футболист дебютировал в Аллсвенскане. В 2007 году Рагнар сыграл 26 матчей в чемпионате Швеции и помог «Гётеборгу» занять первое место по итогам сезона 2007. После удачного дебюта в Швеции, исландский футболист попал в сферу интересов клубов из Франции, Англии, Италии и Германии. Спортивный директор «Гётеборга» Хокан Мельд отметил, что клуб может получить за талантливого защитника около 3 млн евро[2]. Но Рагнар остался в шведском клубе и в следующем сезоне провёл 29 матчей из 30 в Аллсвенскане. В 2008 году клуб из Гётеборга финишировал на третьем месте в чемпионате, выиграл Кубок и Суперкубок Швеции. Рагнар Сигурдссон оставался в «Гётеборге» до 2011 года. За пять сезонов в этом клубе он выходил на поле в 125 матчах и забил 12 голов»

30 мая 2011 года подписал четырёхлетний контракт с датским клубом «Копенгаген»[3]. Сумма сделки составила около 5,5 млн. датских крон[4].

16 января 2014 года был продан российскому клубу «Краснодар». В составе «Краснодара» провёл 86 официальных матчей, в которых забил 4 мяча и сделал 3 результативных передачи.[5]

23 августа 2016 года подписал двухлетний контракт с английским «Фулхэмом»[6].

В сборной

Рагнар является игроком сборной Исландии с 2007 года. Его дебют за национальную команду состоялся в августе 2007 года в товарищеской встрече с Канадой. 27 июня 2016 года Сигурдссон во время матча 1/8 финала чемпионата Европы 2016 года забил гол в ворота сборной Англии. В итоге его сборная победила 2:1 и вышла в 1/4 турнира, а Рагнар был признан лучшим игроком матча.

Достижения

Гётеборг

Копенгаген

Краснодар

Напишите отзыв о статье "Рагнар Сигурдссон"

Примечания

  1. Согласно исландско-русской практической транскрипции.
  2. [www.sportal.nu/sport/fotboll/allsvenskan/goteborg/74118 Sigurdsson intresserar engelska klubbar]
  3. [politiken.dk/sport/fodbold/superligaen/ECE1295685/fc-koebenhavn-henter-islaending-i-sverige/ FC København henter islænding i Sverige]
  4. [www.sporten.dk/superligaen/officielt-sigurdsson-til-fck Officielt: Sigurdsson til FCK]
  5. [fckrasnodar.ru/team/news/object/?object_id=126854 fckrasnodar.ru/team/news/object/?object_id=126854].
  6. [www.sports.ru/football/1043281828.html «Краснодар» продал Сигурдссона в «Фулхэм»]

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=23532 Статистика на сайте National Football Teams(англ.)


Отрывок, характеризующий Рагнар Сигурдссон

– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.