Радиоигра (разведка)
Поделись знанием:
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
Радиоигра (калька с нем. Funkspiel — «радиоигра» или «радиоспектакль») — в практике разведки XX века использование средств радиосвязи для дезинформации разведывательных органов противника. Для радиоигры часто используют захваченного контрразведкой и перевербованного разведчика-радиста или двойного агента. Радиоигра позволяет имитировать деятельность уничтоженной или никогда не существовавшей разведсети (и таким образом снижать активность противника по заброске новых разведчиков), передавать противнику дезинформацию, получать сведения о намерениях его разведывательных органов и достигать других разведывательных и контрразведывательных целей.[1]
Возможность провала и последующей радиоигры учитывалась при планировании разведывательных операций. Заранее оговаривались различные признаки в радиограмме, по наличию или отсутствию которых можно было бы понять, что радист работает под контролем противника.
Содержание
Радиоигра в реальных операциях разведки
Радиоигра широко применялась во время Второй мировой войны спецслужбами различных государств, в том числе Третьего Рейха и СССР.
Операции советских спецслужб
За время Великой Отечественной войны в радиоиграх советских спецслужб использовалось более 80 передатчиков немецких агентов. В отдельные моменты велось до 70 операций по радиоигре одновременно. Значимым результатом этих операций стало задержание 400 агентов и кадровых сотрудников немецких спецслужб[2]. Поначалу радиоигры проводили несколько структур: 4-е управление НКВД СССР, 1-й (немецкий) отдел 2-го управления НКВД СССР и территориальные органы НКВД СССР. В дальнейшем их проведение было централизовано. С весны 1943 года все радиоигры советских спецслужб (кроме операций «Монастырь», «Курьеры» и «Березино») находились в ведении 3-го отдела военной контрразведки, а составлением дезинформации стратегического характера занимались специалисты Генерального штаба РККА[3]. Радиоигры предписывалось начинать и вести под строгим контролем центрального аппарата контрразведки, чтобы неловкими и несогласованными действиями не насторожить противника и не вызвать его ответных действий.[4] Результаты различных операций варьировались в достаточно широких пределах — в некоторых случаях они были достаточно скромными, в других — весьма существенными.
- В результате одной из первых операций по радиоигре, которую проводили с использованием радиопередатчика немецкого агента-радиста Панина (попавшего в плен в начале войны, завербованного абвером, но после выброски в советском тылу сдавшегося органам госбезопасности), был задержан один немецкий агент-курьер[5];
- В результате радиоигры, проведенной в 1943 году в Вологде, были обезврежены 22 немецких агента[6];
- В результате радиоигры «Бандура», проведенной в сентябре 1944 года, были обезврежены 4 диверсанта, задержан один курьер, захвачен сброшенный с самолёта груз оружия[6];
- Операция «Трезуб» (Житомир) — радиоигра с немецкими спецслужбами, имитация деятельности организации украинских националистов[7];
- Операция «Антенна» (Львов) — радиоигра с немецкими спецслужбами, имитация деятельности организации украинских националистов[7];
- Операция «Монастырь» — «Курьеры». В 1942 г. разведка НКВД создала («легендировала») на территории СССР фиктивную подпольную антисоветскую организацию монархического толка «Престол» и использовала её как приманку для немецких спецслужб. Организацию представил немцам А. П. Демьянов (оперативный псевдоним «Гейне»), который ещё до войны по заданию НКВД стал агентом немецкой разведки. С этой целью в феврале 1942 г. Демьянов перешёл линию фронта. После проверки и специальной подготовки Абвер забросил его на территорию СССР, и с этого момента Демьянов поддерживал постоянную радиосвязь с немцами, снабжал их дезинформацией и принимал в Москве других немецких агентов и курьеров. Некоторых из них после задержания также использовали в радиоигре. Операция продолжалась до лета 1944 года и осталась не раскрытой противником. Оценки её результатов неоднозначны, так как в ходе радиоигры для достоверности немцам были переданы некоторые подлинные сведения оперативного значения.
- Операция «Опыт» (продолжалась с мая 1943 до конца 1944 года) — проводилась от имени группы из трёх агентов абвера, заброшенных в район Курской дуги. В результате операции, накануне Курской битвы немецким спецслужбам была передана дезинформация о расположении советских войск и укреплений на Курском выступе фронта. В дальнейшем, в результате радиоигры были захвачены направленные к радисту агент-связник абвера Подкопаев с передачей, два вооружённых курьера с второй посылкой, затем сброшенный с самолёта груз[3]
- Операция «Связисты» — начата 13 февраля 1944 в Тосно, продолжена в Ленинграде, в результате немецким спецслужбам была успешно передана дезинформация[3].
- Операция «Березино». В 1944 г., опять же через Демьянова-Гейне, немецкое командование узнало о значительной группе германских войск, якобы оставшейся в тылу Красной Армии в Белоруссии. До 5 мая 1945 года немцы поддерживали связь с этой несуществующей группировкой и пытались снабжать её по воздуху.
- Операция «Арийцы»[3]. 23 мая 1944 года в районе селения Утта (Калмыкия) двумя советскими истребителями был обнаружен и расстрелян на земле совершивший посадку самолёт «юнкерс-290А», в котором находились 24 диверсанта под командованием немецкого капитана Э. фон Шеллера с грузом продовольствия, оружия, аэродромных фонарей и радиоаппаратуры. Задачей группы была организация полевого аэродрома для переброски подкреплений и грузов и активизация антисоветской деятельности в Калмыкии. В последовавшем бою с советскими подразделениями были уничтожены 3 члена экипажа и 4 диверсанта, остальных пленили. Фон Шеллер и радист группы Ганс Ганзен согласились сотрудничать. В результате радиоигры немцы 10 августа 1944 года направили в район селения Яшкуль военно-транспортный самолёт «фокке-вульф-200», на борту которого находились 5 членов экипажа, 2 немецких офицера и 30 диверсантов. Самолёт совершил посадку в указанном месте и был подожжён в бою. Также в бою были убиты 2 члена экипажа и 15 диверсантов, пленены 5 немцев и 1 диверсант, захвачены выброшенные с парашютами 20 тюков с грузом оружия и боеприпасов. Трое суток спустя был захвачен в плен ещё один диверсант, успевший скрыться с места боя[8][9].
- Операция «Туман». С сентября 1944 г. до апреля 1945 г. продолжалась радиоигра, в которой участвовали агенты СД П. Таврин (Шило) и его жена и радист Л. Шилова, заброшенные в СССР с заданием убить Сталина, и задержанные контрразведкой СМЕРШ Наркомата обороны. Радиоигра проводилась 3-м отделом Главного управления контрразведки СМЕРШ во взаимодействии с органами НКВД и НКГБ. Её целью было выявление действующей немецкой агентуры и захват вновь прибывающих разведгрупп. Таврин сообщил на допросах не все условные сигналы, предусмотренные на случай провала, поэтому немцы, вероятно, подозревали, что Шилова работает под контролем.
Операции немецких спецслужб
- «Английская игра» (нем. Das Englandspiel, или Unternehmen Nordpol — «операция „Северный полюс“»). В начале 1941 года Абвер перевербовал британского агента-голландца и больше двух лет вел через него радиоигру с англичанами. В результате 52 английских разведчика попали в руки немцев тотчас же после заброски в Нидерланды, а в центре исправно получали радиограммы об их благополучном прибытии. Только во второй половине 1942 г. англичане заподозрили измену своего агента. Всего в Нидерландах немцы использовали в радиоигре от полутора до двух десятков доставшихся им английских передатчиков.[10][11].
- Ликвидировав советские резидентуры в оккупированной Европе («Красная капелла»), немцы начали несколько радиоигр. В частности, после ареста в ноябре 1942 г. в Брюсселе советского резидента А. Г. Гуревича противник продолжал радиообмен с Москвой от его имени.
Операции английских спецслужб
- Операция «Ультра». Элементы радиоигры использовались англичанами во время Второй мировой войны для маскировки важнейшего источника разведывательной информации — раскрытого шифра «Энигмы». Так, после потопления в Средиземном море очередного транспорта со снабжением для Африканского корпуса, британская разведка передавала в эфир шифровку для несуществующего агента в Италии с благодарностью за ценные сведения.
- Операция «Стойкость». Готовясь к вторжению во Францию в 1944 г., англичане и американцы провели грандиозную комплексную операцию по дезинформации противника. В числе прочих мер использовался ложный радиообмен в войсковых и агентурных радиосетях.
- В 1943—1944 году контрразведка MI5 вела с территории Великобритании радиоигру с Абвером через двойного агента Наталью Сергееву.
Радиоигра в художественной литературе и кино
«Майор Вихрь»
Полковник абвера Берг планирует вести радиоигру через арестованную радистку группы Вихря Аню.
«Семнадцать мгновений весны»
Арестованная Гестапо Кэтрин Кин, по указанию советского резидента Штирлица-Исаева, соглашается на участие в радиоигре. По легенде, Кэт не знает ключа к шифру Штирлица. Пока шифр не раскрыт, Кэт ничего не передает, а только ждет передач из Москвы.
«Вариант „Омега“»
Советский разведчик Скорин ради выполнения задания сознательно провоцирует свой провал и соглашается на радиоигру в интересах Абвера. Но его куратор майор Шлоссер заранее обнаруживает в тексте подготовленной для Москвы радиограммы сигнал о работе под контролем и находит способ его удалить.
«В августе сорок четвёртого… (Момент истины)»
Одна из основных задач, поставленных группе Алехина — захватить живым радиста немецкой разведсети, чтобы впоследствии его можно было использовать в радиоигре.
«Ошибка резидента», «Судьба резидента»
После ареста резидента иностранной разведки Тульева радиосвязь с разведцентром от его имени поддерживает офицер КГБ Синицын.
«Путь в „Сатурн“», «Конец „Сатурна“», «Бой после победы»
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
Напишите отзыв о статье "Радиоигра (разведка)"
Примечания
- ↑ Радиоигры, организуемые органами «Смерш», преследуют основную цель — проведение агентурных комбинаций, направленных к парализации деятельности разведывательных органов противника.
Учитывая, что противник забрасывает свою агентуру преимущественно для сбора разведывательных сведений, органы «Смерш» передают через захваченные рации противника дезинформационный материал, пользуясь этим исключительно в целях поддержания авторитета радиоточки перед немцами, чтобы под прикрытием этой дезинформации успешнее осуществлять намеченные контрразведывательные мероприятия.
Ниже приводится несколько направлений агентурных комбинаций контрразведывательного характера, которые следует проводить в радиоигре с противником:
a) вызов агентов-связников под предлогом необходимости снабжения перевербованной нами вражеской агентуры документами, оружием, боеприпасами и питанием для радиостанции;
b) получение адресов явочных квартир и радистов немецкой разведки, действующих в советском тылу, и перевербовка некоторых из них с целью перехвата каналов связи разведки противника;
c) подстава немецкой разведке для вербовки наших агентов в качестве разведчиков-связников, содержателей явочных квартир и переправщиков через линию фронта.
<…>
Следует учитывать также, что каждая удачно включенная в радиоигру точка создает у противника уверенность в том, что интересующий его пункт прикрыт агентурой и, следовательно, снижает его разведывательную активность.
В связи с этим при планировании радиоигры необходимо постоянно думать над тем, как закрепить авторитет станции и заставить противника верить нашей дезинформации. — [www.lander.odessa.ua/lib19.php Из инструкции по организации и проведению радиоигры с противником ГУКР НКО «Смерш» от 8 июля 1943 г.] - ↑ Ф. Сергеев. Тайные операции нацистской разведки. М., Политиздат, 1991. стр.276
- ↑ 1 2 3 4 Войны в эфире // А. С. Терещенко. Невидимый фронт. Военные контрразведчики в бою. М., «Яуза», «ЭКСМО», 2013. стр.110-140
- ↑ Радиоигра, являясь острым оружием, при неосторожном или неумелом ведении её может быть обнаружена и использована противником против нас. Поэтому вся работа должна быть строго централизована. Включение захваченной вражеской агентурной рации в радиоигру и все тексты радиограмм, передаваемые по этим станциям, санкционируются лично начальником Главного управления контрразведки НКО «Смерш». — [www.lander.odessa.ua/lib19.php Из инструкции по организации и проведению радиоигры с противником ГУКР НКО «Смерш» от 8 июля 1943 г.]
- ↑ Сергеев Ф. Тайные операции нацистской разведки. — М., Политиздат, 1991. — С. 265—267
- ↑ 1 2 Сергеев Ф. Тайные операции нацистской разведки. — М.: Политиздат, 1991. — С. 274—275
- ↑ 1 2 [www.e-reading.link/book.php?book=1015435 «Смерть шпионам!» Военная контрразведка СМЕРШ в годы Великой Отечественной войны, Север Александр, 2009 г.]
- ↑ Беляев В. П. В калмыцких степях // Военные контрразведчики. сб., сост. Ю. В. Селиванов. — М.: Воениздат, 1978. — С. 278—288
- ↑ Максимов К. Н., д.ист. н., проф. Мифы доктора Долля // «Военно-исторический журнал». — № 3. — 2011. — С.29-33
- ↑ Пинто, О. [militera.lib.ru/memo/other/pinto_o/04.html Тайный фронт. — М.: Воениздат, 1966. — С. 206—207]
- ↑ Эдвард Кукридж. Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940—1945. — М.:Центрполиграф, 2003, ISBN 5-9524-0535-5
Литература
- Даллес А. Искусство разведки. — М.: Международные отношения — МП «Улисс», 1992, гл. 9, 11
- Ландер И. И. [www.lander.odessa.ua/doc/book2.pdf Негласные войны. История специальных служб. Книга вторая. Война.] — Одесса, «Друк», 2007
- Макаров В., Тюрин А. [www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1002584/SMERSh._Gvardiya_Stalina.html СМЕРШ. Гвардия Сталина.] — М.: Яуза: Эксмо, 2009.
- Макаров В., Тюрин А. Лучшие спецоперации СМЕРШа. Война в эфире. — М.: Яуза: Эксмо, 2009.
- Судоплатов П. А. [archive.is/20121221115104/victory.mil.ru/lib/books/memo/sudoplatov_pa/index.html Спецоперации. Лубянка и Кремль, 1930—1950 годы]
- Треппер Л. Большая игра. — М.: Политиздат, 1990
- Чуев С. Г. Спецслужбы третьего рейха. В двух кн. — СПб.:Издательский дом «Нева», 2003 [books.google.com.ua/books?id=lmZWZUpIxSkC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false] [books.google.com.ua/books?id=--8ksJ23zf4C&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false]
- Шарапов Э. [www.erlib.com/Эдуард_Шарапов/Судоплатов_против_Канариса/5/ Судоплатов против Канариса]
Ссылки
- [dlib.eastview.com/browse/doc/11602912 Радиоигры Советской и Германской разведок в годы Великой Отечественной войны]
- [www.wellcompany.ru/?p=144 Радиоигра под кодовым названием «Монастырь» ч.1 (KAV2011/«Вредоносная ссылка)»]
- [www.wellcompany.ru/?p=145 Радиоигра под кодовым названием «Монастырь» ч.2 (KAV2011/«Вредоносная ссылка)»]
- [www.rg.ru/2007/12/20/cepellin.html Провал «Цеппелина»]
- [www.ufostation.net/readarticle.php?article_id=182 «Смерш». Радиоигра по-крупному]
- [www.chekist.ru/article/2674 «Дело Таврина» и радиоигра «Туман»]
- [www.1-film-online.com/?p=5274 Операция «Монастырь»]
- [rutube.ru/playlists/play/400707.html Документальные фильмы онлайн Шпионы и предатели. Операция «Монастырь».]
- [www.adminmgp.ru/pics/File/15(133).pdf Курьер «Сатурна» (Операция «Монастырь — Курьеры — Березино»), «Ладожские новости», № 15 (133), 15.08.2010, стр.6-7.]
- [www.adminmgp.ru/pics/File/16(134).pdf Курьер «Сатурна» (Операция «Монастырь — Курьеры — Березино»), «Ладожские новости», № 16 (134), 15.08.2010, стр.6-7.]
- [www.lander.odessa.ua/lib19.php Из инструкции по организации и проведению радиоигры с противником. Утверждена ГУКР НКО «Смерш» 8 июля 1943 г.]
Отрывок, характеризующий Радиоигра (разведка)
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
